– Тоже нет, какой из него сторож – это друг. Максимум, что он может, так это зализать кого-либо до смерти.

Знакомство с псом продолжалось несколько минут. Он обошел всех прибывших, обнюхал, облизал и даже пометил колеса обоих автомобилей.

– Знатный зверюга, – отметил Дмитрий, потрепав пса по загривку, за что четвероногий хрюкнул от удовольствия, лизнул руку и еще сильнее замахал хвостом. По всему было видно, что пес соскучился по общению и в данный момент ощущал себя центром всеобщего внимания.

Андрей открыл избушку, компания вошла внутрь.

– Ничего себе рыбацкая изба… – сказал Кирилл, оглядывая помещение.

Надо сказать, что дом только снаружи напоминал лачугу, вернее, он был некогда лачугой и лачугой продолжал оставаться снаружи. Внутри это был современный коттедж с горячей и холодной водой, спутниковым телевидением, профессиональной кухней, холодильниками, диванами и т. д., одним словом, со всем тем, что сегодня принято называть комфортабельным жильем. Видимо хозяин, учитывая временный характер посещения своих владений, решил не привлекать внимание к ним всяческих мародеров внешним видом апартаментов. И, надо сказать, задумка удалась: все здесь было просто и необычно, старо и ново одновременно. На небольшой лужайке возле дома стоял несколько коряво сооруженный из камней не самым талантливым архитектором мангал. Рядом под навесом громоздилась поленница из дров. Но наиболее ценным был великолепный вид, открывающийся заезжему посетителю: огромная водная гладь не то озера, не то какого-то залива подступала практически к самому дому.

– Как здесь здорово! – воскликнула Татьяна.

– Ато, – сказал Андрей.

Народ купался, загорал, играл в волейбол, варил шурпу, пил вино и пиво – развлекался, одним словом. Под вечер решили остаться ночевать на даче – так всем понравилось. Правда, Дмитрий долго озадаченно разговаривал по телефону со своей женой, но, закончив разговор, улыбнулся и сказал, что ему не придется изменить планы большинства, т. к. к жене приехала ее мама, и, таким образом, она не останется дома одна, ибо в ее положении это не совсем безопасно. Иезуита, как было сказано ранее, не особо интересовали дела дочери, поэтому ей не надо было никому звонить, кто бы мог переживать за нее. Ситуация в семье Кирилла прямо отражала ситуацию в семье Татьяны, а следовательно, ему также не понадобилось согласовывать свое ночное отсутствие в столице. Между тем, Андрей все-таки перезвонил отцу:

– Па, мы здесь, на дяди Володиной даче, с ребятами решили на ночь остаться. Надеюсь, ты не против.

– Нет. Когда вернешься?

– Думаю, завтра к вечеру буду.

– Не вопрос. Шашлык жарили?

– Только собираемся.

– Ну, тогда съешь немного за меня. Давненько я на природе не бывал.

– Давай махнем на следующие выходные.

– Возможно… Подумаем. Ладно, хорошо провести время. Завтра увидимся. Пока.

– Пока.

– А я тоже хочу сюда еще раз приехать, – сказала Татьяна.

– И я, – подтвердил Кирилл.

– Да и я бы не отказался, – сказал Дмитрий.

– Вот и приезжайте в следующие выходные.

– А как на это посмотрит твой отец? – поинтересовался Кирилл.

– Думаю, истерик закатывать не будет. Мне вообще легко с ним: с одной стороны, мы живем каждый своей жизнью и пересекаемся только вечером перед сном или утром, зато у нас никогда не бывает конфликтов – мне кажется, он меня очень хорошо понимает, при этом он, похоже, считает так же.

– А как же насчет конфликта отцов и детей? – спросил Кирилл.

– Думаю, он должен присутствовать, но его нет. В какой-то момент мы договорились, что он старше и мудрее, а потому его слово – закон. Я принял эти правила. В общем, у нас все в порядке. Правда, вместе почти не бываем, но иногда по выходным все-таки находим время для совместного времяпрепровождения. Так что, если получится, я смогу познакомить вас с самым мировым предком в мире.

– А в отпуск он ездит без тебя?

– Нет, его отпуск мы проводим вместе. Отдыхаем активно: сплавляемся по речкам на байдарках либо с рюкзаками пешком в горы.

– А мои предки со мной никогда вместе не бывают. Вернее будет сказать, что мы вместе ездим куда-то по миру: либо в суперфешенебельные отели, либо на яхте. Но только отдыхаем каждый сам по себе: отец все время что-то решает по телефону, к нему кто-то постоянно прилетает, и, в общем, он всегда занят, а мать дни напролет изучает предложения местных бутиков либо ресторанов с женами таких же чиновников, ну а мы, дети этих чиновников, предоставлены на отдыхе, как, впрочем, и в повседневной жизни, самим себе под присмотром профессиональных аниматоров и охранников.

– У меня вообще все кисло. Папаша либо с очень серьезными дядьками, либо с сильно похотливыми тетками, причем пребывание и с первыми, и со вторыми ему доставляет удовольствие, а я, похоже, его напрягаю, вот посему отдыхаем мы отдельно: он с перечисленным выше контингентом, а я с няньками, но зато благодаря его деньгам смогла полмира объездить да языки поучить. Маму вообще смутно помню. Помню только, что с ней мне было хорошо. Отец говорит, что она спилась, и находится на принудительном лечении, и что она меня не хотела ни рожать, ни потом воспитывать, и ему, «бедному», приходится тянуть эту ношу на себе.

– А я вообще ничего рассказывать не буду об отношениях со своими родителями, ибо их уже нет в живых, – сказал Дмитрий.

– Ладно, хватит о проблемах отцов и детей, я есть хочу, – сказала Татьяна. – Кто-то обещал фирменный шашлык и печеную картошку.

Молодежь достала из кладовки раскладные шезлонги, развела на берегу возле причала костер, удобно расположившись вокруг него… Дмитрий следил за костром, а Андрей по праву хозяина нанизал на шампуры заранее замаринованное мясо, завернул в фольгу картошку, предварительно разрезав ее пополам, посолив, поперчив и положив между двумя половинками кусочек сала. Первым делом на образовавшиеся угли положили картофель. Андрей, вооружившись толстой рабочей рукавицей, время от времени переворачивал на углях блестящие фольгированные картофелины. Закончив с картошкой, он приступил к шашлыку. Народ, изнемогая от голода, время от времени торопил кулинара. Вот наконец с приготовлением деликатесов было покончено. Дмитрий раздал всем одноразовые картонные тарелки, вилки, салфетки, а Андрей передал каждому по шампуру с шашлыком. Минут десять народ изъяснялся междометиями, охая и ахая от удовольствия. Кирилл наливал всем какого-то неплохого красного сухого вина, прихваченного из погребов отца. Компания ела, шутила и смеялась. При этом все было неподдельно и натурально. Никто не пытался казаться лучше, чем он есть на самом деле. Видимо, компания и обстановка располагали. Татьяна выбрала место рядом с Андреем. Вернее, она оказалась между Андреем и Кириллом.

В какой-то момент Кирилл задал вопрос не конкретно кому-то, а в пустоту:

– Как думаете, кем мы все будем? Кем мы на самом деле хотим быть? Кем хотят видеть нас наши родители? И хотим ли мы того, чего ждут от нас наши предки?

– Ну, сударь, вас и тыркнуло… Ты что пил? – хохотнул Дмитрий.

Народ засмеялся.

– Пил то, что сам наливал, просто мне время от времени эти вопросы лезут в голову.

– Дак вы, сударь, не совсем пропащий… То есть у вас есть шанс, – сказал Дмитрий.

– Шанс на что? – поинтересовался Кирилл.

– Шанс не превратиться в отмороженного чинушу, не замечающего красоты окружающего мира.

– А почему я вообще должен превратиться в кого-то?

– Да все очень просто. У людей твоего сословия будущее определено их социальным статусом. Короче говоря, у генерала дети будут генералами. В какой-то момент твой отец, памятуя о времени, которое на исходе, вдруг вспомнит о наследнике и об империи, созданной им. Вот в этот самый момент он позовет тебя и скажет: «Сын, время мое уже близко, ты должен понести ношу, которую я нес всю свою сознательную жизнь…» Ну, или что-нибудь в этом стиле. У тебя будет два выхода: пообещать умирающему предку нести непосильную ношу или отказать, что само по себе не по-христиански, а значит, тебе как потомку сердобольных славян не подходит. Дальше вопрос времени, когда ты ощутишь себя предызбранным в великом деле управления безродным плебсом и сохранения созданных предком богатств.