Ребятам понравился разговор мастера.

— Договорились, Михаил Васильевич…

— Будьте уверены…

— Не подведем…

— Другого я от вас и не ожидал, — улыбнулся мастер. — Верю — из вас выйдут хорошие токари. Ну, пошли. Завтра — в мастерские.

Зимний рассвет. Еще не погасли фонари под окнами училища. Падает крупный мокрый снег.

Первая группа занимается в кабинете специальной технологии токарного дела.

Сегодня преподаватель специальной технологии Кирилл Иванович Черников рассказывает о методах работы известных всей стране токарей-стахановцев лауреатов Сталинской премии Г. Борткевича и П. Быкова. Он переходит от диаграммы к диаграмме, чертит на доске расчеты, приводит в движение учебный станок. Глаза ребят неотрывно следят за каждым его движением.

— За две с половиной минуты, вместо восьмидесяти! — слышится чей-то восхищенный возглас.

— Да, ребята, Павел Быков на одном из венгерских заводов в присутствии многих рабочих обработал деталь за две с половиной минуты, вместо 80 минут по норме. Неслыханно! Рекорд! Но дело не в рекорде. Надо понять, как Быков добился такой скорости резания и перенять его метод. И вы должны научиться работать так, как работает Быков! Помните: ремесленные училища воспитывают сознательных, активных строителей коммунистического общества, квалифицированных рабочих, способных управлять сложной техникой, непрерывно повышать производительность труда…

И Кирилл Иванович объясняет, как надо скоростным методом обтачивать цилиндрические поверхности и подрезку торцов. Он показывает, как применяются одновременно два резца, один из которых устанавливается режущей кромкой вниз. При этом деталь не прогибается, шпиндель станка работает в более благоприятных условиях. Увеличивается срок службы станка, повышается производительность труда. Он демонстрирует фотографии, схемы, читает статью Бориса Полевого, напечатанную в «Правде», которая называется «Школа П. Быкова». В заключение преподаватель говорит:

— Завтра вечером у нас кино. Будем смотреть венгерский кинофильм «Честь и слава». Там вы увидите Павла Быкова.

Восторгу ребят нет предела. В комнате поднимается шум, за которым никто не слышит звонка. Ребята, обступив преподавателя и забыв про перемену, задают ему один за другим вопросы.

Учащиеся покидают кабинет специальной технологии для других занятий: русского языка, физики, математики — тоже очень важных и нужных для токаря дисциплин. Но покидают они его ненадолго. Вечером все снова соберутся сюда. Ведь в кабинете так много интересного.

Чего стоит один только станок для показа приемов настройки и работы на нем! Он производит необыкновенное впечатление среди тонконогих учебных столиков. Кажется, огромный слон забрел сюда.

У токарного станка имеются трех и четырехкулачковые патроны, планшайбы, хомутики, центры, оправки, не известные раньше ребятам, а теперь привычные, знакомые и любимые. Здесь же модели и плакаты режущих инструментов, дополняющие натуральные образцы и дающие возможность лучше изучить устройство и работу инструмента. Есть таблицы по режимам резания, по химическому составу инструментальных сталей и твердых сплавов с указанием области применения каждой марки. Есть и плакаты: «Ремонт промышленного оборудования», «Основные законы резания металлов, при точении и сверлении», «Смазка станков» и т. д. Все это сделано самими учащимися с любовью, тщательно, со знанием дела.

Преподавание специальной технологии в училище ведется, в тесной, повседневной связи с производственным обучением. Поэтому учащиеся и любят так этот предмет, оттого они все свое свободное время проводят в этом кабинете. Сколько здесь происходит жарких споров, сколько ведется задушевных бесед! Каждый из будущих токарей жадно впитывает в себя знания, понимая, что они окажут ему неоценимую услугу на практике. И видя, с какой любовью относятся учащиеся к своему ремеслу, мы, воспитатели и мастера, часто говорим друг другу:

— Новая, достойная нашего героического рабочего класса смена растет… Настоящие токари будут…

183-561. Это номер детали — штифта для сельхозмашины. Как будто и нехитрая вещь, а возни с ней много. Надо обточить, придать ей вытянутую цилиндрическую форму, сделать резьбу для смазочной канавки. На все полагается затратить пять часов.

Толя Плешивцев чуть не плачет. Целый день провозился, а деталь еще не готова. Товарищи поглядывают с укором: плохо слушал на уроке, и вот сейчас это сказалось на практике.

— А ты, Анатолий, не торопись, — советует Витя Петров. — Посмотри, нет ли биения детали, проверь расчеты…

— «Не торопись», — передразнивает его Плешивцев. — Как же не торопиться, когда я норму не выполнил? Что я теперь мастеру скажу?

— В чем дело, Анатолий! — спрашивает незаметно подошедший Белов.

Щеки Толи покрываются румянцем смущения. Он молчит, Михаил Васильевич внимательно смотрит на него, потом переводит взгляд на работающий вхолостую станок и разочарованно вздыхает. Толя вздрагивает и готов провалиться сквозь землю.

— Та-ак… та-ак, — тихо говорит мастер, разглядывая вынутую из станка деталь. — Зажимал «трубкой»?

— «Тру-у-убкой», — чуть не плачет Толя.

— А я тебе что говорил? «Трубкой» ни в коем случае. Оттого и биение сильное. Ну-ка, смотри сюда…

Мастер вставляет деталь, нажимает рукоятку, и во все стороны брызжут сизые стружки. Толя восхищенно думает: вот бы ему так научиться! Михаил Васильевич поясняет каждое свое движение. Возле толиного станка собрались ребята.

— Вот запоминайте, — удовлетворенно говорит мастер, кладя готовую деталь в ящик и отходя от станка. Ребята поднимают штифт, рассматривают его. Отличная работа!

Принимаясь за новую деталь, Толя Плешивцев думает: «Все равно добьюсь своего. Выполню норму, а там посмотрим…»

Значение этого «посмотрим» он сейчас ни за что никому не стал бы объяснять. И только спустя пять дней, когда деталь за деталью стала во-время сходить с толиного станка, паренек решил, что настало время воплотить в жизнь это самое «посмотрим»…

— Михаил Васильевич, — обратился он к мастеру, — а можно мне взять наряд на несколько дней сразу?

— Конечно, можно. — Мастер, казалось, вовсе не удивился. — Пожалуйста. На сколько дней?

— Дайте на три, — сказал Плешивцев.

— Хорошо… Пишем… Ученику Плешивцеву… Пять деталей.

— Двадцать пять, — тихо сказал Толя.

— Отлично. Только, ты понимаешь, нужна серьезная подготовка. За последнее время ты стал лучше работать. Я тебе заготовил список книг. Возьми их из библиотеки и внимательно почитай. Вечером заходи ко мне.

Толя сиял. Он стремглав помчался в библиотеку. Здесь он с ходу попросил Екатерину Ивановну:

— Дайте мне, пожалуйста, «Справочник токаря» Долматовского, «Токарное дело» Бруштейна, да еще девятый номер журнала «Производственное обучение». Там статья Павла Быкова напечатана…

Получив желаемое, он долго сидел у себя в комнате и, попросив товарищей не мешать, что-то выписывал в толстую тетрадь в клеенчатом переплете. Пора. Он пошел к мастеру. Длительное время мастер снова объяснял ему принципы скоростного резания металлов.

А на утро… Об этом утре потом говорило все училище. К обеду Толя Плешивцев сделал три детали, потом еще четыре, на следующий день — восемь, на третий день — десять. В назначенный срок он сдал мастеру Белову 25 новеньких, сверкающих деталей, обработанных скоростным методом при высоком качестве. Так в училище появился свой скоростник-стахановец комсомолец Толя Плешивцев.

А разве один только Плешивцев хорошо овладел своей профессией? Нет, не только он. Слесарь Леонид Криза, фрезеровщица Тамара Курдакова, токарь Зоя Малахова, слесарь Виктор Иванов, Михаил Пьянкин — да мало ли их, способных ребят? С сознанием ответственности перед Родиной эти юноши и девушки своим трудом активно борются за дело мира, крепят мощь любимой страны. Все они комсомольцы, у каждого из них своя биография, своя судьба.