Но гнев и отчаянье матери, потерявшей дочь, одной лишь местью не утолить. Однажды она читает в газете о деятельности «Консультации для женщин – жертв бытового насилия» и решает этой организации помочь. Звонит в «Консультацию» и сообщает, что у нее есть дом, она его все равно не сдает – и готова бесплатно предоставить как временный приют для обездоленных жен. Раньше она уже использовала его для подобных целей, и что для этого нужно, представляет неплохо. Единственное условие – ее имя не должно упоминаться ни вслух, ни в каких-либо документах. Разумеется, адвокаты «Консультации» с благодарностью хватаются за это предложение. Ее чувство мести получает официальный статус, расширяет сферу действия и обращается в позитив. Удобный случай плюс осознанная мотивация.

Пока все выстраивалось вполне логично, хотя никаких конкретных доказательств не было. Гипотеза, основанная на цепочке предположений. Усикава облизнул губы и довольно потер руки. Но все-таки эта логика заводила его в туман.

Ибо дальше старая мадам знакомится в спорт-клубе с инструкторшей по фамилии Аомамэ. При каких обстоятельствах – бог его знает, но женщины заключают некое тайное соглашение. В результате старуха, тщательно все спланировав, засылает Аомамэ в номер гостиницы «Окура», чтобы прикончить лидера секты «Авангард». Каким способом – непонятно. Вполне возможно, Аомамэ владеет техникой убивать людей как-нибудь по-особенному. В итоге она отправляет Лидера на тот свет, невзирая на всю его охрану из опытнейших боевиков.

До этой стадии рассуждений все еще как-то сходилось. Но стоило задаться вопросом, что может связывать лидера «Авангарда» с «Консультацией для женщин – жертв бытового насилия», как мысль Усикавы упиралась в стену, и неумолимая бритва отсекала любые попытки предположить что-либо еще.

Итак, секта требует, чтобы Усикава ответил на два вопроса. Первый – кто заказал убийство Лидера, и второй – где сейчас Аомамэ.

Подноготную Аомамэ в свое время раскапывал сам Усикава. Подобные расследования он проводил уже не раз. Привычная, рутинная работа. И вывод о том, что за массажисткой из спорт-клуба нет ничего подозрительного, также принадлежал ему. С какой стороны ни копни, девица казалась «чистой». О чем он и сообщил руководству секты. Именно поэтому ее пригласили в номер отеля «Окура» и доверили сделать Лидеру массаж. После ее ухода Лидера обнаружили мертвым. А сама она исчезла, как дым на ветру. Понятно, что теперь Усикавой, мягко сказать, весьма недовольны: выходило, порученное ему расследование он выполнил спустя рукава.

Хотя на самом деле он разведал об этой женщине все, что возможно. Как Усикава и сказал Бонзе, промахов в работе он не допускает. Единственный недосмотр – в том, что он не проверил заранее историю звонков Аомамэ. Но такую проверку он обычно производил, если к тому были веские основания. А в случае с массажисткой ничего подозрительного не наблюдалось.

Но как бы там ни было, долго испытывать недовольство секты не годится. Платят они хорошо, но шутить с такими типами – опасно для жизни. Уже то, что Усикава знает, куда дели труп Лидера, им не по нутру. Поэтому крайне важно дать им понять, что он – ценный специалист, которого гораздо выгоднее оставить в живых. И этой нехитрой истине нужно срочно найти подтверждение.

Никаких доказательств причастности старухи в Адзабу к убийству Лидера нет. Сплошные предположения. Но в недрах просторной усадьбы за роскошными ивами скрывается некая мрачная тайна. Усикава чуял это кишками. Раскрыть эту тайну теперь предстоит ему одному. И это будет ох как непросто. Оборону противника держат настоящие профессионалы.

Якудза?

Все может быть. Воротилы большого бизнеса – и особенно торговцы недвижимостью – частенько заключают сделки с якудзой так, что не видно постороннему глазу, и всю грязную работу поручают «людям со шрамами». В принципе, их услугами могла бы пользоваться и госпожа Огата. Но Усикава в это не верил. Слишком прилично она воспитана, чтобы водиться с такой компанией. А кроме того, очень сложно представить, чтобы подобные мо́лодцы охраняли приют для жен, пострадавших от бытового насилия. Скорее, у нее какая-то своя, независимая и безупречно организованная служба охраны. Конечно, недешево, но денег у старухи куры не клюют. И вполне возможно, при необходимости эта служба обеспечивает не только оборону, но и нападение.

Если гипотеза Усикавы верна, Аомамэ сейчас прячется в каком-нибудь далеком убежище под крылышком старухи Огаты. Все ее следы аккуратно заметены, и живет она другой жизнью под совершенно иной фамилией. Не исключено, что и выглядит уже совсем не так. В этом случае любое расследование, на которое способен Усикава, зайдет в тупик, ибо найти ее практически невозможно.

Остается копать еще глубже под старуху в Адзабу. Отыскать в ее обороне какую-нибудь брешь – и уже оттуда вытащить на свет божий информацию об Аомамэ. Может, получится – а может, и нет. Своими лучшими качествами Усикава считал острый нюх и настырность при достижении цели. «Чем еще я мог бы похвастаться? – спрашивал он себя. – За что меня стоило бы похвалить?»

Не за что, уверенно отвечал он себе же.

Жить одной в закрытом пространстве Аомамэ не так уж и сложно. Подъем в шесть утра, завтрак. Примерно с час – стирка, глажка, уборка в квартире. Оставшиеся полтора часа до обеда – упорные, до седьмого пота, занятия на тренажерах. Из своей многолетней практики она отлично знает, какие мышцы как напрягать и когда остановиться, чтобы себе же не навредить.

Обедает она в основном овощами и фруктами. Затем, как правило, сидит на диване с книгой, пока ее не сморит короткий полуденный сон. Проснувшись, час готовит ужин, до шести вечера его съедает. Начинает темнеть – она выходит на балкон, садится в пластиковое кресло и смотрит на детскую площадку. В пол-одиннадцатого отправляется спать. И так каждый день. Но от такой жизни ей не скучно.

По характеру она молчунья. Даже если долго ни с кем не общается, чувствует себя вполне комфортно. В школе с одноклассниками не разговаривала совсем. Точнее, никто не заговаривал с нею без крайней нужды. В классе ее считали непонятным, инородным существом, которое следует игнорировать. Ей самой, разумеется, это казалось жуткой несправедливостью. Будь она в чем-то виновата сама – еще, возможно, смирилась бы. Но в проклятой «инородности» ее вины не было. Чтобы вырасти, любой ребенок должен делать то, что велят родители. Вот почему ей приходилось всякий раз молиться перед едой, каждое воскресенье таскаться по улицам вслед за матерью, пытавшейся обратить людей в свою веру, бойкотировать школьные экскурсии в синтоистские храмы и рождественские утренники, а также носить одежду с чужого плеча. Она просто выполняла волю родителей, ослушаться которых нельзя. Но одноклассники, разумеется, о том ничего не знали и знать не хотели. Они просто чурались ее, вот и все. И даже учителя держались с ней так, будто она мешала жить всему классу.

Конечно, она могла бы врать родителям. Говорить, что молится в школе перед едой, а на самом деле не молиться. Но поступать так Аомамэ не хотела. Во-первых, не желала обманывать Бога – неважно, есть он там на Небесах или нет; а во-вторых, должна была насолить обидчикам. Чураетесь меня? Ну, тогда держите еще. Вот вам мой вызов: я буду молиться в столовой, громко и внятно, чтобы вы подавились этой молитвой. Потому что справедливость на моей стороне.

Одеваясь по утрам, она жутко страдала. Стыд за свои обноски напрягал ее так, что сборы в школу часто заканчивались поносом, а то и рвотой. Поднималась температура, немели конечности. Но при этом она не пропускала ни дня учебы. Потому что знала: прогуляешь день – захочется прогуливать и дальше. А еще через несколько дней ее в школу уже и палкой не загонишь. Но для одноклассников и учителей это будет значить только одно: она сдалась. Если она перестанет появляться в классе, все вздохнут с облегчением. Нет уж! Такой радости вы от меня не дождетесь, повторяла она про себя. И тащилась в школу, как бы паршиво себя ни чувствовала. Молча и стиснув зубы.