– Скверное чтиво, – поспешил заметить владелец книги. – Но знаете, это редчайший экземпляр… Единственный… Никак не могу с ним расстаться.

– Держи на здоровье, но только знай, что за такое тебе и впрямь грозит казнь, причем самая жестокая, – покачал головой Артур. – Что за Врата Рассвета?

– Я не знаю, это больше не упоминается, – развел руками мужчина. – Ну, он вроде как уверен, что через них можно попасть в Градерон.

– Какой-то бред, – поморщился Артур. – Как можно через Врата Рассвета попасть в место, где царит вечная тьма? Логичнее было бы назвать их Вратами Заката.

– Странный был человек, вообще, – признал хозяин.

Артур вздохнул. Так-то оно так, но бредовая легенда все равно ничем ему не помогла. Даже если допустить мысль, что трое братьев пришли из каких-нибудь там врат, они все не переносят темноты, поэтому о Градероне можно забыть.

– Вот если бы было наоборот, тогда бы это все объяснило, – зевнул он, презрев приличия – сидение за книгами было для него делом не слишком привычным, а ведь он больше трех часов провел с картами и бесконечными заметками. – Ладно, спасибо за помощь.

– А, между прочим, существует легенда, – вдруг оживился хозяин дома.

– О том, что где-то в горах, что за вашей деревней, иногда видели некие врата.

– Если наткнусь на них по возвращении, непременно передам привет жителям Градерона, – вяло пообещал Артур. – Я пойду. Еще раз спасибо.

Они спустились вниз, где Артуру пришлось снова поклясться, что он позаботится о том, чтобы король Роланд ничего не узнал о тайной коллекции книг и документов. Совестно ему не было. Артур вполне отдавал себе отчет в том, что Роланд был излишне горяч, когда дело касалось вопросов бога и веры, и частенько перегибал палку. Незачем давать ему новый повод искать всюду происки Сатаны. Достаточно войны с Галикарнасом.

С этими мыслями Артур вышел на улицу. Ливень сменился моросящим дождиком, но тяжелые тучи ясно давали понять, что это лишь временное затишье. Артур поспешил в дом Кристофера, размышляя о том, что ему удалось узнать. То есть, в принципе, ни о чем. Может, братья действительно говорили о Градероне? Каком-нибудь вполне обычном городе, находящемся в одной из новых стран. Артур изо всех сил пытался вспомнить, когда он услышал это название, в каком разговоре, но так и не вспомнил.

Он вернулся как раз вовремя – едва переступил порог, дождь начал усиливаться. И, хотя едва перевалило за полдень, на улице стало темно, как вечером. Артур перемолвился словечком с Кристофером, поблагодарил его за наводку на хранителя карт и отправился к Кристиану, Балиану и Юану. Однако там его ждал сюрприз.

Кристиана в комнате не было. Юан, свернувшись калачиком и завернувшись в одеяло, спал на кровати. А вот Балиан, бормоча что-то под нос, развалился на второй койке, и весь его вид явно говорил о не совсем адекватном состоянии. На столе стояло две пустых кружки из-под горячей настойки, которые Артур оставил перед уходом.

Артур с трудом подавил желание хлопнуть себя ладонью по лбу. Он совсем забыл о том, с кем имеет дело, и был уверен, что братья воспользуются напитком по назначению – то есть, будут пить маленькими глотками в течение всего дня, чтобы не замерзнуть в такую непогоду. Но, как видно, холод их стране тоже было неведом. Оставалось надеяться, что все выпил один Балиан и с маленьким Юаном не поделился… Впрочем, пожалуй, из этой ситуации можно было извлечь выгоду, пока Кристиан не вернулся.

«Интересно, кстати, куда он запропастился», – подумал Артур, подходя к Балиану.

– Эй! – громко произнес он.

– Чего, – промямлил Балиан, не открывая глаз.

– Что такое Градерон?

– Градерон-то? – уточнил Балиан, все так же лежа с закрытыми глазами. Он не то хихикнул, не то икнул и, потянувшись, с донельзя усталым видом перевалился на бок. – Это город, где правит… Этот…

– Кто?

Балиан открыл глаза и жизнеутверждающим тоном проговорил:

– Козел. Радаерхи… Рыдайе… Блин, спроси у Юана, – после этого он с чувством выполненного долга натянул на себя одеяло и отключился.

Артур хотел растолкать его и добиться более содержательной информации, но тут за его спиной хлопнула дверь. Вернулся Кристиан.

– Артур, – сказал он, улыбаясь, однако голос его звучал далеко не так миролюбиво, как обычно. – Есть разговор.

Арес не без опаски переступил порог дома и вышел на улицу. Тучи недавно рассеялись, и на землю падали теплые солнечные лучи. Арес ненавидел их всем сердцем, но убедил себя в том, что чем быстрее привыкнет к ним, тем лучше. Он недоумевал – как воины Эндерглида умудряются сражаться в таких условиях? Стоит бросить взгляд на какую-нибудь металлическую поверхность, поймавшую блик – и ты почти слепой. Учитывая, что лезвие меча тоже попадает в категорию опасных предметов, дело может принять совсем плохой оборот. Но именно поэтому и следовало немного освоиться в непривычной среде. Ведь не исключено, что когда мироздание изменится, Руэдейрхи все-таки позволит в открытую напасть на Эндерглид. Арес, наслушавшись рассказов Юргена о Сигфриде и Роланде, невольно завидовал здешним. Вот же хорошо – захотел король повоевать, тут же позаботился о воплощении своего желания. Чего никак нельзя сказать о правителе Градерона. И вроде тот не питал к Эндерглиду ничего, кроме презрения – как и положено градеронцу, но за нападения на солнечную сторону время от времени карал.

Арес, как и многие другие, совсем этого не понимал. Пока волею случая не стал свидетелем вынесения жестокого приговора за нападение на Врата Рассвета. Арес запомнил каждое слово из того разговора.

– Вижу, ты не одобряешь моих действий, Арес? – сказал Руэдейрхи, когда провинившегося увели.

Правитель Градерона, высокий, величественный и имеющий весьма странный, красивый и завораживающий, но несколько пугающий облик, восседал на троне и, по обыкновению небрежно подперев щеку рукой, взирал на стоящего у ступеней Хранителя Ключа.

Арес чуть вздрогнул.

– Не смею вас судить, повелитель, – сказал он, наклонив голову.

– Не лги мне, Арес. Я не выношу лжи. Ты не только смеешь меня судить, но и скрываешь это от меня?

– Я просто подумал, – Арес и сам не заметил, как сменил тон на оправдывающийся, – что этот человек не заслуживает такого наказания.

Руэдейрхи некоторое время молчал. Время было позднее, часть свечей уже погасла, и на лицо правителя Градерона падала густая тень, так что нельзя было понять, пришел ли он в ярость или же просто задумался. Впрочем, подумалось Аресу, даже при свете перепады его настроения удавалось проследить далеко не всегда. На красивом лице Руэдейрхи словно бы на века застыло почти невозмутимое выражение, лишь иногда тронутое улыбкой – порой снисходительной, порой жестокой.

– Ты знаешь, что я ценю превыше всего, Арес? – наконец, проговорил Руэдейрхи.

Арес знал. И без запинки ответил:

– Истину и справедливость, повелитель.

– Верно. С истиной мы разобрались, не так ли? Поговорим о справедливости, – Руэдейрхи с видимым усилием поднялся на ноги. Несмотря на то, что он был еще молод и строен, на ногах он чувствовал себя неуверенно – уже много лет ходьба давалась ему с немалым трудом.

Повернувшись спиной к Аресу, правитель Градерона устремил взгляд вперед. Там, за его троном, всегда струился неясный свет. Руэдейрхи, беседуя со своими подчиненными, любил за ним наблюдать.

– Этот человек напал на Врата Рассвета, – сказал он. – Он сам в этом признался.

– Да, повелитель, – не мог отрицать этого Арес. – Но позвольте мне напомнить, что два месяца назад имело место быть такое же нападение, и вы…

Руэдейрхи поднял руку, призывая Ареса к молчанию, и тот умолк.

– Я прекрасно помню об этом, – произнес правитель Градерона. – Я оправдал его. Равно, как и многих других. Я чувствую, ты в недоумении, Арес. Что ж, разреши объяснить тебе разницу между их поступками.

Он снова подошел к трону и сел, подперев рукой щеку.

– Ты же наверняка помнишь, чем закончилась история с Бринном, которого ты изволил упомянуть.