Королева снова приподняла в улыбке уголки губ.

Чувствуя на себе пристальный взгляд Элизабет, Брайан отхлебнул большой глоток вина.

— Таким образом… таким образом, где-то около семидесяти лет тому назад, когда к вам стали прибывать первые люди-переселенцы, вы начали скрещивание с ними?

— Давай по порядку, сынок. Сперва только мужчины вносили вклад в нашу генетическую заводь. А Таша появилась… когда?.. Лет десять спустя после открытия временного люка. Поначалу только нашим леди все сливки доставались. И мы очень скоро обнаружили, что гибрид человека с тану имеет меньшую вероятность оказаться фирвулагом и большую вероятность быть до конца выношенным нашими слабенькими, болезненными матерями… не считая, конечно, тебя, Нанни, дорогая!.. Даже наши тупоумные генетики это заметили. Алутейн и его подручные долго искали кого-нибудь вроде академика Анастасии Астауровой. Ну вот наша Небесная Мать Тана и послала нам Ташу с ее колокольчиками! Так-то!

Тагдала обуял новый приступ смеха, который он щедро залил вином. В зале тем временем общий настрой также поднимался соответственно осушенным и вновь наполнявшимся кубкам. Ужин состоял в основном из огромного разнообразия мясных блюд; к ним подавались большие подносы с фруктами и булочками очень странных форм. Затейники, выпущенные на сцену герольдом, исполняли свои трюки, а гости в награду бросали им не до конца обглоданные кости или мелкие монеты — в зависимости от таланта исполнителя. Высочайшие лица ужинали более чинно, хотя с того конца стола, где сидел Эйкен Драм против двух знатных особ в розово-золотистых одеждах, доносился пьяный смех и почти непрерывный звон сдвигаемых кубков.

— Тэгги, расскажи Брайану о наших торквесах, — посоветовала королева.

— Нам обоим расскажите, — уточнила Элизабет, одарив его улыбкой Джоконды.

Король погрозил ей пальцем.

— Барьеры все еще выставлены, душечка? Это никуда не годится. Медовое вино — вот что тебе нужно! Ну чем тебя можно соблазнить?

Нантусвель, прикрыв рот ладонью, подавила монарший смешок.

— Ваше Величество — очень радушный хозяин. — Элизабет потянулась к нему своим кубком. — Прошу вас, продолжайте вашу увлекательную историю!

— Так о чем я?.. Ага, торквесы для людей! Ну, вы, конечно, понимаете, что настоящее братство между тану и вами не могло возникнуть с бухты-барахты, за год-два. Наша генетическая совместимость была выявлена, но до конца не изучена. Мы надели Грегги и Таше золотые торквесы в награду за их труды. Но они, как выяснилось, не обладали латентностью и к тому же не сумели психологически адаптироваться. А потом явился Искендер Курнан и приручил животных. Ему мы тоже надели почетный торквес.

— Ах, бедный, милый Иски! — Вздохнув, королева осушила кубок, который лакей тут же вновь наполнил. — Его похитили у нас фирвулаги и их прихлебатели… первобытные!

— А около сорока лет назад прибыл Эусебио и провел такую блестящую работу по приспособлению торквесов рамапитекам! Он у себя в Содружестве был психобиологом и, пожалуй, первым усмотрел за торквесами целую теорию. Потом мы наградили его золотым торквесом и присвоили имя Гомнол. И надо же было, чтобы у этого чертова карлика обнаружились невероятные способности к подчинению себе живых существ! То-то мы все были потрясены.

— Вы прежде не знали о факторе человеческой метапсихической латентности? — спросила Элизабет.

— Мы древняя, очень древняя раса, — признала королева. — Наши научные теории несколько устарели. — Слеза выкатилась из сапфирового глаза и поползла по безупречно гладкой щеке в глубину бархатного корсажа. Однако она быстро утешилась, приложившись к кубку.

— Панин права, — продолжал король, — мы очень древняя раса. И, боюсь, в некоторых дисциплинах у нас наблюдается упадок. А наша маленькая секта, которая, как вы знаете, была вынуждена под давлением покинуть родную галактику, еще менее склонна к наукам, чем прочие тану. Нет, все мы, за исключением Бреды (а ее можно не принимать в расчет), толком не понимали, как торквесам удается привести в действие наши собственные метафункции, более того — даже не стремились проникнуть в природу этих сил. Ну есть они

— и слава Богу, улавливаете мою мысль? Мы не слишком обременяли себя всякими «отчего» и «почему»; в результате человеческая латентность явилась для нас полной неожиданностью. Но ведь и вы, люди, как уверяет Гомнол, ни черта не знали ни о своем теле, ни о своем мозге на протяжении почти всей вашей эволюционной истории! Потому не смейтесь над нами! Так о чем я?.. Ах да, о латентных людях. Когда Гомнол получил золотой торквес и задействовал свои метафункции, то в мгновение ока связал концы с концами. Тану латентны, как и нормальные люди — некоторые в большей, но основная масса в гораздо меньшей степени, вплоть до нулевой. У вас, в мире будущего, латентных младенцев выявляют еще во чреве матери, а после они проходят выучку у таких практикующих медиумов и операторов, как наша светлейшая леди. — Он галантно поклонился Элизабет. — Поскольку в то время действующих метаносителей не пропускали через «врата времени», а наши усиленные торквесами возможности в обнаружении человеческой латентности были все равно крайне ограничены, Гомнол решил, что мы должны изобрести механическое устройство для анализа умственных способностей человеческих индивидуумов. Он разработал испытательный прибор для проверки людей там, в Надвратном Замке. В больших городах у нас имеются и другие приборы, на случай, если кто-нибудь ускользнет от нашего внимания во время первоначальных тестов. Таких ускользнувших из-за сумбура, царящего в их мозгу, довольно много. — Тагдал грозно нахмурился. — Включая ту, которая спровоцировала непоправимую катастрофу! Так где я?.. Ах да, мозговая революция Гомнола! Понимаете, этот парень даровитый психобиолог. Он вполне отдавал себе отчет в том, как опасно надевать золотые торквесы латентным людям, которые еще не ассимилировались полностью в нашем обществе.

— Среди людей попадаются неблагодарные, — угрюмо поддакнула королева.

— Так вот, Гомнол изобрел серебряные торквесы со встроенными психорегуляторами, а вскоре после этого — серые торквесы для так называемых низколатентных, способных выдерживать лишь незначительные метапсихические нагрузки. Другими словами, было положено начало совершенно новому сообществу. Да, именно с появлением Гомнола, сделавшего возможным массовый выпуск серых торквесов при относительно быстрых темпах производства, тану удалось предотвратить упадок своего мира. Подлые фирвулаги, наши бледные тени, уже не могут состязаться с нами на равных. Наши войска верных серых сминают их превосходящие числом орды! Наши женщины по плодовитости не уступают их отвратительным самкам! Наши благородные серебряные служат нам надежной умственной опорой! И со временем многие из них получают право гражданства и золотой торквес.

— А замена торквеса не может вызвать психическую травму?

— Ну что ты, милая Элизабет, серебряный торквес без всяких осложнений меняется на золотой. И это еще не все! Наши серые экономисты нашли более эффективные средства перевозки грузов и производства товаров. Благодаря незабвенному лорду Кернану у нас есть и скакуны, и вьючный скот, и животные, охраняющие наши границы от фирвулагов. А главное… у нас есть великолепные гибриды для участия в Великой Битве. — Король выдержал паузу, перегнулся через стол, опрокинув кубок, и взял за руку Элизабет. — А теперь милость Таны превзошла все ожидания: наша Богиня послала нам тебя.

Глаза королевы Нантусвель, казалось, излучали лунное сияние. В темно-зеленых очах Тагдала сверкал совсем иной огонь.

— Да, теперь она послала меня, — невозмутимо ответила Элизабет. — Но в нашем мире дары богов часто имеют обратную сторону. Ведь вы меня совсем не знаете, король Тагдал.

— У нас еще будет время ближе узнать друг друга, дражайшая Элизабет! Для начала, чтобы усвоить наш образ жизни, ты встретишься с наиболее благородной из нас, с ясновидящей Бредой, Супругой Корабля, двуликой поэтессой. Ты будешь учиться у Бреды, а она — у тебя. Затем ты отправишься к Таше Байбар. А потом придешь ко мне, дражайшая Элизабет!