Ти-Жан и Доротея больше всего усилий прикладывали к тому, чтобы жители всей Галактики стали свидетелями того, что происходит вблизи Оканагона, но даже они не предполагали, что события развернутся подобным образом. Как только в телепатическом эфире раздались невыносимо громкие вопли миллионов детей Оканагона, — дети первыми осознали, что случилось, — они отключили звук. Собственно, это было бесполезно, потому что одновременный телепатический вопль двух миллиардов человек, которые погибли почти сразу после взрывов адских устройств, расколовших планету на части, услышали на всех обитаемых мирах.

Зрелище было жуткое — куда там Молакару. Оканагон был расплавлен, превращен в некое грязно-бурое месиво. На фоне вечно спокойного, бархатистого занавеса свободного пространства, при свете неисчислимого количества звезд планета теперь напоминала окровавленный глаз. Скоро его заволокла густая пелена перегретых газов.

Джек, обратившись к брату, сказал: Богу придется запастись безграничным милосердием, чтобы простить вас.

Марк сказал: Ты бы лучше помолился за себя.

В следующие несколько минут в Галактике творилось что-то невообразимое. Все экзотические расы были свидетелями катастрофы.

Миллиарды симбиариев испытали общее отчаяние и безнадежность. Такое с ними случилось впервые за всю их историю. Они не могли себе простить, что, несмотря на их попечительство, люди так и остались во власти звериных инстинктов. Они не смогли снять с себя вины за все про исходящее.

По-другому отреагировали полтроянцы. Уже объединенные в Единство, они не могли скрыть, как в их жилах забурлила кровь кровожадных предков. Все громче и громче в их едином мысленном поле зазвучали голоса жаждущих войны и мести.

Оперенных гиев охватила страшная паника, в то время как флегматичные крондаки изо всех сил пытались противостоять тому, что рождалось в недрах их единого сознания. Точнее, это была древняя реакция на все ужасное, что случалось вокруг. Они уходили в себя, замыкались в своих индивидуальных мыслях и начинали философствовать. Вывести их из этого состояния было невероятно трудно.

Лилмики, от ужаса принявшие свою истинную форму бестелесных сущностей, покорно ждали исхода битвы. Страдающее Сознание за все это время не дал ни единого мысленного импульса.

Удивительна была реакция землян. Чему тут удивляться — мы всегда были такими. Даст Бог, такими и останемся… Песню подхватило большинство населения Государства Земля — подхватило разом, стройно. В том числе и бывшие мятежники — в первые мгновения после гибели Оканагона они были не в состоянии осознать случившееся. Я по-прежнему помалкивал… Эта всеобщая литургия, свершавшаяся одновременно под небом более полутора сотен миров, сломала меч, поднятый Ангелом бездны. Человечество сделало свой выбор — Джек Бестелесный, Алмазная Маска и Поль сразу почувствовали это. На них хлынул потоп, сметающий все вокруг, — с ним только надо было управиться.

Джек и Доротея сказали: Продолжим.

Сила ментального звука нарастала, хор окончательно окреп, обрел необходимую стройность… Разраставшаяся белая сфера наконец достигла граничных областей звездной короны Неспелема. Как только сфера достигла 29 979, 2458 километра в диаметре, разбухание прекратилось.

Метаконцерт, которым руководил Марк, окончательно сложился. Не теряя ни минуты, он приказал кораблям, где размещалось второе метаобъединение, в чью фокусную команду входили Адриен, Северин и Катрин Ремилард, Аннушка Гаврыс и ее брат Валерий, Маша Макгрегор, Рори Малдоуни, Роберт Трембли и дети Яна Макдональда, сильные операнты Лачлан, Анна Лаура и Диана, — совершить межпространственный переход и зайти в тыл гигантской светящейся сфере, в центре которой находился огромный алмаз.

Когда маневр был выполнен, что несказанно удивило Марка, он организовал грандиозный метапсихический удар. Источники энергии ЦГ работали на пределе возможностей. Полыхнуло так, что даже я, сидящий на Земле, зажмурился. Следом случилось невероятное — вернее, два невероятных события.

Первое — этот мысленный удар и то, что произошло потом. О втором стало известно спустя четыре дня.

Как только энергетические молнии вонзились в сферу, она неожиданно сжалась, словно коллапсирующая звезда. На ка кое-то мгновение перед моим умственным взором возник погруженный в сосуд мозг и рядом женщина в высотном летном костюме с маской на лице… У них хватило времени послать мне прощальный привет? Они не забыли о старике?.. Я сам, поверьте, своими ушами услышал, как они одновременно сказали: Продолжим…

Затем до меня донеслось обращение Джека к Марку.

Джек сказал: Вот и все, большой брат, спета твоя песенка, а наша послушай как звучит…

Мгновением позже на том месте, где находилась «Скура», вспыхнула миниатюрная новая звезда. Следом обратился в сияющий комок плазмы челнок, в котором находился Поль.

Мне позже объяснили, что случившееся можно проиллюстрировать примером из химии, когда сверхнасыщенный раствор безводного ацетата натрия охладили ниже точки замерзания. Сначала в растворе вроде бы ничего не происходит, разве что появляется твердый осадок в виде хлопьев… и вдруг в течение доли секунды в колбе возникает твердая кристал лическая масса.

Примерно так же, объяснили мне, обстояло дело с народившимся в те минуты единым разумом человечества. Пресловутым Единством, которым так пугали нас мятежники… Словно спал мерцающий туман, и предыстория человечества сменилась его подлинной историей, возможной только при полном духовном слиянии разумных существ. Конечно, это была даже не первая страница, даже не слово, а только первая буква в бесконечной книге, но она уже была написана. Теперь каждый мог услышать каждого, поговорить с каждым, поделиться радостью и печалью. Хочешь побыть в одиночестве — никто не посмеет не то что приблизиться к тебе, но даже выразить сочувствие. Это меня радовало, но не до конца. Томила ностальгия по прошлому… Я знал, оно ушло безвозвратно, никому и в голову не придет отказаться от светлого будущего — и все равно мне было грустно.

Собственно, эта всеобщая мыслительная система открылась людям только на дуновение. Сколько еще предстоит работать, чтобы в совершенстве овладеть искусством жить вместе! Работать вместе, чувствовать, мыслить — для всех это была радостная перспектива. Для меня тоже, и все же горечь утраты не давала мне покоя.

Космический хор умолк. Алмазный шар безмолвно погас.

Сражение закончилось.

Я пришел в себя и глянул вниз, на черное тело реки — туман уже лежал на полях. В небе холодно светили звезды.

В момент кристаллизации, фазового перехода сокрушительная энергетическая волна поразила Марка и всю его команду, составлявшую фокус первого метаконцерта. Они не погибли, но были серьезно ранены — зря, что ли, они так серьезно готовились к бою? Другим участникам метаконцерта досталось куда больше. Каждый из тех, кто был снабжен шлемами Е-18, был зажарен заживо. Множество мелких кораблей, которые несли команды подобных оперантов, сгинули безвозвратно. Те мастера, чьи тела были защищены охлаждающими системами 600Х, в большинстве своем выжили, но внутреннее потрясение было так велико, что они на всю жизнь остались слабоумными. Кроме тех, кто, подобно участникам первой фокусной команды, обладал выдающимися ментальными способностями. Большая часть крупных кораблей флота осталась цела — их надежно прик рыла металлокерамическая броня, — но внутри царил разгром. Особенно пострадали палубы, где размещались источники питания, а также корпуса ЦГ 600Х. Правда, все эти повреждения не были смертельными.

Марк с трудом выбрался из своего похожего на гроб ящика и шатаясь побрел по выжженной палубе, где размещалось вспомогательное оборудование. Дальновидящим взглядом он определил, что все остальные девять членов его команды живы. Через несколько минут они придут в себя. Повреждений особых нет… Выбираться придется самим — центральный компьютер разрушен. Мысленным взором он привел в действие кран, задал ему программу — пусть он по очереди снимает шлемы, а сам Марк направился к своему персональному лифту.