Антон Мякшев
Тринадцатое поле
I. ПО ТЕЧЕНИЮ НОЧИ
Она открывает окно,
Под снегом не видно крыш.
Она говорит, ты помнишь, ты думал,
Что снег состоит из молекул?
Дракон приземлился на поле,
Поздно считать, что ты спишь...
БГ
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
...Мечи, выструганные из сосновых чурок, свистят в замахе. Сшибаясь, звонко цокают, высекая ослепительные, как искры, игольные щепочки. Оба противника не старше десяти или одиннадцати, но по тяжелому, с хрипом, дыханию, по ссадинам на руках легко судить о том, что бой давно вышел за рамки шуточной войнушки. И не превратился в банальную драку с размазыванием соплей и юшки по физиономиям, с финальными воплями «А я брату скажу!», «А мой папка твоего брата порвет!».
Игра, сохранив правила, неощутимо изменяется. Как пламя под бензиновой струей, она вспыхивает ярче, полностью заслонив реальность. В руках у противников не сосновые палки, а отточенная разящая сталь. Выпад – удар! Замах – удар! Летние сандалии взметают фонтаны песчаной пыли. Мальчики ведут бой. Светлые льняные волосы одного липнут ко лбу. Черные волосы второго коротко острижены, но и ему не легче. Бинтовая повязка, серая от пота, то и дело сползает на глаза. Удар! Удар!
– Орлы! – весело гавкает из подкатившей новенькой «девятки» классически крутоголовый мужичок в кожанке. – Хорош разборки чинить, гляделки друг другу повышибаете! Эй!
Его не слышат, как и не слышат рвущейся из динамиков автомагнитолы «Девочку синеглазую», не видят неподалеку на лавке тетушек, громящих реформы «ельцинской банды» с тем же азартом, с каким старички-доминошники за столиком рядом забивают козла. Для противников не существует большого городского двора-колодца, доверху наполненного воскресным гомоном; где они сейчас на самом деле – знают только они и больше никто.
Выпад – удар! Замах – удар! Выпад...
Меч, сверкая проволочным перекрестьем, кувыркается в небо. Светловолосый неловко взмахивает безоружными руками и, не удержавшись, все-таки падает навзничь. За мгновение до этого острие вражеского меча с силой врезалось в его грудь. Светловолосый поднимается, пошатываясь, делает несколько шагов в сторону, возвращается с мечом в руках и вновь принимает боевую позицию.
Его противник, не успевший даже вытереть мокрое лицо, удивлен и раздосадован. Проглотив выкрик:
– Победа! – он восклицает: – Я тебя убил, чего ты?! Так не по правилам! Ты – мертвый!
– По правилам!
Стриженый заглядывает в лицо светловолосому и понимает, что, заспорив сейчас, превратит свою победу в проигрыш. Он знает: когда глаза противника белеют от злости – вот как сейчас, – лучше не разговаривать... Еще бы ему не знать! Стриженый притрагивается к повязке на голове, не глядя, смахивает с пальцев в песок кровяную каплю. И спрашивает только:
– Если ты мертвый, как я тебя теперь убью?
Светловолосый стискивает обмотанную синей изолентой рукоять, на секунду задумывается и отвечает:
– Никак.
Больше они не разговаривают. Выпад – удар!
Пламя перерождается в пожар. Новые правила позволяют огню коснуться реальности. Рассыпается в пепел мужичок со своей «девяткой», беззвучно кричат, округлив изумленные рты, обугленные тетушки и доминошники. Игра продолжается...
Нет, игра только начинается.
Сталь бьется о сталь, высекая ослепительные лохматые искры. Мальчики ведут бой.
Удар! Удар!
Пройдет еще несколько лет; столько, сколько будет необходимо, чтобы мир, в котором они родились, сгорел дотла, и мальчики исчезли, оставив после себя – в числе прочих, совершенно ненужных вещей – кипу бумажных листков со скверной ксерокопией: «Внимание, розыск! Ушел из дома и не вернулся...»
Из доклада сотрудника кафедры парапсихологии Приволжского государственного медицинского института психолога кандидата медицинских наук Коростелева Сергея Леонидовича.
Докладчик: Собственно, явление стабильных аномальных зон широко известно, хотя и, по понятным причинам, малоизучено. Феномен аномальных зон Приволжска заключается, во-первых, в их небывалой концентрации на относительно небольшом пространстве (на территории города и прилежащих окрестностей насчитывается двенадцать зон радиусом от ста – ста двадцати до двух-трех тысяч метров); а во-вторых, в их уникальном свойстве.
Оппонент: Позвольте, но в Приволжске и окрестностях официально не зарегистрировано ни одной аномальной зоны.
Докладчик: Дело в том, что «поля» перманентно пассивны, но в то же время обладают колоссальным потенциалом паранормальной энергии. Показатели при замерах, производимых мною в разное время суток, при различных погодных условиях, неизменно давали один и тот же результат: общий энергофон «поля» ничем не отличается от показателей окружающей среды. При лунном и солнечном равноденствиях энергофон колеблется в диапазоне: умеренно-пассивное состояние – нейтральное состояние – умеренно-активное состояние. В общем, без дополнительных сведений ни одно из двенадцати «полей» невозможно отличить от обычных...
Оппонент: Погодите, погодите! «Поля»?..
Докладчик: Да... Местные аномальные зоны уникальны, поэтому было бы удобно дать им название, отличающее от других. «Поле». «Поля».
Оппонент: Это ваша терминология?
Докладчик: Нет. Терминология, как и практически вся содержащаяся в докладе информация, взяты мной из источников, которые мне... которые я не могу огласить.
Оппонент: Ну хорошо, ну допустим... Так в чем же уникальность этих... «полей»?
Докладчик: Мне доподлинно известно, что «поля» – это аномальные зоны вовсе не природного, а искусственного происхождения. «Поля» создавались людьми в течение последних десяти лет, и по сей день развитие «полей» продолжается. Насколько мне известно, сейчас влияние человеческого фактора на жизнь в «поле» сведена к минимуму. Если можно так выразиться, «поля» обособились от людей и функционируют по собственным законам, приобретенным, впрочем, в период создания от самих создателей.
(Шум в зале.)
Оппонент: Поподробнее, пожалуйста. Хотелось бы узнать факты, а уж потом прослушать выводы.
Реплика из зала: А то непонятно!
Докладчик: Создание и развитие «полей» происходит по принципу «намоленной иконы» или «обжитого помещения». Строго говоря, это означает, что в некоем пространстве сосредоточиваются массы биологической энергии. Своего рода память о тех, кто был там раньше, кто оставлял после себя биоизлучение, которое оседало на предметах ландшафта. Таким образом, к примеру, в старинных замках видят привидений, потому что десятки поколений облучали стены до такой степени, что стены сами начинали излучать свет, преломляющийся в некие конкретные образы...
Оппонент: Нам известен принцип «обжитого помещения». Продолжайте по существу.
Докладчик: Хорошо. В вопросе образования «полей» актуальны два фактора. Первый фактор: изначально «поля» создавались детьми и подростками в возрасте от десяти до шестнадцати лет. В юные годы творческие эмоции определенной категории людей способны достигать поистине пугающей силы. Вспомните, как легко было в детстве создать свой собственный воображаемый мир. И как сложно было провести четкую грань между ирреальным и реальным. А если в создании мира используются эмоции десятков, а то и сотен индивидов? Не забывайте, что процесс идет без малого десять лет, – и попробуйте представить эффект накопления.
(Зал молчит. Оппонент то поднимает, то опускает руку, не решаясь задать очередной вопрос.)
Докладчик: Второй фактор случаен: каким именно причудливым образом изогнутся векторы биоизлучения на заданном квадрате пространства, предугадать невозможно. Предположения делать в общем-то... бессмысленно. Но, судя по данным, полученным из источников, которые я... не могу здесь привести... оба упомянутых выше фактора и стали причиной возникновения аномальных зон громадной и, я бы сказал, критичной мощности... При этом оставаясь перманентно пассивными.
Вопрос из зала: И каким же воображаемым образом зоны активизируются?
(Оппонент прикрывает глаза ладонью. Смех в зале.)
Докладчик: «Поля» активизируются своими создатели или теми, кто пришел после создателей при непосредственном контакте. Понимаете... по данным, которыми я располагаю, происходит нечто вроде полной материализации воображаемых пространств, объединенных общей тематикой. Одна реальность заменяет другую...
Вопрос из зала: А на какую тему они... воображают? Ну, эти создатели и те, кто пришел?
(Смех.)
Докладчик: По этой части у меня почти нет данных. Я так и не смог попасть в «поле», как ни пытался. Я могу только предполагать. Создатели – обыкновенные дети; что может являться для них объектом несомненного интереса? Военные игры, приключения, персонажи прочитанных книг, просмотренных кинофильмов...
Оппонент: Позвольте, я что-то не совсем понимаю. Если следовать вашей логике, два поколения приволжской молодежи посредством, извините, мечтаний и грез создали в городе и окрестностях дюжину, извините, «полей», на которых их воображаемый мир принимает вполне реальные очертания?
Докладчик: Не совсем так. Не совсем... мечтания и грезы... Они, видите ли... Они играют. Играют.
(Невнятные в общем шуме реплики. Смех.)
Оппонент: Прошу зал успокоиться! У меня вопрос к докладчику: какова цель вашего выступления?
Докладчик: Мне нужны время и средства для дальнейшего исследования. Научная ценность этого проекта представляется мне громадной.
Оппонент: Уважаемый докладчик! Лично у меня возникло такое ощущение, что все ваши профессиональные изыскания зиждутся как раз на предмете исследования. А именно – на воображении, на вашем собственном, да. Я никак не могу понять, что вы на самом деле пытаетесь представить ученому совету? Какова истинная цель вашей работы? Псевдонаучная провокация? Сознательная мистификация? В прошлом году, не обращая никакого внимания на кафедральный план, вы занимались энергетическими вампирами, а сейчас – вот этим. Ищете себе дешевой популярности? Позвольте предупредить вас, молодой человек, карьеру в научном мире еще никто не делал посредством создания сомнительных сенсаций!
Докладчик: Я не пытаюсь представить свой проект в качестве сенсации. Хотя и вправду получается что-то крайне сенсационное. Мне ведь и денег-то почти не нужно. А насчет времени – я и отпуск могу взять за свой счет. Мне нужны приборы! И еще два-три лаборанта...
Оппонент: Мне лично кажется, что вы, как и предполагаемые объекты вашего исследования, полностью находитесь во власти иллюзий. Предлагаю данный доклад не подвергать обсуждению, тем более что тема доклада находится вне компетенции нашего института...
Докладчик: Я еще не закончил!
Реплика из зала: Пусть закончит, интересно же!
Оппонент: Следующий докладчик, пожалуйста...
