- Я расстался с Оксаной, - глубоко вздохнув и немного повременив, произнес я. Снова стало немного не по себе, и в горле запершило, - Я подумал, что ей будет больно меня видеть, не хотел маячить перед глазами, вот и ушел домой.

- Ты слишком добрый. И все-таки я не удивлен, - мне показалось по интонации, что он улыбается, - Я всё равно благодарен за то, что ты печешься о её чувствах. Как-никак, а она – моя сестра.

Я коснулся собственной щеки и понял, что все лицо пылает. Даже разговор с ним заставляет меня просто выворачиваться наизнанку, радоваться как никогда.

- Немного странно слышать это от тебя, - я сижу и улыбаюсь, как последний придурок, при этом нервно теребя край одеяла.

- Да я вообще какой-то странный стал, сам ощущаю, что за последнее время изменился, - его голос показался мне каким-то… печальным, грустным. Нотки сожаления чувствовались в каждом слове, каждом слоге. Мне стало немного обидно и за него, и за то, что заставил его волноваться. Слова вырвались будто сами собой, и это показалось мне таким естественным:

- Я люблю тебя. Больше жизни, - в эту реплику я вложил всю душу. Пускай она и была короткой, но в ней было столько смысла. Столько эмоций и переживаний, что я просто не смог не поделиться с Максом. Он же в ответ хихикнул и медленно прошептал:

- Джульетта. Ты – моя Джульетта.

- Ты издеваешься, - я сжал край подушки в кулак, а щеки запылали еще сильнее. С девчонкой меня сравнил!

- А разве Ромео не любил Джульетту больше жизни? – он снова хихикнул. Я сидел будто в ступоре, не зная, что еще сказать. Все слова будто вылетели из головы, хотелось прямо сейчас кинуться сломя голову к нему. В больницу. Посреди ночи.

Неземнов понял, что мой словарный запас просто иссяк, и продолжил:

- Меня выписывают в воскресенье, и родители устраивают что-то вроде небольшого праздника. Ты придешь?

- Если ты этого хочешь, то я с удовольствием, - отвечаю я, улыбаясь до ушей. Сказал немного громковато – хоть бы мама не проснулась, потому что в противном случае я буду врагом народа еще около двух лет.

- Вот и отлично. Ладно, давай тогда. Если будешь человеком такой же доброй души и понадеешься не расстраивать сестренку, то тогда не «до завтра», а «до воскресенья»? – хмыкнув, аккуратно спросил парень.

- До встречи. Я…

- Я тоже люблю тебя, - перебил он меня, отвечая мягким голосом, полным нежности, и положил трубку.

Я откинулся обратно на подушку, а на лице так и осталась счастливая улыбка. С ним все хорошо, в воскресенье увидимся. А завтра я всё расскажу Оксане – про нас с Максимом. Надеюсь, она сможет все понять… Хотя, если вспомнить, как она отреагировала на тот поцелуй в его комнате… Что-то мне не по себе.

Да и ладно. Сейчас главное – это уснуть. Выспаться, набраться сил и встретить новый день, полный событий и эмоций.

Закрываю глаза, а с лица так и не уходит улыбка. Блин, даже смешно становится. Этот холодный, с первого взгляда, отчужденный и беспристрастный Неземнов может осчастливить меня одним добрым словом, создать некий щит, ограждающий от всех невзгод и переживаний. Манипулирует моими эмоциями, заставляет кидаться из крайности в крайность, как будто я уже в его полном распоряжении… Мне нравится.

Глава 40

- Никита, просыпайся. Я ухожу, - обычным тоном сказала мама и включила телевизор у меня в комнате, чтобы я как можно быстрее вернулся из мира снов.

- Я уже в сознании, - я поднимаю руку и машу ей из-под одеяла, чтобы она сразу же его вырубила – голос Скуби-Ду по утрам – это как удар под дых. Она пробормотала что-то невнятное и выключила телек.

- Твои ключи на месте? – мама собирала свою сумку, пытаясь ничего не забыть, и попутно спрашивала о наличии всех моих вещей.

- Да, они на полке, - ответил я, пытаясь пригладить свои взъерошенные волосы.

- Деньги есть? – такой же будничный тон, а сама кладет в сумку какой-то белый пузырек с маленькими желтыми таблеточками.

- Достаточно.

- Если соберешься на улицу, то…

- На оба замка, я помню, мам, - немного улыбнувшись, протянул я.

- Вот и отлично, - она надела пальто и обулась, - Я поехала.

Сегодня у нее было на редкость хорошее настроение, и она даже поцеловала меня в щеку, чему я был несказанно рад. Вот только теперь на коже остались следы от бесцветного тягучего блеска, который фиг отмоешь.

За полчаса до выхода я уже был готов, как солдат перед боем. Даже поел на дорожку, хотя и скрыто надеялся на блинчики тети Ани. Надел свою любимую голубую толстовку и серые джинсы. Как-никак, в люди иду, надо выглядеть подобающе. А то в прошлый раз на фоне сверкающих хозяев я смотрелся как серая мышка. Быть может, в этот раз выгляжу не лучше, но зато чувствую себя вполне комфортно. Даже волосы легли неплохо, правда, теперь, когда я посмотрел на себя в зеркало в полный рост… А я милый, черт! Ладно, хватит тут перед самим собой выпендриваться!

В результате пришел за пятнадцать минут до назначенного времени и уже собрался побродить вокруг дома, как из окна седьмого этажа выглянула Оксана и крикнула мне, чтобы я заходил.

Звоню в дверь и понимаю, что почему-то ощущение некой тревоги начинает возрастать. Потом вспоминаю, что звонок у них не работает, но стучать не потребовалось, потому что Оксана уже поджидала меня и, глянув в глазок, начала открывать дверь. Снова скрежет тысячи замков, на которые они закрываются. Надо будет хоть в этот раз не забыть оглянуться и поглазеть на все эти засовы.

- Ты что-то рано, - протянула она, улыбаясь, - Но так даже лучше. Заходи.

- Здравствуй, - улыбнувшись в ответ, я перешел через порог и начал снимать куртку.

- О, Никита. Спасибо, что согласился помочь, - произнесла тетя Аня и с мешком, полным какой-то непонятной цветной (субстанции?) , прошла в гостиную.

- Что это у нее? – шепотом спросил я у девушки, разуваясь.

- Это тесто.

- А почему цветное?

- Красители, а ты тормоз, - она в шутку легонько стукнула меня по затылку.

Кажется, все снова, как и было раньше. Все улыбаются и рады меня видеть. Оксана все такая же, как и до наших с ней отношений – добрая, искренняя и веселая. Быть может, она позвала меня, чтобы доказать, что уже со всем смирилась, и готова стать мне хорошей сестричкой?

- Последний вопрос: а почему в полиэтиленовом мешке?

- Сейчас увидишь, - хихикнув, ответила Неземнова и пошла в гостиную вслед за матерью.

Вдруг, еще не заглядывая за дверь комнаты, я услышал глухие удары, стук, треск и шорох полиэтилена. Оксана вытянула руку передо мной, останавливая, и еле слышно произнесла:

- Мама ненавидит месить тесто, поэтому особо не удивляйся.

- Да что вы там застряли?! - кряхтя, крикнула тетя Аня, и мы тут же пулей влетели в зал.

Картина – ни в сказке сказать, ни пером описать. Женщина с растрепанными волосами и злым выражением лица, сидя на коленях, со всей силы двумя руками лупасит по завернутому в полиэтилен тесту, потом аккуратно переворачивает бедолагу-свёрток и снова повторяет те же действия.