— Что ж мне так стало хреново-то?

Клирик пожал плечами.

В зелёном секторе нас ждали. Не успели мы выйти в центральную шахту, как пришлось срочно укрываться от целого шквала разрядов и плазменных импульсов. Нам повезло, что лифтовая платформа оказалась как раз под нами, так что мы просто спрыгнули вниз. Обезболивающее действовало неплохо, но рука одеревенела, я размахивал ею, как протезом. Клирик широким плазменным веером отогнал стрелявших от края, это дало нам несколько секунд, чтобы укрыться в очередном коридоре.

— Опомнились, сукины дети, — сказал я. — Поняли, что никуда мы не делись. Теперь навалятся. Как бы найти переход в Точку Альфа, а?

Клирик не ответил. Укрывшись ободом дверного проёма, он деловито отстреливался.

Проблема заключалась в том, что мы заблудились. Заблудились в том смысле, что не могли сориентироваться, в какой вообще стороне находилась пресловутая Точка Альфа. Из сектора в сектор мы перебирались, руководствуясь цветными стрелками-указателями. Прочие же знаки и пиктограммы указывали на всяческие служебные помещения, которых, конечно же, было немало, и проверить каждое мы не могли по чисто физическим причинам.

— Вот кретин! — завопил я от пришедшей мысли.

Клирик прекратил стрелять и оглянулся.

— Спектр! Нужно искать белую стрелу! Жёлтые — для служебных целей, белый — для перехода в центральный корпус!

Клирик понял меня сразу. Но в этот момент я ощутил, что сзади, за моей спиной, тоже разошлись створки двери. Развернувшись, я открыл огонь с двух рук. В левой изрыгал пламя излучатель, в правой, обожжённой — автомат Клирика.

Мне повезло. Во второй раз. В открывшуюся дверь метнулось знакомое уже щупальце, но первый же импульс излучателя попал прямо в него.

— Клирик! Здесь ещё один чёрт! — заорал я, продолжая стрелять.

— Понял! Приготовься уходить в центральный ствол!

Баллончик с пеной полетел в тоннель, а мы выскочили в лифтовую шахту, стреляя вверх. В который раз дым и пар заполнили помещение, мешая ориентироваться, но Клирик упорно тащил меня вперёд, и мы упёрлись в дверь. За дверью — копия уже виденной лаборатории, первый этаж. На узких лесенках вокруг центральной конструкции стояло несколько лайсов в униформе, которые, завидев нас, тут же открыли шквальный огонь. Нам ничего не оставалось, как упасть за один из рядов приборов, в слепой надежде хоть как-то укрыться от энергетических залпов. Но огонь всё-таки прекратился.

— Отлично, — зашипел Клирик, прикладывая аптечку к руке, краснеющей свежим ожогом-раной, — они боятся стрелять, им нужно это оборудование целым. Возьми-ка этот молот Тора, мне его сейчас несколько неудобно держать.

Я принял плазмомёт, показавшийся неожиданно лёгким для своих размеров.

— Меня, конечно, учили стрелять, да и по боевым действиям в Академии нас готовили, но всё же… Я следователь, а не солдат, — с этими словами я выглянул из-за голографического буйства и принялся обстреливать лесенку вокруг одиозного перегонного куба, который Клирик сравнивал с нефтеперерабатывающим заводом. Лайсы посыпались, как горох. На наше счастье такими вот чудовищными «парабластерами», что я держал в руках, не вооружали охрану на станции. Иначе наш рейд в тылу врага закончился бы, не начавшись.

Потом последовал бросок на второй этаж, где мы, ожидая подхода второго «чёрта» разгромили таки стеллажи с приборами и соорудили что-то вроде баррикады, основой которой стал агрегат вроде токарного станка, с зажатой в суппорте филигранной стеклянной деталью, а с флангов нас прикрыли разбитые остатки центрифуги и двух автоклавов.

Когда кри-хо ворвался в лабораторию, то был встречен дружным залпом из двух излучателей, плазмомёта и гранатной очередью. На этот раз всё кончилось быстро — чудовище просто разорвало в клочки, правда, вторая чудо-пушка нам не досталась, она пострадала при взрыве.

И эти, и последующие события воспринимались уже сквозь дурман. Лошадиная доза обезболивающих препаратов, что вкатила мне аптечка, заглушила всякую чувствительность. Я представлял себя деревянной куклой, которая бежит, куда покажут, и стреляет во всё, что шевелится. Способность соображать я утратил абсолютно. Если бы не бойцовские инстинкты Клирика, блуждать бы мне по цилиндру, как заблудившейся в лабиринте крысе. Но мы всё же пробрались в Бочку Красную, сквозь непрерывный рёв энергетических разрядов, огонь, и бьющих под чудовищным напором водяных струй из повреждённых клапанов. Местные заправилы успели затопить только Красный сектор, но и оттуда мы выбрались, особо не пострадав. Правда, пришлось пропустить единственную встреченную нами белую стрелу-указатель. Ну а в себя я более-менее пришёл, когда мы уже двигались по коридору к Фиолетовому сектору, последнему в цепочке.

— Всё, старик, не могу больше, — я, как шёл, повалился на пол. — Нужно отдышаться. Иначе вся затея теряет смысл. Честно говоря, мне начинает надоедать.

— Мне, признаться, тоже, — ухмыльнулся Клирик. — Ничего, осталось немного. Ты вообще понял, что они здесь делают? Для чего эти лаборатории?

— Ни черта я не понял. Дай аптечку… Ух… Экранчик-то уже краснеет… Ясно только, что каким-то образом человеческие тела перерабатываются во что-то.

— Нет, Клим, не тела. Люди используются ещё живые, просто погружённые в какую-то кому. В лаборатории извлекают из них какую-то субстанцию, как-то её перерабатывают и гонят по трубам — куда?

— Не ко мне вопрос. Я вот думаю. Может быть, лучше свалить наверх?

— Посмотрим…

Дверь в Фиолетовый сектор открылась сразу, самостоятельно. Шагнув внутрь, мы остолбенели.

Весь цилиндр был пуст, никаких перекрытий, лифтов и тоннелей. Вдоль вертикальных стен по специальным сеткам вились — именно вились — длинные светящиеся синие кристаллические конструкции, уходившие по самую «крышу». Кое-где на кристаллах светились красноватые образования, вокруг которых вились то ли пчёлы, то ли бабочки, снизу мне разглядеть не удалось, поскольку весь цилиндр был залит полупрозрачным синим туманом, струившимся снизу, из такого же глубокого провала, какие мы видели в лифтовых шахтах других Бочек.

Я подошёл поближе к одной из синих «ветвей». Осторожно дотронулся — кристалл был чуть тепловатым и немного пружинящим под пальцами.

— Что это? — почему-то шёпотом спросил Клирик.

— Наверное, то, для чего всё здесь построено, — ответил я.

Мне хотелось ещё высказать пару соображений, но пришлось отвлечься. От моего прикосновения по длинным цепочкам кристаллов пробежал какой-то огонёк, исчезнув где-то вверху. И незамедлительно последовала реакция «стрекоз». Около десятка их скользнули сверху, оказавшись чем-то вроде летающих роботов-хирургов. Длинное сегментное тельце каждой стрекозы, снабжённое парой прозрачных крыльев, украшали несколько блестевших ножей-секаторов, что-то вроде пилочек, шесть тонких ножек с какими-то иглами на концах.

Я вскинул было плазмомёт, но сообразил, что от мощных залпов «стрекозы» легко уклонятся, и отцепил от пояса излучатель. Клирик повторил моё движение. Первые же выстрелы сбили несколько летунов, но сверху спустились новые участники сражения, и через минуту мы были окружены плотным роем этих существ, у которых, кроме холодного оружия, нашлись и лазеры. Буквально на глазах мы с Клириком покрылись целой сеткой мелких ран и ожогов. Становилось ясно, что против целого роя нам не устоять. Стараясь не стоять на месте, мы, кружась в подобии дикого вальса, двигались вдоль стены, пока моя нога не провалилась в люк, не замеченный мною, ведь я смотрел вверх.

Мышцы совсем уже не слушались, поэтому я не удержал равновесия и упал вниз. По счастью, лететь было не высоко, метра два, но о рифлёный пол меня приложило так, что оружие разлетелось в стороны. Перекатившись за излучателем, я вдруг понял, куда попал. Это был крошечный док для двух маленьких субмарин, предназначавшихся для ремонта внешних конструкций. Тут сверху спрыгнул Клирик.

— Цел? Где автомат? Оружейное поле отключили! — он заметался по доку в поисках отлетевшего в сторону оружия, потом замер и посмотрел на меня.