Суфлер. Вот он я.
Геннадий (вручая ему экземпляр пьесы). Подавать попрошу четко.
Суфлер. Слушаю…
Геннадий. По дороге будут исправления.
Суфлер. Понятно-с.
Геннадий. Итак, позвольте вам вкратце изложить содержание пьесы. Впрочем, налицо наш талант… Василий Артурыч! Пожалте сюда!
Дымогацкий. Я… гм… кхе… моя пьеса, в сущности, это просто так…
Геннадий. Смелее, Василий Артурыч, мы вас слушаем
Дымогацкий. Это, видите ли, аллегория. Одним словом, на острове… это, видите ли, фантастическая пьеса… на острове живут угнетенные красные туземцы под властью белых арапов. У них повелитель Сизи-Бузи Второй…
Лидия. Ты знаешь, Адочка, у него вдохновенное лицо.
Бетси. Самое ординарное.
Геннадий. Попрошу внимания.
Дымогацкий. И вот происходит извержение вулкана… но это во втором акте. Я очень люблю Жюль Верна. даже избрал это имя в качестве псевдонима поэтому мои герои носят имена из Жюль Верна в большинстве случаев… вот, например, лорд Гленарван…
Геннадий. Виноват, Василии Артурыч! Разрешите мне более, так сказать, конспективно… Ваше дело, хе-хе, музы, чернильницы. Итак, акт первый. Кири-Куки — провокатор. Ловят двух туземцев — положительные типы. Хлоп! В тюрьму! Суд! Хлоп! Повесить! Убегают. Приезжают европейцы. Хлоп! Переговоры. Праздник на острове. Конец первого акта. Занавес.
Сизи. Вот это рассказал!
Геннадий. Заметьте, Ликуй Исаич, праздник.
Ликуй Исаич. Не продолжайте. Геннадий Панфилыч, я уже понял.
Геннадий. Вот, позвольте познакомить. Наш капельмейстер. Уж он сделает музыку, будьте покойны. Отец его жил в одном доме с Римским-Корсаковым.
Дымогацкий. Очень, очень приятно.
Геннадий. Экзотика, Ликуй Исаич. Туземцы, знаете ли, такие, что не продохнуть, но в то же время аллегория.
Ликуй Исаич. Не продолжайте, Геннадий Панфилыч, я уже понял
Геннадий. Итак, роли…
Гул и интерес.
Сизи-Бузи Второй. Повелитель туземцев, белый арап. Тупой злодей на троне. Ну, если тупой злодей — Сундучков. Получи. Анемподист!
Сизи. Мерси
Геннадий. Ликки-Тикки, полководец, впоследствии раскаялся в этом, Александр Павлович Ринский, прошу…
Ликки. Фрак снимать, Геннадий?
Геннадий. Некогда, Саша. Сверху костюм. Туземец Кай-Кум, положительный тип… Бондаклеевский. Прошу. Туземец Фарра-Тете. Тоже крайне положительный — Шурков… Получите!
Сизи. Пьеса заканчивается победой арапов?
Геннадий. Она заканчивается победою красных туземцев и никак иначе заканчиваться не может.
Сизи. А меня уже во втором акте нету. Эдак до победных торжеств не доживешь
Геннадий. Анемподист Тимофеевич! Я тебя убедительно прошу школьников меньшевистскими остротами не смущать. Вообще театр — это храм. Мне юношество вверено государством… Леди Гленарван… гм… ну, это гранд-кокетт — значит, Лидия Иванна. Это ясно. Лида… ах, ты уже взяла роль…
Гул в женской группе.
Бетси. Ну, конечно, ясно! Как же не ясно?!
Геннадий. Виноват, Аделаида Карповна. Вы что-то хотите сказать?
Лидия. Я извиняюсь…
Бетси. Нет, так, ничего Хорошая погода.
Лидия. Есть актрисы, которые полагают…
Бетси. Что они полагают? Они полагают, что женам директоров трудно получать роли.
Геннадий. Медам, я категорически протестую!..
Женский голос: «Сколько всех женских ролей?»
Две.
Гул разочарования.
Бетси, горничная леди Гленарван. Аделаида Карповна. вам!
Бетси. Я, Геннадий Панфилыч, десять лет уже на сцене, и выносить подносы мне уже поздно.
Геннадий. Аделаида Карповна! Побойтесь вы бога!
Бетси. Не далее как вчера на общем собрании вы утверждали, Геннадий Панфилыч, что бога нет, так как присутствовал Савва Лукич. Ну, а как только тот из театра вон, бог мгновенно появляется на сцене!
Лидия. Ну и характерец!
Геннадий. Аделаида Карповна! Я протестую против такого тона!
Сизи. Говорил я Геннадию, не женись на актрисах… И всегда будешь в таком положении…
Геннадий. Театр — это…
Бетси. Место интриг.
Геннадий. Бетси. Субретка. Дивная роль. Толстенная роль. Понятно? Угодно, или я передаю Чудновской.
Бетси. Пожалуйста! (Схватывает роль.)
Геннадий. Жак Паганель, француз. Акцент. Империалист. Суздальцев-Владимирский. Капитан Гаттерас — Чернобоев. Аппетитнейшая ролька.
Гаттерас. Черта пухлого аппетитная! Две страницы!
Геннадий. Во-первых, не две, а шесть, а во-вторых, припомните, что сказал наш великий Шекспир: «Нету плохих ролей, а есть паршивцы актеры, которые портят все, что им ни дай». Лорд Гленарван. Ну, это я сам сыграю. Потружусь для вас, Василий Артурыч. Арап Тохонга, любовник. Соколенке. Паспарту, лакей… Э, черт!.. Старицын-то болен?
Метелкин. Болен, Геннадий Панфилыч.
Геннадий. Плохо, что болен. Гм… Э, некому больше… Метелкин, придется тебе.
Метелкин. Мне ведь монтировать, Геннадий Панфилыч.
Геннадий. Метелкин! Я не узнаю тебя, старый товарищ.
Метелкин. Слушаю, Геннадий Панфилыч.
Геннадий. Ну, теперь главная роль. Проходимец Кири-Куки, церемониймейстер у Сизи-Бузи. Это по праву роль Варравы Аполлоновича Морромехова. Кто не знает Варравы? Любимец публики! Скромность, честность, простота! Старой щепкинской школы человек! На днях предлагали ему звание народного. Отказался Варрава! К чему, говорит, это мне? Варрава Аполлонович!
Голоса: «Его нет! Его нет!»
Как нет? Вызвать срочно! В чем дело?
Метелкин (интимно). Они в сорок четвертом отделении милиции, Геннадий Панфилыч.
Геннадий. Как в сорок четвертом? Зачем же он туда попал?
Метелкин. Ужинали вчерась в «Праге» с почитателями таланта. Ну, шум случился.
Геннадий. Шум случился? Каково?.. У нас экстренный выпуск пьесы, все на посту… и шум случился! А? Да разве это актер? Актер это разве? Босяк он, а не актер! Вот что! Сколько раз я упрашивал… Пей ты, говорю, Варрава, сдержанно.
Метелкин. Звонили по телефону, к вечеру выпустят.
Геннадий. На кой предмет он мне вечером? На какого дьявола?.. Савва будет днем, Савва в Крым уезжает! Он нужен мне сию секунду или никогда не нужен! И ты хорош! В «сорок четвертом»!.
Метелкин. Помилуйте, Геннадий Панфилыч! Поил я его, что ли?
Геннадий. К черту все, одним словом! Не будет репетиции, не будет и пьесы! Закрываю театр! Я не могу работать в окружении мещан и алкоголиков! Уходите все! (Движение.) Стоп! Куда вы! Назад!
Лидия. Геннадий! Не волнуйся! Тебе вредно расстраиваться!
Ликки. Геннадий! Дай кому-нибудь из школьников прочитать.
Геннадий. Да что ты? Смеешься, что ли? Они только и умеют жабы портить. Все на моих плечах, все на меня валится! Народный!.. Пьяница он международный!
Дымогацкий. Геннадий Панфилыч!
Геннадий. Оставьте меня все! Оставьте! Пусть идеалист Геннадий, мечтавший о возрождении театра умрет, как бездомный пес, на вулкане.
Дымогацкий. Если гибнет пьеса, позвольте, я сегодня сыграю Кири-Куки. Я ведь наизусть знаю все роли.
Геннадий. Что вы! Помилуйте! Заменять Морромехова!.. (Пауза.) Да вы играли когда-нибудь?
Дымогацкий. Я на даче играл.
Геннадий. На даче? (Пауза.) Хорошо, рискнем. Пусть все видят, как старый Геннадий спасает пьесу. Роль Кири-Куки, проходимца, исполнит сам автор.
Сизи. Ну, вот и разошлась пиеска.
Лидия. Нечего было и истерику устраивать.
Геннадий (по тетради). Итак: арапы, несметные полчища красных туземцев — заняты все школьники. (Гул.) Английские матросы — хор. Говорящий попугай… гм… ну, это Метелкин, натурально. Постарайся, дружочек, Ликуй Исаич! Прошу немедленно заняться музыкой… экзотика.
