Пестряков, не быть тебе отличником! Я тебя сейчас в детскую больницу определю. В нервную палату.

Но Пестряков Валерий, падая, ухватил козла за рога сел ему на спину. Будто под ним не козёл Розенкранц, а козёл гимнастический.

Что тут было!

Скачет козёл, как необъезженный конь. На передние ноги встаёт, задними лягает. На задние встаёт передними в воздух тычет. Головою трясёт. А Валерий вцепился, будто приклеился, не отрывается и не падает. Несётся козёл Розенкранц по кругу, то вдруг затормозит резко, то вбок прянет. Дачники заливаются. Собаки лают, кошки орут. Курицы кудахчут. Петухи кукарекают. Только пожилые старички и старушки молчат всё ещё за Валерия опасаются. Шофёры проезжие от смеха мычат, как быки по весне. А парень-шофёр с раздвижными плечами смеяться уже не может.

Теперь в самый раз спрыгивать и валить козла на бок, говорит дядя Федя.

Не сумеет. Физически подготовлен слабо, говорит дядя Павел.

А не нужно физически, говорит Гришка. Это будет победа духа. Недаром же вы Пестрякову Валерию отдали удар без промаха в самом широком смысле.

Эх, сказал дядя Федя. Вот ведь Валерий. Вот ведь пострел. Вот ведь, смотри-ка ты Не ожидал, что воспользуется.

Козёл Розенкранц метался и прыгал с криком душевной боли. Брыкался, лягался и наконец упал посреди стадиона без сил и заплакал.

Ах, какой стыд! плакал он. Застрелюсь! Голодом себя уморю! Как мне теперь жить после такого позора? Что наделали Хулиганы

Некоторые дачники стали козла успокаивать. Даже Пестрякову Валерию замечание сделали: мол, мог бы и не так окончательно побеждать. Мол, что теперь прикажете козлу делать с его раненой душой?

Гришка хотел дать разъяснения по существу вопроса, но тут на стадион взошёл председатель колхоза Николай Евдокимович Подковырин.

Товарищи дачники, сказал он. Вы приехали в наши прекрасные места отдыхать. Поэтому я призываю вас к активному отдыху, чтобы вы не слонялись и не скучали. Травы у нас нынче поспели на удивление высокие, сочные и густые. Колхозники с ног валятся косят их. Ваш отдых и удовольствие я вижу в том, чтобы помочь это сено сгребать и свозить в стога.

Некоторые дачники согласились сразу.

Где, говорят, грабли?.. Куда, говорят, идти?

Другие, которые козла жалели, заупрямились.

Почему, говорят, мы? Мы, говорят, не двужильные. У нас нервы.

Председатель колхоза руку поднял.

Мы никого не неволим. Мы просим. Запах лугов, аромат сена и ветер с реки поправят ваше здоровье. А нам будет польза. К тому же вы не бесплатно будете сено сгребать. Но наибольшее удовлетворение доставит вам ваша совесть, потому что она на такой работе окрепнет.

Спокойнее! сказал председатель, поскольку малосознательная часть дачников снова загалдела. К вам сейчас обратятся приехавший к нам на три дня академик товарищ Спицын и наш земляк заслуженный пенсионер Фёдор Иванович.

Товарищи, надо, сказал дядя Павел.

На лугах так прекрасно, сказал дядя Федя.

Пристыженная их словами малосознательная часть дачников заспешила к правлению получать инструмент. Собаки, естественно, разбежались, и кошки, и куры, и петухи. Шофёры по своим делам направились. Пестряков Валерий ушёл переодеваться после победы.

Я своё дело сделал, сказал он Гришке на прощание. Теперь ты своё доделывай.

Остались на стадионе Гришка и козёл Розенкранц, умирающий от ложного стыда и обиды.

Хватит вам на земле лежать, сказал Гришка. Вставайте.

Не могу застонал козёл. Я не могу никому на глаза показаться. Я пойду и утоплюсь А вас я теперь ненавижу

Вы меня и раньше не очень любили, сказал Гришка. А в вашем возрасте уже пора за ум взяться.

Я сирота-а заплакал козёл. И не подходите ко мне, я укушенный.

Григорий, послышалось сверху.

Гришка голову поднял над ним Аполлон Мухолов виражи закладывает.

Здравствуйте, сказал Гришка. Вы посмотрите, что с Розенкранцем творится. Прямо как маленький.

Сирота я, сирота-а Козёл заплакал ещё жалобнее. С подсинённой бороды закапали на землю обильные синие капли.

Меня Розенкранц никогда не заботил. А теперь и подавно, сказал воробей. Я теперь выше. Он покружил над стадионом и завис над Гришкиной головой. Я влюблён. В чайку Каким-то сверхъестественным чудом к нам прилетела чайка с Балтийского моря. Она сейчас рыбу ловит на плёсах. Плотву Я вас ищу, собственно. Попрощаться. Улетаю с чайкой на Балтику. Буду морским воробьём. С Фёдором Ивановичем я уже попрощался и с Павлом Степановичем.

Гришка хотел спросить, мол, нельзя ли и ему к морю, но вспомнил, что после турнира возникла, как и было задумано, задача, которую нужно было решить безотлагательно.

До свидания, сказал Гришка. Прилетайте обратно.

В отпуск только. У моряков, сами знаете, жизнь Аполлон Мухолов замолчал наверно, не знал, какая у моряков жизнь, а врать не решился, опасаясь, что не хватит воображения.

Козёл Розенкранц поднял на воробья покрасневшие от слёз глаза, носом бурливо шмыгнул и вдруг сказал басом, какой возникает после рыданий:

Пижон пернатый. Скажи спасибо, что у меня тоска в данный момент, не то бы я из тебя не то что морского подводного воробья сделал.

Как? воскликнул Аполлон Мухолов, не имея в виду задавать вопросов.

Этой подушечке для булавок случай помог. Козёл поднялся и нервно забегал туда-сюда. Везёт некоторым. Ой, люди! Ой, уважаемые домашние животные, птицы и курицы! Где справедливость? Родился он, пардон, под стрехой средней школы. Всю науку в форточку подслушал. Изо всех десяти классов сразу. Вообразите, какая каша у него в голове. И пробелы.

Я самообразованием пополнил и систематикой, объяснил воробей гордо.

Нет, вы ответьте, продолжал козёл, сотрясаясь всем телом. Мух для пропитания ему ловить нужно было? Нужно. Он их ловил? Ловил. А также расходовал ценное учебное время на драки. Пропускал, Мухолов, занятия?

Многие школьники пропускают, а им всё равно аттестат дают, вздорно чирикнул Аполлон Мухолов. И помолчали бы вы. Не вам говорить! Вам с вас о вас, как с козла молока. Я всегда презирал козлов!

Да я тебя вместе с твоим чириканьем проглочу! Козёл подпрыгнул на рекордную высоту. Он бы, конечно, задел воробья рогами, но Аполлон Мухолов взвился свечкой и от страха за свою будущую моряцкую жизнь и любовь капнул на козла с высоты.

Именно эта капля оказалась последней каплей, решившей судьбу козла Розенкранца.

Недоучка! закричал козёл страшным голосом. И зарыдал. Чтобы на меня какой-то воробей паршивый с высоты капал? Нет, не могу! Держите меня, Гришка, у меня разрыв сердца.

Так и надо, чирикнул воробей, улетая на Балтику.

Ох, держите меня, держите! Козёл дышал тяжело. Головой тряс, словно залепило ему глаза паутиной. Ногой топал и восклицал: Хватит! Гришка, вы должны мне помочь. Все, кроме вас, от меня отвернулись. Даже наглые курицы. Я говорю хватит!

Но последняя капля оказалась, увы, предпоследней. Из-за футбольной штанги вышел, прихрамывая, дядя Вася с чемоданом, в котором гармонь.

Жалко мне, сказал он. Очень жалко. Что ты надумал? Исправляться? А твоя яркая индивидуальность? Исчезнет она. И не будет её Когда б имел златые горы запел дядя Вася.

Вот именно, сказал козёл мрачным голосом. Отчего вы такой, цветом в зелень? Это не вас я на крыше бодал, когда вы чужое веселье в печную трубу подслушивали? Гришка, держите меня покрепче. Я сейчас за себя не ручаюсь. Что-нибудь сотворю сверхвозможное. Ох, держите меня, держите!..

Через некоторое время в правлении колхоза у председателя Подковырина Николая Евдокимовича появились два посетителя: приезжий дошкольник и бородатое животное неопределённого сельскохозяйственного профиля. А вечером все жители новгородской деревни Коржи, а также дачники и проезжие шофёры поразились. В деревню входило стадо. Впереди козёл Розенкранц, чистый и красивый весь белый. Шёл он с небрежной лихостью, как командир разведчиков. Овцы в сторону не скакали, в чужие дворы не ломились дисциплину держали. Коровы тоже довольные были. Коровам нравится, когда впереди такой красавец шагает. Пастух Спиридон Кузьмич, идущий, как и полагается, позади стада, нахвалиться не мог.