Но перед Бужонком у Ярого был долг жизни, так и не отзеркаленный. Такие вещи - не забывают. Судачат, что Зона покарает. Да ладно, Ярый в это не верил нисколечко. Та самая Зона, в которой зазевавшийся человек может случайно попасть под мощнейший разряд тока или же в засаду отморозков, которые, угрожая, разденут догола, оберут и пошлют на все четыре? Или загнуться от кислотных ожогов, полученных во время осадков с "сюрпризом". Она будет мстить? Не, она как раз поймёт, если Ярый сейчас добьёт к чертям этого Лёню. Но Ярому собственное достоинство не позволяет так поступить. Несправедливо выйдет. Пусть и чел незнакомый, пусть и впрягся в это дерьмо сам. А возьмёшься выручать - само собой, у новичка-напарника идеологические убеждения подкрепишь действием. Мол, вот, помогай всем бедным и несчастным, не зря ведь я, матёрый волчара Чернобыля, на примере тебе это показываю. А приходить на выручку застрявшему в беде вообще-то правильно. Не всегда. Собираешься в Зоне следовать всем установкам, укоренённым в башке на Большой Земле - для тебя уже заготовлен отдельный котелок в аду. Однако, законами совести-морали пренебрегать не рекомендуется. Если они вообще есть для тебя, и ты их помнишь. Вот только Киселю это долго разъяснять. Ну, в Зоне его ещё много необъяснимо-неоднозначного ждёт. Захочет - осознает.

  - Ярый, завис? Эй! - окликнул напиток.

  Виснуть - непозволительная роскошь. Ярый тряхнул головой.

  - Берём нашего нового приятеля с собой, - озвучил сталкер. Спасши простака-туриста, сталкер вполне мог вернуть свой долг покойному Борису.

  - Хорошо, только до Периметру ты его доведёшь, - вздохнул Кисель.

  Прежде чем брать, с аномалией вопрос разрешить бы. Аномалия "киндер парадизо" представляла собой нестандартную субстанцию даже по меркам Чёрной Были. Наступив на поверхность ловушки, с виду ничем не выделяющуюся, человек где-то по щиколотку проваливался в мягкую молочную массу а-ля йогурт, и постепенно погружался в неё. Дна у аномалии не было, а подобие творожного месива, утягивающее в свои пучины, являлось на редкость вязким, да вдобавок плотным и упругим, так что вытащить из неё что-либо - проблематично. Вычислить аномалию получалось только по сладкому приторному медовому аромату, и то, лишь приблизительную область, где сидит "киндер", а не конкретные координаты. Как только Лёня расслаблял мышцы ноги, он начинал уходить глубже и глубже, внутрь, поэтому бедняге приходилось постоянно работать телом, напрягать мышцы.

  Ещё одна псевда выскочила на поляну, Ленёк хотел выстрелить по ней, но псина с разгону влетела в сеть трамплинов. Её отфутболило вверх сравнительно небольшой по величине ловушкой, ударило боком об основной "трамплин" и кинуло в огромное колесо пожилых "жим-жимов" и "давилок". Тело изорвало и покалечило.

  Ярый весьма кстати вспомнил, что "киндер парадизо" разряжается при сильных подземных толчках. Сталкер преспокойно отыскал в рюкзаке Бужонка противопехотную мину PMR-2 и установил подле ловушки с противоположного Леониду края, приказав туристу залечь. Да, Борис был предусмотрительным - и мин в том числе набор таскал, дабы враги коли будут гнаться, сюрпризы им понаоставлять, да и вообще, растяжка - предмет востребованный, а мина превосходно сойдёт на роль её компонента.

  Отошёл на добрых десять шагов и подорвал снаряд, метнув в него болт. Железка отскочила от бетонного корпуса, задев взрыватель. Свист, осколки во все стороны. Ярого и Киселя снесло дуновением взрывной волны, как пушинку. Разлёт непредсказуем.

  Поднявшись, Кисель первым делом напомнил Ярому, что тот ругал его во время инцидента с анархистами за пальбу по гранате. Ярый и сам встал, подошёл к едва живому от страха туристу. Лёня описался - модные камуфлированные штаны намокли в промежности. Ярый притворился, что не заметил. Творожная субстанция превратилась в чистейшее молоко, расплескавшееся теперь за пределы ловушки. Сталкер протянул руку Леониду и помог выбраться из углубления-западни, наполненного молочком. Турист, Кисель и Ярый имели честь наблюдать уникальное явление - выход аномалии из берегов.

  Спустя несколько мгновений молоко загустело и опять стало визуальной копией обманчиво нежной творожной массы из десерта "Чудо".

  Едва Ярый отошёл от гула, зациклившегося в ушах после взрыва - казалось, барабанные перепонки ещё вибрировали, слух отняло напрочь, и он только-только стал прорезаться обратно, - где-то поблизости раздалось противное потрескивание. Кисель непрерывно смотрел в точку немного левее "парадизо", где воздух как бы слоился, вертелся, перекатывался и приближался к группе сталкеров массивным, объёмным образованием овальной формы. Неприятный звук исходил как раз от него.

  "Кровосос!" - опомнился Ярый и дал длинную очередь в движущееся нечто. И тут же понял, что кровосос не трещал и не свистел бы, а давно зашёл со спины и напал, ознаменовав своё появление протяжным, отчаянным диким воем, бросающим в дрожь опытных "долговцев". Но - что тогда?..

  "Плед"! При непосредственном контакте "киндер парадизо" с гравитационными аномалиями образуется глюонный сгусток с псевдоинстинктами, расщепляющий на атомы объекты биосферы из окружающего пространства.

  - А ну живо валим!! - Ярый с завидной прытью рванул в туман.

  Когда сталкеры и турист скрылись в лесу, среди деревьев, покинув поляну тем же путём, которым и зашли на неё, "плед" затерялся среди хлипких осин и с ощутимо громким хлопком исчез.

  - Пронесло, - успокоился Кисель.

  - Чего ж ты стоял, как истукан? Мозги для чего даны?

  - Ладно тебе, Ярый, - ответил напарник и обернулся к новобранцу. - А прозвище у тебя сталкерское есть?

  - Не. Я в курсе, что у вас всех здесь погоняла, но ко мне как-то не прицепилось. Давайте просто Лёня.

  - Ай-ай-ай, не порядок. Нельзя просто Лёня. Ярый, как новичка назовём?

  - Ну, пускай будет Морсом, - хмыкнул Ярый. - Раз ты Кисель.

  Морс даже осмелился вернуться на поляну за своим вещмешком. И, прикрывшись им, сменил нижнее бельё. Процесс отнял минут десять - пока стянешь боты, штаны, да и не жарко в Ущелье, да и парень стесняется. Ярый, в отличие от Киселя, не внял жалостливым просьбам столичного гостя деликатно отвернуться, ведь личная и напарника безопасность превыше всего - пока ты уязвим, тыл без прикрытия никак. Да и доверяться Морсу не хотелось - авось воспользуется внезапным тактическим преимуществом, стрельнёт в спину из своей "Сайги", и пиши пропало. Ведь может произойти что угодно - с катушек парень съедет, или бандитом окажется. Поэтому отворачиваться - не вариант. Выцеливать пространство за спиной новобранца - и появление противника, вознамерившегося отхватить зазевавшемуся туристу его мужские причиндалы, не будет ошеломляющим.

  2

  Две недели Люда отходила от судьбоносной встречи в районе завода "Юпитер", валяясь пластом на больничной койке в лазарете "ДНК". Отпуск подошёл к концу, а Люда ещё не справилась с задачей. Строгий врач контролировал неусыпно, как проходит её лечение, назначал пилюльки и терапию артефактами по методам Болотного Доктора, и Нева скоро поправилась. Правда, ещё прихрамывала, да и говорить-жевать пока что было больно. Люда проживала не в казарме на полдюжины человек, а отдельном "люксе". Она же вспомнила то, что у взяла у Фрага его нож, и решила на это холодное оружие взглянуть. Нож был истинно драгоценным - серебристая с бриллиантовой огранкой рукоять, и длинное, практически как у сабли, лезвие из высокоуглеродистой стали, умелая заточка. На самом клинке - ни капли крови или ржавчины, лезвие зеркально чистое и отливает лазурью, как и Синий Кулон Невы. Нож древний и опасный, от него так и веет потусторонним. "Дээнкашница" подумывала продать его, но толкать за деньги с таким трудом добытый трофей - не резон, несмотря на то, что цену бы она выставила приличную. Месяц последующей рутинной работы на "ДНК": конвоирование грузов, рейды за артефактами, перестрелки со "Свободой". Что подразумевал Тарасов под выслугой? Год? Три? Внятного ответа Людмила от босса так и не добилась. За месяц ей приелся и лейтенант-предатель, и гарнизон туповатых солдат, обитающих на территории вместе с ней и извечно плюющих в чужие порции компота в столовой (Люде так и не досталось ни разу), чтобы забрать себе - мало кто с чужой слюной не побрезгует пить, и длинные, выкрашенные голубым коридоры с тусклыми лампочками, система которых оплетала базу ненавистных отморозков изнутри. Людмила готова была пришлёпнуть своего недруга прямо средь бела дня в кабинете, на глазах у бдительных телохранов. Инстинкт самосохранения не позволял. Требовался более разумный план.