– Я же тебе уже сказал. Знал, что он нуждается в тебе, и хотел выяснить, не являешься ли ты хрупким сосудом.

Харри глубоко вздохнула:

– И?..

– Думаю, ты прекрасно справишься, – улыбнулся Лют. – И это куда более прямолинейный ответ, чем человек вправе ожидать от оракула. Я перестану чувствовать себя виноватым перед тобой.

Корлат и его Всадники провели в доме Люта два дня. Кони паслись на широком лугу – единственной полосе залитой солнцем зелени на день пути от заросшей лесом долины, где поселился маг. В первое утро Харри увидела, как Золотой Луч несется по полю, вскинув голову и задрав хвост – и явно позабыв о тяжком пути в гору. Он галопом подскакал туда, где, прислонившись к косяку открытой конюшни, стояла хозяйка. Внутри несколько коней задумчиво жевали сено.

– Ты меня утомляешь, – рассеянно сказала Харри, думая о беседе с Лютом. – Тебе надо копить силы, а не носиться вокруг, словно дикий жеребенок. – Цорнин сунул ей нос под подбородок, нимало не раскаиваясь. – Ты соображаешь, что нам вскоре придется пройти все по новой? А потом идти дальше, и дальше, и дальше? Тебе следует отдыхать. – Золотой Луч прикусил ее ухо.

Остальные Всадники и еще пятнадцать верховых медленно выползали из высокого каменного дома. Наблюдая за товарищами, Харри пыталась определить, имел ли кто из них столь же поразительную беседу с хозяином дома, но угадать не могла, а спросить стеснялась. Все они выглядели полусонными, словно тяготы пути сюда в сочетании со сладостной безмятежностью Лютовых владений не позволяли загрубевшим в седле воинам испытывать иные ощущения, кроме приятной сонливости. Впервые с тех пор, как они покинули Город, им выпал полноценный отдых. Они улыбались друг другу, опирались на мечи и даже коней своих драгоценных обихаживали небрежно, словно зная, что здесь они лошадям не нужны. Наркнон, насколько Харри могла судить, вообще не трогалась с ее постели. Она просто вытянулась, когда подруга встала, и неохотно позволила спихнуть себя в сторону, когда та вернулась. Харри же с удивлением заметила, что, хотя и чувствует витающую в воздухе сонливость, но может без труда сопротивляться ей.

Корлат расхаживал повсюду в своей обычной энергичной манере. Если беззаботность и пыталась окутать его, то получалось у нее плохо. Он ничем не отличался от себя всегдашнего, хотя и не удивлялся состоянию спутников. Харри старалась не попадаться ему на глаза, а он если и заметил это, то виду не подал. В основном он разговаривал с Лютом, когда ей доводилось увидеть их вместе. Харри с интересом отмечала, что король говорит гораздо больше, чем его собеседник… или бормочет про себя. И явно что-то неприятное, поскольку он часто хмурился.

Два дня стояла ясная и солнечная погода. Днем было достаточно тепло, и Всадники купались в пруду на краю конского выгона, а ночью становилось довольно прохладно, и одеяла в спальнях дарили уют. Факельный круг за передними воротами больше не зажигали. Лют радушно поприветствовал гостей, но не видел необходимости в дальнейшей иллюминации.

На второй день после обеда Харри пошла вдоль ручья, вытекавшего из купального пруда, и после недолгого сражения со спутанными ветвями и спотыкания о невидимые кочки вывалилась из подлеска на неподвижный серебряный пляж, окаймлявший широкое озеро. Озеро Грез. Ручей, покинув опушку, прекратил журчать, безмолвно скользил по серебряному песку и нырял в воды озера. Харри подошла к кромке воды и села, глядя на озерную гладь. Рядом послышались шаги, она подняла голову и увидела Люта.

– Тут тропинка есть. Хоть спросила бы. – Он нагнулся и вынул веточку из ее волос и еще одну снял со спины. Затем опустился на песок рядом с ней. – Я покажу, когда обратно пойдем.

– Ты живешь здесь один? – спросила Харри, извлекая листик из-за ворота сорочки.

– Нет, но мои домашние еще застенчивее, чем я, и имеют склонность отступать в подлесок, когда ожидаются гости. А гостей бывает много – время от времени.

– Оракул, смотрю, популярен, – улыбнулась Харри.

Лют улыбнулся в ответ, но кривовато.

– Да. Думаю, моих товарищей в такие моменты гонит прочь личное смятение. Они сами обладают долей келара и Видения.

Он, похоже, не расположен был продолжать, и Харри сменила тему:

– А все, кто приходит сюда, ведут себя так, словно наполовину спят?

– Опять-таки нет. Мы с друзьями, как правило, вполне бодры. Однако, да, большинство гостей находят это место сонным. Я такую репутацию, гм, поощряю, поскольку от этого их мысли тоже делаются сонными и от них легче уворачиваться.

– Поощряешь? – переспросила Харри.

– Ну, тебя же не клонит в сон, правда? – отозвался Лют. – Источник Милдтара окрашивает все здешние воды. А воздух, проходя над Озером Грез, сам несет некоторую сонливость. Только у тех, в ком самом много келара, не начинают слипаться глаза от этого легчайшего прикосновения Воды Видения. Такие, как ты. И Корлат.

При этих словах Харри поймала уже готовую вырваться мысль и затолкала ее обратно.

– Очень хорошо, – похвалил ее Лют. – Я так и думал, что ты окажешься понятливой. Эту я и не заметил.

Харри слабо улыбнулась.

– Подозреваю, однако, что тебе будет спокойнее, если ты все равно задашь мне этот вопрос, – сказал маг, глядя ей в глаза, но она отвернулась.

– Корлат, да? – мягко сказал Лют.

Харри помотала головой, не отрицая, но словно пытаясь стряхнуть с себя все свои тревоги. Но маг больше ничего не сказал. Наконец она встала, глядя поверх озера. Дальний берег терялся в дымке.

– Оно такое большое.

Лют поднялся и встал рядом с ней.

– Да нет, не очень. Но это озеро отличается довольно замкнутым характером, и его трудно увидеть. Даже мне. – Он помолчал, глядя поверх воды. – Возможно, из всех необитаемых долин в этих горах я выбрал для жизни именно эту потому, что она успокаивает меня напоминанием о том, чего я не могу. Например, увидеть дальний берег Озера Грез. – Он отвернулся. – Идем, я покажу тебе тропинку. Или ты предпочитаешь пробивать себе дорогу сквозь бедные деревья, которые привыкли стоять непотревоженными?

Третье утро было таким же ярким и настоящим, как и два предыдущих. Свита Корлата, все еще чуть задумчивая, но повеселевшая, приготовилась последовать за своим вождем обратно к подножию горы. Харри пристроилась в самом хвосте и все оглядывалась. Предпоследняя лошадь исчезла за деревьями, а девушка задержалась. Так она там и стояла, когда Корлат вышел на поляну перед домом попрощаться с хозяином. Огненное Сердце шел за ним по пятам. Мужчины произнесли несколько слов, но слишком тихо. Она не расслышала, поскольку пыталась слиться с пейзажем, насколько способен слиться с пейзажем человек на высоком ярком гнедом коне с охотничьим котом под ногами. И тут она увидела, как Корлат протянул Люту руку ладонью с расправленными пальцами вниз. Они долгое мгновение смотрели друг другу в глаза, а потом Лют протянул два пальца и коснулся тыльной стороны Корлатовой ладони. Корлат отвернулся и взлетел в седло, и Всадники начали следом за ним втягиваться в устье тропы. Наркнон отчаянно зевала, прислонившись к передней ноге Золотого Луча. Она все утро ворчала себе под нос, хотя, похоже, пронюхала об отъезде, поскольку соизволила наконец-то выбраться из постели и последовать за Харри, когда та взяла седло и снаряжение и пошла ловить Золотого Луча. Девушка с удивлением думала, как успела всего за два дня полюбить это место и как жалко уезжать. Оно дарило ощущение дома: может, и не ее собственного дома, но чьего-то дома, приученного укрывать, оберегать и поддерживать хозяина. Здешнее кажущееся безлюдье не звенело пустотой, как в замке Корлата, хотя обставлен замок был не в пример богаче. Харри честно призналась себе, что под любовь к этому месту может слишком легко маскироваться банальный ужас перед тем, к чему поведет ее тропа, выходящая из этой тихой гавани. И тут оказалось, что Лют стоит рядом, ласково положив руку Золотому Лучу на круп – фамильярность, которую тот редко позволял незнакомцам.