И ведь случилось все как-то внезапно. В октябре 1938 г. союзники – Польша, Венгрия и Германия – захватили у Чехословакии часть территории (немцам – Судеты, а полякам – Тешинскую область Силезии). Казалось – идиллия. В марте 1939 г. немцы захватывают остатки Чехословакии и, вместо того, чтобы вместе с Польшей начать подготовку к войне с СССР, вдруг через неделю рвут пакт о ненападении с Польшей и выдвигают ей ультиматум. Что случилось с немцами, кто на них надавил, кто заставил их напасть на Польшу?

Или такой вопрос. Через Ла-Манш до Англии морем всего несколько десятков километров пролива, его можно отгородить минами и защитить береговой артиллерией от британского флота, завоевать над Ла-Маншем господство в воздухе и высадить войска на Британских островах, (Сделать то, что в 1944 г. сделали англо-американцы, но уже против Германии.) И этой высадкой немцы могли бы либо захватить Англию, либо принудить ее к миру. А при подписании мирного договора с ней выбрать из ее колоний те, которые тебе нравятся (хотя о колониях Гитлер и речи не вел).

А что делает Гитлер? Он действительно вначале готовит, но потом вдруг отменяет высадку на Британские острова, а в конце 1940 г. посылает корпус генерала Роммеля за тысячи километров, через забитое английскими кораблями и подлодками Средиземное море воевать с англичанами в Северную Африку! Зачем?! Сегодня историки отвечают – Гитлер хотел помочь Муссолини в войне с англичанами в Ливии. А кто доказал, что Муссолини нужна была помощь и он хотел воевать с англичанами именно в Африке? Ведь 26 июня 1940 г. он писал Гитлеру:

«Фюрер! Теперь, когда пришло время разделаться с Англией, я напоминаю Вам о том, что я сказал Вам в Мюнхене о прямом участии Италии в штурме острова. Я готов участвовать в нем сухопутными и воздушными силами, и Вы знаете, насколько я этого желаю. Я прошу Вас дать ответ, чтобы я мог перейти к действиям. В ожидании этого дня шлю Вам товарищеский привет. Муссолини» [242].

Почему не задать себе вопрос – кто отменил высадку Гитлера и Муссолини непосредственно на Британские острова, кто погнал их в далекую Африку? К середине 1943 г. корпус Роммеля, из-за невозможности его снабжения в Африке, все же сдался. Немцы потеряли более 100 тыс. убитыми и пленными. Во имя чего? Во имя чего пошел на эти потери Гитлер, который за первый год войны (в течение которого он захватил почти всю Европу) потерял всего 67 тыс. человек?

Причем, если немецкие генералы и в сегодняшних мемуарах, и в документах тех времен критикуют Гитлера за отдельные решения, скажем, за отказ сразу же наступать на Москву после взятия Смоленска, то за Польшу и Африку Гитлеру никто не предъявляет претензий. Почему? Ответ на это один – в те времена отказ от союза с Польшей, отказ от захвата Англии и высадка в Африке были для современников Гитлера абсолютно логичными. Значит, они знали что-то, что мы сегодня не знаем!

Без сомнения, они знали или догадывались о союзе Гитлера с сионистами, поскольку только этим тайным союзом можно объяснить те поступки Гитлера, которые сегодня нам кажутся нелогичными.

Я, безусловно, понимаю: сама идея, даже в гипотетической форме, о том, что во время Второй мировой войны евреи были союзниками Гитлера, сегодня кажется немыслимой и даже невероятной. Поэтому подчеркну – союзником был сионизм, а не евреи. Сегодня и СМИ, и «официальные источники» почти повсеместно вдалбливают в голову населения мысль, будто Гитлер-то и начал войну для того, чтобы уничтожить евреев. Но ведь сионизм, как нам опять-таки вдалбливают в голову, это евреи и есть, как же они могли быть союзниками? Поэтому надо отвлечься на некоторые особенности как евреев, так и политического объединения евреев – сионизма.

Цель сионизма – создание для евреев своего собственного государства. Это цель официальная и против нее возразить нечего, да и нет смысла возражать. Возникла эта идея 200 лет назад. К тому времени евреи, благодаря своей международной сплоченности, захватили главенствующие позиции в финансовом деле, т. е. стали главными мировыми ростовщиками. Не все евреи, разумеется, а только определенная еврейская верхушка. Но достижения ее были впечатляющи. Апологет сионизма пишет: «В 1807 году в Берлине было больше еврейских банковских учреждений, чем нееврейских. Признавалось, что без них ни одно еврейское правительство не могло бы получать займы на протяжении всей первой половины XIX столетия. Приведем лишь один пример; только в первом десятилетии этого века более 80% правительственных займов Баварии было обеспечено еврейскими банкирами» [243].

Вслед за банковским делом евреи стали энергично осваивать нарождающиеся отрасли человеческой деятельности – газетное дело и писательское ремесло, постепенно прибирая в свои руки общественное мнение стран пребывания. А это привело к тому, что уже во второй половине XIX века практически все страны Европы уравняли евреев в правах с коренным населением. (К Первой мировой войне не сделали этого формально только Россия и Испания.) Реально такое положение могло бы привести к полной ассимиляции и исчезновению евреев через два-три поколения. Но этот процесс не пошел благодаря религиозной части еврейства (с исчезновением евреев исчезла бы необходимость и в раввинах), и эта часть начала выдвигать контридею – идею не ассимиляции, а создания своего еврейского государства. Эта идея находилась в стадии обсуждения и даже частичной или подготовительной реализации начиная с начала XIX века, но организационно оформилась в политическое движение евреев – сионизм – только к его концу. Это общеизвестные факты, которые свободно и легко обсуждаются.

Но есть у сионизма одна неброская особенность. Надо думать, что если не все, то по меньшей мере подавляющее число евреев не против того, чтобы в мире было еврейское государство, и даже готовы ссудить его строительство деньгами, но основная масса энтузиастов сионизма категорически отказывается в таком государстве жить. Заметьте, что даже сегодня, спустя 200 лет после возникновения идеи Израиля, и через 50 лет после его образования, в Израиле живет едва ли пятая часть евреев мира и уж, во всяком случае, их там меньше, чем в одном Нью-Йорке.

Таким образом, перед романтиками сионизма, перед людьми, положившими свою жизнь на алтарь создания еврейского государства, стояла задача огромной, неразрешимой трудности; в еврейском государстве должны жить евреи, а евреев, желающих жить в таком государстве, практически не было. (Очень мало желающих жить в Палестине было и среди самих романтиков сионизма, как говорится, «мы больше пользы принесем в тылу».)

Вот эта неброская особенность сионизма, которая легко видна даже сегодня (достаточно включить телевизор), но которая особенно бросалась в глаза всем в те времена, когда Израиля еще не было. Подчеркнем эту мысль: главным препятствием созданию еврейского государства было отсутствие достаточного количества евреев, которые бы согласились в нем жить.

Причина этому тоже легко определяется. Представьте, возможно ли государство, в котором живут только банкиры, юристы, музыканты, журналисты, артисты и комики-пародисты, но нет крестьян? Что будут кушать все вышеперечисленные?

А ведь за два тысячелетия существования еврейской диаспоры во всех странах мира евреи ни в одной из стран никогда не занимались производительным трудом, тем более – крестьянским. Множество стран предпринимало огромные усилия к тому, чтобы окрестьянить евреев, но потерпели полное фиаско. В том числе и огромная Российская империя, которая в свое время сумела справиться с Наполеоном, но заставить евреев заниматься сельскохозяйственным трудом не смогла, несмотря на огромные денежные вливания в этот проект. Эта особенность еврейского менталитета – категорический отказ от производительного труда, который обеспечивает жизнь нации и государства, – тоже хорошо всем видна, но обсуждается крайне редко, даже если обсуждается вскользь. Поэтому стоит остановиться на этой особенности несколько подробнее.