Блейк сказал, что не хочет больше учиться на юридическом. Отработав летом в фирме «Эллис и Хаммел», он понял, что терпеть не может носить костюм, а адвокатской рутиной уже сыт по горло. Но сказать об этом отцу у него не хватает духу, поэтому он собирается завершить учебу в колледже, сдать экзамен на пожарного и, выбрав момент, сообщить мистеру Эллису.
— Поступай так, как хочешь ты сам, — сказала я. — Я пришла к этому выводу недавно.
Он улыбнулся, стягивая одежду с нас обоих. Я почувствовала прикосновение его губ и его дыхание.
— Блейк, — сказала я позже. — Все, о чем мы говорили — дом, и дети, и будущее, — ты ведь не против подождать несколько лет? Ну… пока я не окончу колледж и магистратуру? Я тоже об этом мечтаю… но пока не готова.
— По мне бы лучше иметь все это сейчас. Но ради тебя… я подожду.
Потом он сообщил, что хочет кое-что заранее подарить мне на Рождество, надел шорты, подошел к столу и вернулся к кровати, крепко стиснув кулак. Он протянул руку и разжал пальцы, на ладони лежал огромный рубин квадратной формы на золотой цепочке.
— Хочу, чтобы эта вещь была у тебя, — выговорил он. — Она принадлежала моей маме.
Его маме. Оказывается, он любил меня еще больше, чем я думала, потому что не отдал бы такой дорогой его сердцу предмет кому попало.
Блейк застегнул цепочку у меня на шее, залез под одеяло, и мы быстро уснули. Не знаю, сколько мы проспали, но какое-то время спустя я услышала чье-то покашливание и открыла глаза. В дверях с недовольным лицом стоял мистер Эллис.
Такого стыда я еще не испытывала. Мой лифчик валялся на ковре, а у меня под боком, обняв меня за плечи, спал Блейк. Я слегка толкнула его, чтобы разбудить, и мистер Эллис выразил желание поговорить с ним внизу с глазу на глаз.
Они вышли из комнаты, и я вмиг натянула одежду. Издалека долетали голоса: сильный нью-йоркский выговор и едва заметный южный акцент. Не в силах разобрать ни слова, я прокралась в коридор, но все равно ничего не слышала — речь заглушали шаги. Я бросилась в ванную и сидела там, пока не постучал Блейк.
— Все в порядке, — попытался успокоить он, увидев мое пылающее лицо. — Я отвезу тебя домой, хорошо?
— Домой ее отвезу я, — перебил мистер Эллис, он стоял внизу у лестницы. — В любом случае у меня еще дела в городе. Ты не возражаешь, Блейк?
Возрази же, Блейк, думала я. Смотрела на него в надежде, что он прочитает мои мысли, но у него, похоже, не было таких способностей. Потом я оказалась рядом с мистером Эллисом в таком же, как у Дэла, «порше» и изо всех сил пыталась держаться с достоинством, словно меня только что застукали голую в постели с молодым человеком.
Работало радио, станция 1010 WINS. «Дайте нам двадцать минут, и мы подарим вам мир!» Кожаные сиденья были с подогревом, с зеркала заднего вида свисал медальон. «Университет Фордхэм, юридический факультет, выпуск 1964 года». Я рассеянно дотронулась до рубина на шее одной рукой и нервно потеребила волосы другой.
Мистер Эллис заметил мое украшение. Наши глаза на секунду встретились, но он промолчал. Я спрятала кулон под блузку. В голове мелькнула мысль: вряд ли ему нравится, что вещь его покойной жены досталась мне.
Впрочем, он не выдал недовольства. Включил свое обаяние и завел любезный разговор о погоде. Потом поведал, что в юности трудился до седьмого пота на каком-то предприятии в деловом районе Манхэттена, чтобы оплачивать кредиты за учебу и наработать опыт для открытия своего дела. Все ради детей, заметил он. Жаль, что ценит это только Блейк.
— Сын сообщил мне о твоих планах, — сказал он, когда мы почти приехали. — Я могу помочь. У меня много знакомых в Школе дизайна Парсонс.
— Спасибо, мистер Эллис, — ответила я, надеясь, что в разговоре со своими знакомыми он хотя бы вспомнит мою фамилию.
Он откинул назад волосы.
— А может, ты еще чего-нибудь хочешь, Ари? В общем… что еще я могу для тебя сделать?
Мы остановились в квартале от моего дома, у того самого пустого участка, где мы с Блейком целовались. По последним слухам, владельцы либо промотали весь свой выигрыш, либо сели в тюрьму за убийство одного из главарей мафии.
Я смутилась. Зачем он здесь припарковался? И что имеет в виду? Я помотала головой, а он спросил, уверена ли я, потому что в его власти многое. Например, он может профинансировать мое обучение в колледже и купить мне любую машину, какую ни пожелаю.
— Мне ничего не нужно, мистер Эллис, — произнесла я.
Он повернулся ко мне всем корпусом, и я посмотрела ему в лицо. Он был очень красив, намного интереснее своих сыновей, но неожиданно я ощутила страх. Что-то скрывалось за этой обходительной улыбкой и карими глазами — такими темными, что зрачков не разглядишь.
— Знаешь, Ари, — сказал он, — Блейк последнее время ведет себя весьма странно. Запустил учебу, витает в облаках… А на прошлой неделе я нашел в его комнате заявление в Департамент пожарной охраны. Ты что-нибудь об этом знаешь?
Мне хотелось поскорее бежать домой. Но, покачав головой, я продолжала слушать о том, что такое и раньше случалось с Блейком. Он как раз встречался с девушкой из Джорджии и даже решил бросить школу, уехать туда, жениться на ней и работать где-нибудь в глуши на производстве. Надо же!
Я ощутила тошноту. Вспомнился вечер в пентхаусе, когда Блейк с Дэлом говорили о Джессике. Дэл сказал, что Блейк провел с ней два года и она бросила его, даже не позвонив. Наверное, у нее не было за душой ни цента и она не смогла устоять перед предложением мистера Эллиса. Судя по всему, отец Блейка постарался от нее избавиться, чтобы она не разрушила его планы относительно призовой лошадки.
Но я — не Джессика. Мне был нужен только Блейк.
Мистер Эллис все расспрашивал о моих желаниях и приговаривал, что купит для меня и моей семьи все, что угодно.
— Мы ни в чем не нуждаемся, — ответила я.
Он на мгновение задержал взгляд на моем лице, будто пытаясь расплавить мою волю. Это не сработало, он отвернулся и молча завел машину. Мы остановились у нашего дома. Папа, взобравшись на приставную лестницу, проверял лампочки на украшающей крышу гирлянде.
— Это твой отец? — спросил мистер Эллис. — Детектив?
Я кивнула и уже взялась за ручку дверцы, но он меня остановил.
— Ари, — произнес он, — уверен, ты не хочешь, чтобы он узнал, чем ты занимаешься. В смысле… бываешь в спальне у молодого человека и вытворяешь вещи, которые могут привести к большим неприятностям. Родители наверняка о тебе высокого мнения, так зачем его портить?
От взятки он быстренько перешел к шантажу. Мои щеки вновь вспыхнули, он смотрел сквозь меня, словно видел все, чем мы занимались с Блейком в постели. Я как ужаленная выскочила из машины, пролетела мимо отца в дом и бросилась наверх, к себе в комнату. В тот вечер я долго не могла уснуть.
Блейк позвонил на следующее утро как ни в чем не бывало. Разумеется, он не знал, что произошло. Мистер Эллис не собирался рассказывать ему о нашей беседе, я тоже промолчала. Не смогла я разрушить иллюзии Блейка, сообщив, что его отец — коварный интриган.
В сочельник Блейк пригласил меня в пентхаус, и первой, кого я увидела в фойе, была Рейчел. С бокалом в руках, в черном трикотажном платье с разрезом, она провожала какого-то мужчину. Рейчел бросила на меня взгляд, и я занервничала: а вдруг она считает меня такой же гадкой, как Саммер? Того и гляди, развернется на своих высоченных каблуках и укажет на меня тонким пальцем.
Я поспешила пройти мимо и уже почти добралась до гостиной, когда до моего локтя кто-то дотронулся.
— Ари… Ты не хочешь поздороваться со мной, милая? — произнесла Рейчел с легким южным акцентом.
Изобразив полное спокойствие, я сделала вид, что просто ее не заметила.
— Привет. — Сжав кулаки, я ждала чего-то ужасного.
— Ли здесь, — сказала Рейчел, мотнув головой в сторону гостиной.
Я думала, она собирается сообщить, что я эгоистичная, расчетливая и не заслуживаю такой подруги, как Ли. Однако Рейчел просто обняла меня за талию и наклонила голову.
