День был похож на растянутый до невозможности вечер. Без вариаций. Пепельный свет за окном постепенно чернел и наконец превратился в ночь. Изменилась при этом лишь плотность теней вокруг. В мире существовало только два цвета: серый и черный. По заведенному Природой распорядку один сменялся другим, вот и все.

Я позвонил горничной, заказал бутербродов в номер. И принялся не спеша поедать их один за другим, запивая пивом из холодильника. Пиво я тоже пил не торопясь, очень маленькими глотками. Когда долго нечем заняться, очень многие мелочи начинаешь выполнять до ужаса медленно и скрупулезно.

В полвосьмого позвонил мой бывший напарник.

– Откопал я твоего журналиста, – сказал он.

– Сложно было?

– Да как сказать… – ответил он после небольшой паузы. Похоже, для него это действительно оказалось непросто. – Рассказываю в двух словах, – продолжал он. – Во-первых, дело это закрыто – окончательно и бесповоротно. Сургучом запечатано, ленточками перевязано и в сейфах похоронено. Обратно на божий свет уже не вытащить никому. Этому нет продолжения. И скандала никакого нет. Ну, сдвинули за пару дней пару пешек в Правительстве да в мэрии Саппоро. «Для коррекции» – чтобы впредь механизм сбоев не давал. И больше ничего. Тряхнуло слегка Полицейский департамент, но и там ни за что конкретное не зацепиться. Все так перепутано, сам черт ногу сломит… Слишком горячая тема. Чтобы такую информацию вытянуть, самому пришлось попотеть будь здоров.

– Ну у меня-то частный интерес, это никого не заденет.

– Я так ему и сказал…

Не отнимая трубки от уха, я прошел к холодильнику, достал банку, свободной рукой открыл ее и налил пива в стакан.

– Только все равно – уж извини за назойливость – человек неопытный, заполучив такое знание, может запросто себе лоб расшибить… – сказал он. – Слишком уж масштабы огромные. Не знаю, зачем тебе все это, но… постарайся не влезать туда глубоко. Я понимаю, у тебя, наверное, свои причины. И все-таки лучше не выделываться, а кроить себе жизнь по своим размерам. Ну, может, не так, как я, но все-таки…

– Понимаю, – сказал я.

Он откашлялся. Я отхлебнул пива.

– Старый отель «Дельфин» очень долго не уходил со своей земли, сопротивлялся до последнего. И совершенно жутких вещей натерпелся. Ушел бы сразу – никаких проблем. Но он не уходил. Не хотел приспособиться к изменяющейся обстановке, понимаешь?

– Да, таким он и был всю жизнь, – сказал я. – Не в струю…

– Каких только гадостей ему не подстраивали. Например, заселялась в номера якудза и жила там, неделями не платя и вытворяя что вздумается. Так, чтобы только закона напрямую не нарушать. В фойе с утра до вечера мордовороты сидели – от одного вида мурашки по коже. Зайдет кто-нибудь, а они смотрят. Ну сам понимаешь… Отель, однако же, все это терпел, ни разу скандала не поднял.

– Не удивляюсь, – сказал я. Управляющий отелем «Дельфин» в жизни много чего пережил. Слишком много, чтобы дергаться по мелочам.

– И вот наконец отель выдвинул одно, но очень странное условие. Дескать, выполните его – так и быть, освобожу территорию. Какое условие, догадайся сам.

– Не знаю, – сказал я.

– А ты подумай немного. Это как раз замыкается на другой твой вопрос…

– Чтобы новый отель тоже назывался «Дельфин»? – осенило меня.

– Вот именно, – сказал он. – Это было единственное условие. И покупатель земли согласился.

– Но почему?

– Потому что хорошее название. Разве нет? «Отель «Дельфин»» – неплохо звучит, ты не находишь?

– Ну, в общем, да… – промямлил я.

– Корпорация А разрабатывала проект строительства целой сети сверхсовременных отелей по всей стране. То есть не просто пятизвездочных, каких уже много, а отелей суперкласса. И как раз названия для этой сети тогда еще не придумали.

– Сеть отелей «Дельфин»… – попытался произнести я.

– Ну да. Альтернатива «Хилтону», «Хайатту» и им подобным.

– Сеть отелей «Дельфин», – повторил я тупо. Старый сон, сменивший хозяина и усиленный в тысячу раз… – Ну а что стало с прежним владельцем?

– Этого не знает никто, – сказал мой бывший напарник.

Я отхлебнул еще пива и кончиком авторучки потрогал мочку уха.

– Когда с земли съезжал, получил, говорят, какие-то отступные; может, на деньги эти что-то новое затеял, неизвестно. Тут уж никак не проверишь. Больно фигура проходная – кому он нужен, человек из толпы…

– М-да… пожалуй, – пришлось согласиться мне.

– Вот примерно так, – подытожил он. – Это все, что мне удалось разузнать. Ничего, кроме этого, мне разузнать не удалось. Ну как?

– Спасибо. Ты мне жутко помог, – сказал я с чувством.

– Угу, – сказал он и снова закашлялся.

– Какие-то деньги потратил? – спросил я.

– Да нет, – отмахнулся он. – Ужин на двоих, клуб на Гиндзе да такси домой – ерунда, не стоит и говорить[5]… Все равно на расходы спишется. У нас же что угодно можно на расходы фирмы списать. Даже бухгалтер наш с налогами возится и ворчит постоянно: почему так мало расходов, давайте больше расходовать. Так что об этом не беспокойся. А в клуб на Гиндзе, если хочешь, могу и тебя сводить как-нибудь. Ты же там еще ни разу не был, верно?

– А что там есть, в этом клубе на Гиндзе?

– Выпить там есть. И девочки, – сказал он. – И если мы пойдем, наш бухгалтер обрадуется.

– Ну и ходи туда с бухгалтером…

– Да с ним я уже ходил недавно.

Я попрощался и повесил трубку.

Повесив трубку, я задумался о своем бывшем напарнике. Мой ровесник с уже наметившимся брюшком. Хранит в столе какие-то таблетки, вечно одни и те же, и всерьез интересуется результатами выборов. Дергается из-за не успевающих в школе детей, регулярно ссорится с женой, но семью обожает до безумия. Не без слабостей, закладывает за воротник. Но по большому счету – нормальный мужик, что в жизни, что на работе. Во всех отношениях – обыкновенный приличный человек.

Я сошелся с ним сразу после вуза, и долгое время наш бизнес на двоих развивался весьма успешно. Начали мы с крохотной переводческой конторы и год за годом понемногу набирали силу. Особенно близкими друзьями мы никогда не были, но характерами сходились неплохо. Годами изо дня в день пялиться на одну и ту же физиономию и ни разу не поругаться – это тоже надо уметь. Он был человек миролюбивый и безупречно воспитанный. Я тоже ссориться не любил. Случалось, конечно, что мы расходились во мнениях, но относились друг к другу с уважением и работали дальше. И все-таки расстались очень вовремя. С делами в конторе он и после моего ухода справлялся неплохо; по правде говоря, даже лучше, чем в паре со мной. Прибыль поступала исправно. Фирма росла. Он нанимал новых работников и использовал их так, как нужно. Да и внутренне, оставшись один, сделался куда увереннее.

Так что, думаю, проблема заключалась во мне. Наверное, я все время его как-то сковывал. И лишь после моего ухода он ожил и расправил плечи. Научился балагурить, располагая к себе клиента, заигрывать с секретаршами, тратить деньги фирмы – на «представительские расходы», которые сам же критиковал, – и развлекать кого ни попадя в ночных клубах на Гиндзе. Будь рядом я, он бы напрягался, и все это не получалось бы у него так естественно. Находясь постоянно в моем поле зрения, он бы, пожалуй, всякий раз гадал, что же я о нем думаю. Уж такой характер. Хотя мне, если честно, на его поведение рядом со мной было глубоко наплевать.

Хорошо, что этот парень остался один, подумал я. Во всех отношениях хорошо.

Иначе говоря, он просто стал соответствовать своему возрасту.

«Соответствовать своему возрасту», – повторил я про себя. И на всякий случай произнес вслух. Вслух это могло относиться к кому угодно, но не ко мне.

В девять вечера телефон затрезвонил снова. Звонка мне ждать было не от кого, и я даже не сразу сообразил, что этот звук означает. Тем не менее телефон продолжал надрываться. После четвертого звонка я наконец снял трубку.