– Но у меня даже туфель нет.

– Бери мои, югославские – две стипендии на них ухлопала.

Сбросила она свои туфли, а я их надела – в самый раз.

– Только верни до двенадцати, а то мне до общежития не добраться.

– Спасибо тебе, добрая Феня! – расцеловала я её и в зал спрыгнула.

Музыка. Танцует в луче прожектора.

Тут оркестр заиграл и я перед принцем в танце закружилась. Забыла, что причёска не сделана, что губы не накрашены – потому, что вижу, как все мной любуются, король мне подмигивает, а у принца от удивления даже усы отвалились.

Смолкла музыка, подошёл он ко мне и говорит:

– Какая ты красивая, Золушка!

– Я уже не Золушка, – отвечаю. – Я – невеста принца.

Смотрит он на меня с ещё большим удивлением и говорит уже не по роли:

– Если б я знал, что ты такая, я б тебя давно полюбил.

– Чтобы я такой стала, меня сперва полюбить надо.

– Поцелуйтесь, дети мои, – говорит король, – и устроим шумную свадьбу на всё королевство.

Потянулся ко мне принц, уже даже за плечи взял – вдруг Ленка Вертецкая выбегает.

– Стойте! – кричит. – Обман! Фикция! Не может она принцессой быть – у неё по танцам хроническая тройка!.. Ты же сам говорил, что у неё ноги, как шнурки!..

– Станцуй ещё раз, – попросил принц и сделал знак оркестру.

Снова музыка грянула, а я стою, как урна чугунная: вижу, все смотрят на меня подозрительно – и сразу туфли Фенины стали на ногах тесны, мешок плечи трёт, причёски своей стыжусь… С трудом оторвалась от пола, закружилась, запуталась в собственных ногах, принца с ног сбила – упал он на кресло-качалку и короля с трона сбросил. Оркестр захлебнулся, все зашумели, одни кричат, другие хохочут, а я, сломя голову, из зала бежать бросилась. Так неслась, что одну туфельку потеряла, как в сказке. Только в отличие от сказки меня никто догонять не стал…

Через месяц он на Ленке женился, я даже их от курса поздравляла. А после их свадьбы встречает меня наш комсорг добрая Феня и говорит:

– Вижу, что грусть-тоска тебя мучает. Но я тебе помогу – загружу общественной работой – сразу полегчает. Не всем же принцессами быть – будешь отвечать за уборку в общежитии.

А недавно мне Сенька Закаблук предложение сделал:

– Выходи, – говорит, – за меня. Здоровую семью создадим.

Наверное, соглашусь. Правда, скучно мне с ним, когда вдвоём остаёмся, но ведь не зря говорят: «стерпится – слюбится». Не всем же принцев дожидаться… И из института я уйду. Была у меня мечта в «Алых парусах» Ассоль сыграть… Но не всем же актрисами быть… (Делает шаг к кулисам. Останавливается). Честно говоря, очень мне хотелось на этом конкурсе победить. Но Сенька говорит: «Куда тебе! Там знаешь какие таланты будут!»

А я хотела комиссию удивить – кульбит сделать. Я готовилась, честное слово, но… В меня никто не верит. Ну, и ладно!.. Не всем же лауреатами быть… (Идёт к кулисам, останавливается). Что?… Ещё раз попробовать? Опять не получится… Вы в меня верите?.. Нет, правда?.. Хорошо, я попробую. (Отходит для разбега). Я раньше здорово прыгала, меня даже дразнили Белкой… Нет, всё равно страшно… А вы и вправду в меня верите?.. Даже не сомневаетесь? (Решительно). Тогда я прыгну! (Делает кульбит). Получилось!.. Спасибо вам! (Снова кульбит). Опять получилось! (Делает подряд несколько кульбитов, покидая сцену). Спасибо!.. Спасибо!.. Спасибо!..

Я до сих пор свёклу от капусты отличаю только по цвету, как в гражданскую войну противников отличали: это красные, это белые. Готовлю только то, что можно бросить в кастрюлю, не глядя. В основном, концентраты, на завтрак, на обед и на ужин. Муж у меня уже плачет концентратами… А наша собачка Пеппи вообще из дому сбежала, все дни просиживает под соседской дверью: оттуда супом пахнет, так Пеппи от незнакомого запаха дуреет. Соседка для неё миску завела, выставляет на площадку, подкармливает. Однажды слышу, ест Пеппи, аж давится. Неужели, думаю, такая маленькая собачка так громко чавкает? Заглянула в глазок, а это мой муж к миске припал, а собачку ногой отталкивает… Вижу, он без нормальной еда уже звереет.

– Давай, – говорю, – в субботу в какое-нибудь кафе пойдём всей семьёй.

Пришли. Сели. Ждём. Несут.

Сперва подали нам рыбу-саблю, зажаренную вместе с ножнами. Потом свиные отбивные: в них запах мяса навсегда отбит, поэтому их в рыбные дни подают. На третье принесли кисель. Но он был какой-то запуганный: только тронь – трясётся… Разрезать его нельзя, зачерпнуть – невозможно: с ложки соскальзывает, как ртуть.

Муж говорит:

– Мне эту гадость чем-нибудь заесть надо. Если от тебя нормальной еды не дождёшься – сам сварю. Я хочу есть! Хочу кушать! Хочу ням-ням!..

Пошёл он по магазинам, принёс петуха. Где такого выбрал – ума не приложу. Пьеса есть «Синяя птица» – так это про него: не петух – сплошной синяк. Шея – во! Ноги – во! Весь устремлён к рекордам – Олимпийский петух. В нём вообще мяса нет – одни мускулы, твёрдый, как утюг. Варил его муж сутки, с субботы до воскресенья. На обед сослуживца пригласил, похвастаться своими кулинарными способностями.

Обедали они вдвоём: я детей предусмотрительно в кино отправила, а сама больной притворилась. Полулежу в кресле, в другой комнате, и через дверь наблюдаю.

Намерился муж гостю петушиную ножку оторвать, а она не отрывается. Начали они тянуть в разные стороны. Растянули того петуха метра на полтора, а разорвать не смогли. Стали есть его с разных сторон, сближаясь. Жуют, жуют, а проглотить не могут. Злятся, нервничают. А я их из кресла утешаю: мол, вспомните Олимпийский девиз: главное – не проглотить, главное – участвовать.

А теперь давайте всерьёз поговорим. Семья должна есть пищу, приготовленную любящими руками, с радостью и доброжелательством, то есть, женой и матерью. А меня этому не научили. Мать была ударницей и общественницей, ей было не до нас. Она всю жизнь кормила семью только готовыми пельменями, зимой, летом, весной и осенью. Отец не выдержал и удрал. На прощанье поцеловал меня и произнёс:

– Лучше быть вечным алиментщиком, чем вечным пельменьщиком.

А теперь моя дочь растёт такой же неумёхой, как и я. Мне заранее жаль её будущего мужа: она своих кукол кормит только опилками… А когда мне её учить? Она всю неделю в детском садике. И ваши в садике? И ваши?.. Растыкали детей по садам, и довольны. Разве мы родители? Мы – садисты!.. Да, теперь перед женщиной все дороги открыты: иди в науку, в начальство, в депутаты, даже в президенты… А вот как в семью обратно вернуться? Это я вас спрашиваю, дорогие наши мужчины. Вы нам дали полную свободу. Спасибо! Кланяюсь вам за это. Но ещё ниже поклонюсь, если вы эту свободу у нас чуток отберёте, запретите допоздна просиживать, наши общественные поручения между собой разделите. Помните, что каждая ваша сослуживица – чья-то жена, чья-то мама. Лишний час вне дома – это не сваренный обед, не проверенные уроки. А потом удивляемся, откуда у нас столько желудочников и неучей. А не пора ли уже громогласно, государственным указом, дать женщине больше свободного времени, перевести на сокращённый рабочий день. Если выиграет семья – выиграет государство. А государство – это мы.

Давайте выиграем!

…Как медленно движется время, дотянуть бы до обеда, там быстрей пойдет. Какие расчеты? Какие схемы? Неужели, кроме меня некому сделать?.. Ладно, сдам, сдам!.. И двадцать дней не увижу ваших проектов и ваших физиономий! Завтра на самолет – и в Гагры… Как я ждал этого отпуска!.. Только двадцать дней маловато. Надо будет ещё на недельку бюллетеньчик добыть… Что насыпаю? Соду, потому что изжога. Выпил бы с моё, так не соду бы глотал, а огнетушитель. Как не пить, когда дядя Ваня именинник. Он будет поить до тех пор, пока тебя не вынесут из-за стола ногами вперёд… Вчера дядя Ваня, позавчера – тётя Оля, неделю назад – сосед по площадке – и так каждый день, сплошная обжираловка. Не ходить – значит, потерять всех своих родственников и друзей. Какой выход? Улететь за тридевять земель. Горный воздух, морские купания и только боржоми – утром, днём и вечером… Да? Да, я. Валюша? Молодец, что позвонила. Какая Аська? Ну, как ты можешь… Перестань выдумывать! Я её не обнимал… Не обнимал! Это танец! Когда танцуешь, держишь даму за талию. Это не я придумал, а испанцы, когда танго изобрели… Ты пойдёшь меня провожать?.. Да перестань про Аську!.. Господи, как я от всех устал! Скорей бы удрать, скорей!.. Солнце, море, воздух, боржоми. Никаких проектов, никаких любовных историй. Хоть раз в году от всего этого отдохнуть… О, как тянется время!..