Скажите спасибо, что не ночью! Она же не зверь все-таки и не убийца! Она просто мстит за подругу!
Собака не успела проснуться, когда Диана покинула двор. Кажется, все. Пламя уже вырывалось из окон. Чтобы не успели загореться соседние дома и пристройки, она прямо сейчас позвонит пожарным. Успеют. Никто, кроме чертовой толстухи, пострадать не должен! Но что-то угнетало ее, висело над душой, как проклятье, брошенное в спину. Что она сделала не так?! Неправильно? Да черт с ними, с правилами! У нее своя игра и свои правила! Не нравятся ее правила – пусть не лезут в ее жизнь! Не давая себе ни секунды свободного времени, не единой возможности остановиться и задуматься, Диана кучу дел переделала за остаток вечера и даже кусочек ночи прихватила. Понятно, что ей не спалось! Она написала длинное послание Майклу Джексону. Жаль, что сейчас он не в Америке, а ведь Диана только ради него всегда и рвалась туда. Но теперь он сослан из страны, и бог знает, когда вернется. Она писала, что будет ждать его, что все наладится, и никогда нельзя терять надежду! И они обязательно… обязательно – выйдут победителями.
Она написала и Лизе, единственному человеку, который дорог ей и которому от нее ничегошеньки не надо! Даже братья всегда чего-то ждали от нее – послушания, ответной любви, объяснений своим поступкам. А Лиза просто любила ее, и все. Верила ей. Жаль, что они не могут уехать вместе, но у Лизы есть еще старенькая бабушка, о которой надо заботиться. Это у Дианы никого нет! Никого больше нет! Черт, опять слезы…
Луна встала прямо в окне, жарко плеснув своим светом. Глаза слипались, и она уснула тяжким, как морок, сном. Запись в дневнике Дианы: «Во сне я будто бы проснулась. Луна теперь, как красна девица, сияя, на глазах шевельнулась и сдвинулась чуть левее, косо протянув сквозь пыль свой холодный луч. Я поднялась с постели и босыми ногами поспешила к распахнутому окну. За окном доносился шум деревьев, тянуло ночной прохладой и сыростью. Выпрыгнув из окна и не коснувшись ногами земли, я молниеносно, как птица, взлетела к небесам. Паря под бархатным, усеянным блестящими звездами небом, я ощущала полную свободу. Казалось, будто я всегда умела летать. Вот так, как сейчас – легко, непринужденно, невесомо. Воздух свежий, сочный, так и наливаются ноздри. Невозможно надышаться! Какая благодать, думала я про себя, пролетая над спящим Сочи. Какое счастье лицезреть этот город глазами птицы! А может, в прошлой жизни я была птицей? Вдруг впереди свет полоснул серебряным лучом, и на горизонте показался заснеженный Эверест. И тут же я увидела, как из земли вырастают старинные храмы, церкви, мечети - маленькие и большие, узкие и широкие. И вот я, вся такая красивая, во всем белом, как невеста, стою над самым утесом высоко-высоко на горе и гляжу на розовато-оранжевое зарево. Мои волосы нежно раздувает и теребит подол сарафана ветер. Красота вокруг меня неописуемая, аж дух захватывает! Я видела весь мир, как на ладони. Сахару и караваны, пустыни и океаны, озера и моря, леса, поля, горы и реки, разные города. Это было волшебно прекрасно! Я не заметила, как повалил снег. Огромные снежинки закружились в ночном небе. За считанные секунды вокруг меня стало все белым-бело. Снежная пелена укутала планету – превратив ее в хрустальный шар. Мне не было холодно, хотя горы вокруг меня уже были скованы льдом и свисали огромные глыбы, переливались на свету замерзшие сосульки розовато-голубоватых оттенков. Немного погодя моему взору открылась другая картина: внизу бушевал леденящий душу океан, воды которого были чернее тучи. И не было ему ни конца, ни края. Мне стало жутко, не по себе, и я съежилась, то ли от страха, то ли от зябкого холода. Обернулась назад, в надежде на спасение. Но спасения ждать было не откуда. Хотя, приглядевшись, увидела: на горе, на винтовой тропе, чуть ниже меня стояли люди в черных одеяниях. Ох, и мерзкие их были лица, бессмысленные, глаза светились в ночи, как у кошки, в руках их факелы горели. Один из них, тот, что был в черном плаще с цилиндром на голове, взметнул руками и на моих глазах обратился в летучую мышь с огромными клыками. Подлетел ко мне и застыл в воздухе, скрестив на груди свои синюшнее ручищи, пристально стал изучать меня. Глаза его красные, будто кровью налитые, кожа бледная – как у мертвеца. Меня бросило в дрожь. Я замахнулась на него острым лезвием меча (не понимаю, откуда у меня взялся меч). Крылатый монстр отстранился чуть правее. Блеснув своими нечеловеческими глазами, оскалился ядовито, зарычал, демонстрируя мне свои острые клыки, как у волка в пасти. Потом снова подлетел. Расхохотался в лицо мне, да так громко, что я чуть не оглохла. Его смех был ужасен - тяжелый, свинцовый и в то же время агрессивный. Ужас! Где-то вдалеке послышался перезвон церковных колоколов. Я лихорадочно огляделась по сторонам. Люди, стоявшие внизу, исчезли. Вдохнув полной грудью, я попыталась взлететь. И улететь прочь с этого жуткого места. И тут понимаю, что взлететь не могу! Что происходит? Почему не получается взлететь, паниковала я. Ведь совсем недавно я прекрасно летала. Ноги одеревенели. В жилах застыла кровь, внутри похолодело все. Я невольно дернулась и, оступившись, кулем понеслась вниз. В пучину бездны! Другая часть меня – моя душа успела выскочить из меня – своего тела. Она подошла к самому краю и, о боже, так отчетливо я ее видела! Душа моя – прозрачная, как кристально чистая слеза. Я уносилась прочь, стремительно быстро. Подсознательно понимала - сопротивления бесполезны. Нет! Нет! – раздался плачущий голос моей души. - Не уходи! Останься! Еще не время! И чем ближе я приближалась к земле, тем отчетливее ощущался запах горелой резины. Казалось, еще немного и от этого удушливого запаха я задохнусь. Вот-вот потеряю сознание. Веки тяжелеют. Глаза закрываются. И мне уже все равно. Так или иначе. Смерть – неизбежна. Подо мной бурлил океан. Я отчетливо слышала, как ненавистно шумят его волны – скорее всего, я утону, мое тело станет кормом для рыб, мелькнула обжигающая мозг мысль. И никто никогда не найдет мое тело в глубинах ОКЕАНА. И братья мои никогда не узнают, как трагически погибла их сестренка. О боже, взмолилась я, позволь мне их еще разок увидеть, моих братьев. Амирчик - солнце! Йонька - зайка! Эмильчик – радость моя! Отец – я так люблю тебя!!! Я вас всех очень люблю, - рыдало мое сердце, выстукивая ритмично имена каждого из них. Осталось совсем чуть-чуть. Совсем немного и все закончится, успокаивала я саму себя, теряя силы с каждой секундой. То ли мираж, то ли ведение… В полете я смотрела вниз и больше не видела под собой океана. Это уже был вовсе не океан, это была раскаленная огненная лава. Огонь. Кругом огонь и запах гари. Это извержение вулкана! Плавится земля и клокочет. Где-то вдали слышатся плач и человеческие вопли. Что это? Ад?! Испуг сменился спокойствием. Наступило трезвое безразличие ко всему происходящему. И тут я слышу, как раздается ясный отчетливый, очень красивый по звучанию мужской голос: «ДИАНА - ДИТЯ ЗЕМНОЕ!! ОТ СУДЬБЫ НЕ УБЕЖАТЬ – ЧЕМУ БЫТЬ, ТОГО НЕ МИНОВАТЬ!» – мысли закружились в хороводе слов, меня сильно пробил озноб, будто лед приложили к сердцу. Я с трудом приоткрыла глаза, яркий свет ослепил меня. Мой отец настойчиво теребил меня за правое плечо. « - Просыпайся, дочка!» – будил меня отец. « - А то опоздаешь на самолет!». Открыв глаза, я была готова броситься ему на шею от радости. И вовсе не потому, что боялась проспать свой рейс на Москву, а потому что СТРАШНОЕ – оказалось всего лишь кошмарным сном!»
Ранним утром Диана вылетела в Москву в сопровождении личной охраны Адама. Она могла бы сопротивляться, но это казалось недостойным – опускаться до споров с отцом. Он боялся, что дочь сбежит к брату в Грецию, - как глупо так думать! У Эмиля своя судьба. Он достаточно взрослый, чтобы самому решать, как жить дальше, и достаточно сильный, чтобы осуществить это. А она пойдет своим путем, только своим. И одна! Отцовские псы – никто, пустое место, Диана избавится от них при первой же возможности. Кредитная карта, как она и предполагала, была аннулирована.
