А вот и «Карелия»… Слова К. Рыжкова музыка А. Колкера. Ещё одна пара имён, как Пахмутова и Добронравов…

Ах, Палома! Жаль, что ты не была в Карелии, не видела того, о чём поётся в песне. А мы с мужем много раз ездили туда — и на лыжах кататься, и на байдарках ходить. В нашем поколении Карелия была своеобразным связующим знаком людей определённого круга, определённого мировоззрения и мироощущения. «Партия побывавших в Карелии». Как тебе, Палома, такой штришок к политическому портрету нашей нынешней страны?

А вот какая чудная песня — «А снег идёт»! Стихи, не текст, Палома, стихи! Написал твой любимый Евтушенко. Я помню этот фильм «Карьера Димы Горина». Жаль, что по ТВ мало показывают старых фильмов, даже по этому кабельному телевидению нечего смотреть, да я и не смотрю, уж лучше старые книги перечитывать, классиков, на которых росло наше поколение. Мы в метро не читали в паузах между пересадками эти жуткие, в руках разваливающиеся книжонки. «Женский роман»… Палома! Не бывает женских и мужских романов, бывает хорошая литература и плохая. Хорошая в моем шкафу собрана.

Ой, отвлеклись мы от Димы Горина в исполнении совсем юного Александра Демьяненко и от песни, когда-то мною очень любимой.

Фильм, конечно, то что называется «советский». Но такой милый этот кассир Дима, который в финальной сцене встречается со своей любимой! Нелепый интеллигентный мальчик, волею судьбы превратившийся в строителя ради любви. Но сколько миллионов зрителей привлекала эта красивая зимняя сказка! Как жаль, что он умер… Не Дима Горин, а Александр Демьяненко. Скоро все уйдут, кто формировал наше поколение, прививал вкус к настоящему искусству…

Палома! А это уже по твоей части. Смотри — песня Окуджавы, «Старый причал».

Я знаю, вы там у себя в журнале любите Окуджаву. Когда эта песня появилась, мне ещё немного лет было. Это уже потом появилось целое направление — бардовская песня. А «Причал» просто хорошей песней был, такой очень лиричной. Вообще Майя много песен спела в ритме вальса. Хорошо ложился этот ритм на её голос, на манеру исполнения.

Возьми хоть «Вальс о вальсе» на стихи Евтушенко… Палома?.. Тебя не утомила ещё своими воспоминаниями старая черепаха? Я ведь тоже, как и ты, обожаю раннего Евтушенко. А моя мама как-то не очень вначале воспринимала это слишком, на её взгляд, откровенное «Постель была расстелена, а ты была растеряна…». Пуританское советское воспитание, что поделать. Её эта «постель» испугала, а я забрала сборник и ушла в свою комнату дальше читать, потом уже увлеклась серьёзно — и стихами, и романтическими историями, с ними связанными.

Мой первый вальс позже случился. Я имею в виду школьный выпускной бал. Нам ведь не разрешали краситься, ногти лаком покрывать, начёсы делать. Знаешь, что такое начёс? Это когда волосы для увеличения объёма к корням чешут, а потом сверху слегка приглаживают. Если не слишком пригладить, получалась знаменитая причёска «я у мамы дурочка». Ой, Палома, начнёшь воспоминания, дня не хватит. Скажу только, что в знак протеста против учительского террора я пришла на выпускной бал с заплетённой косой без всяких начёсов, переброшенной через плечо, и даже ресницы не подкрасила. Против течения, Палома, против течения… Как раз в этот день многое не возбранялось.

И хотя в нашей школе уже давно была своя собственная рок-группа, всё равно на магнитофон ставили кассеты с любимыми старыми песнями, конечно, и с вальсами Майи Кристалинской.

Кстати, вторая песня — «Таёжный вальс» — это ответ девушки на песню «Бирюсинка» Колмановского и Ошанина. Ещё один замечательный тандем композитора и поэта.

Палома! А ведь опять Евтушенко. Во времена моей юности были необыкновенно популярны песни Арно Бабаджаняна. А кумиром всех девчонок нашей школы безоговорочно был молодой ещё Муслим Магомаев. Помню, он приезжал в наш город на гастроли почти одновременно с Эдитой Пьехой. Ой! Как не любила Эдиту моя учительница химии… «Кафешантанная певичка», — брезгливо морщилась она. А среди нас, девчонок, почему-то витал слух, что Магомаев и Пьеха связаны романтическими отношениями. Одна моя одноклассница случайно пропустила выступление Муслима, которое транслировало телевидение. Узнав о своей оплошности, она буквально заходилась в рыданиях, когда мы наперебой обсуждали некоторые моменты концерта. Но я отвлеклась, Палома. Просто увидела одну из лучших песен Бабаджаняна, которую исполняли и Магомаев, и Кристалинская, — «Не спеши».

Ах, Палома… Смотрю я на список песен Майи, вспоминаю музыку, стихи. Эти песни «сделали» нас, девчонок 60-х. Мы соотносили с ними свои чувства, мысли, мироощущение. Та женщина, которую ты видишь перед собой — не только продукт эпохи, но и продукт того лучшего, что было в советской массовой культуре. Хотя, какая же она массовая? Талантливые певцы, композиторы, поэты… Каждое имя на слуху, каждое имя любимо и почитаемо. Может, мы слишком идеализировали нашу будущую взрослую жизнь, может, нам не хватало здорового прагматизма, а романтики было с перехлёстом. Но поверь, Палома, я счастлива, что моя жизнь сложилась именно так, а не иначе, и то, о чём мы говорим с тобой, для меня не пустой звук, не желание как-то оправдать негативы моего времени.