А наш Нарком'юст зарвался вперед,
Испек пирог из недоспелого теста,
Не удержался от крайне-левого жеста,
Позабыл, сколь терниста наша стезя
И что выше некоего места
Подпрыгнуть нельзя.
Есть предел всякой возможности.
Не надевайте розовых очков.
Поменьше скачков.
Побольше осторожности…
Не поглядишь, на чем сидишь, —
В беду угодишь.
Новый закон о браке, семье и опеке
Пригодится — не знаю, в каком веке.
Его грех основной,
Что он слишком головной,
Что его творцами начисто забыта
Вековая устойчивость деревенского быта:
Этого быта не сдвинешь с места
В два присеста.
Надорвешь кишки —
Это не смешки.
Нельзя искать с деревней смычки,
Махнув рукой на деревенские привычки.
В городах — советские обряды,
В городах — красные парады,
В городах — высокие эстрады,
В городах — законодательный галдеж,
В городах — яркость жизни узорная.
А деревня то что ж? —
Сирота беспризорная?
Непряха,
Неряха,
Недотыкомка грязная,
Бестолковая дура несвязная,
Не могущая счесть, сколько дней есть в неделе?
Ой-ли так в самом деле?
Будем мы дураки-дураками,
Если мы проглядим в деревенском быту
Всю обрядность его и его красоту,
И ту строгость уклада, что ковалась веками:
Расшатать его в миг,
Не поставив его на основу другую…
Из каких это книг
Можно вычитать ересь такую?
Жизнь крестьянская вся — беспрерывный обряд.
Мужичок дожит рыхлые борозды вряд,
Сеет, жнет ли, молотит ли хлебец в овине,
Топором ли стучит по промерзлой осине,
Соху ладит, скотине ли корм задает,
Над бедой ли мудрит головою кручинной,
Сына женит ли, замуж ли дочь выдает, —
Все в нем дышит обрядностью чинной!