– Я не чувствую никакой магии…
– Рано тебе еще, – насмешливо произнес неупокоенный, – и осторожней с рунами. Твой шарик нестабилен, напутал в линиях.
– Где? – нахмурился я. Столько с этим заклинанием работал.
Смотритель вышел из комнаты, вернулся с пергаментом и стареньким пером с чернильницей. Вздохнув, как живой, принялся рисовать руну. Анни-Лея, заскучав, прошлась по комнате, выбрала какую-то книгу и села читать. Я внимательно стал следить за действиями Смотрителя, который чуть позже принес набор цветных чернил, и на пергаменте стал вырисовываться сложный трехмерный узор…
– Вам пора, – произнес Смотритель, поставив очередной завиток, – понял, в чем твои ошибки?
– Приблизительно, – озадаченно ответил. Почему так ложатся линии, пересекаются только в этих местах, да еще и сливаются – совершенно неясно. Видимо, есть какие-то закономерности…
– Разберись с книгой, – вздохнул Смотритель, поднялся и стал убирать письменные принадлежности, – к какому выходу вас вести?
Я вздрогнул. Совсем забыл о Падших! А подумать стоило раньше… Нахмурившись, прикинул, куда можно податься: в управу нельзя, к площади Единения идет много дорог, но что-то внутри советует туда не соваться. Осторожно пробраться в Академию? Там магам показать жетон и запросить охрану до Южного? Но, прикинув, как мы сейчас далеко от учебных корпусов, я отказался от этой идеи. По ночному городу ходить безопасно в принципе, но если Падшие нападут… Не отобьюсь, никак. Да и оставаться на кладбище нельзя: по ночам Спящие встают, живому на запретной территории не протянуть до утра…
– Уважаемый, – обратился к Смотрителю, – карта ближайших кварталов у вас имеется?
Неупокоенный подплыл к одному из шкафов, порылся и вернулся к столу. Развернул большую, занявшую половину столешницы, карту. «Весь Южный округ высокого!» – я удивленно окинул взглядом ценнейшую вещь. Карты в этом мире дороже свитков с заклинаниями, а магические фокусы – удовольствие не из дешевых.
Неупокоенный ткнул в маленький серый пятиугольник:
– Кладбище.
Я кивнул и присмотрелся. Странное дело – от места упокоения магов нет ни одной широкой прямой дороги, только извилистые улочки. И так густо… С грустью вспомнил о маленьком ушастом напарнике, который без всяких карт легко находит дорогу из любой трущобы.
– Две минуты, и выходим, – буднично напомнил Смотритель.
– Хорошо, – брякнул я, лихорадочно прикидывая, куда податься.
Много путей – хорошо. Падшие просто будут не в состоянии перекрыть все возможные отходы, впрочем, подобной ерундой они и заниматься не будут. Намного проще спрятаться буквально в паре десятков метров от места, куда мы двинемся. И на подходе, пока стража или маги проснутся, спокойно перехватить путников…
В Южную управу нельзя, да и далеко, площадь с Башней еще дальше. Академия? Долгий путь… А если поймать извозчика? «Шелковый путь» и ему подобные вызываются через амулеты, у меня подобного нет… Выпросить у Смотрителя? Артефактная магия такого уровня очень ненадежна, и дело не в стабильности, а в самой простой «защищенности линий», коя напрочь отсутствует. Перехватить заказ – плевое дело, и приедет удобная карета с тройкой улыбчивых наемников…
«Ворваться в ближайший богатый дом…» – подумал я, но Смотритель прервал мысль:
– Плохая идея.
Я вскинул голову:
– Здравая!
– Недооцениваешь Падших, – спокойно заключил неупокоенный и, отвечая на незаданный вопрос, продолжил: – в Академии ментальной магии не преподают.
– И любой маг может читать мысли адепта?
Смотритель заскрипел, и не сразу я понял – смеется.
– Телепатия проклятие, а не дар. Мало кто им пользуется.
Склонившись над картой, неупокоенный заговорил:
– Видишь черную кляксу Мертвого Квартала? На краю синий кирпичик – застава у Врат. Отряд стражи, два мага средней категории, пяток молодых из Гильдии и маленькая безделушка: амулет призыва. Доберетесь – Падшие не сунутся.
Я задумчиво уставился на карту. До любой другой цели путь в два раза длиннее. Три квартала запутанных улочек, час ходьбы, и мы у цели. Вполне может получиться!
– Падшие нас, кстати, уже могут и не искать. – Наконец дальнейший путь ясен, и я расслабился. Дойдем!
– Как знать, – меланхолично отозвался неупокоенный и принялся осторожно складывать карту. Я еще раз кинул глаз, запоминая точный путь, потянулся и громко произнес:
– Нам пора.
Анни-Лея закрыла книжку и грустно вздохнула. Смотритель голосом старого, уставшего человека, но наполненного жизненной мудростью, заключил:
– Не забудь вернуть…
Как все изменилось буквально за несколько часов. Слегка потемнело, над кладбищем повисла явно ощутимая настороженность. Будто что-то древнее, неизмеримо могучее и противоестественное, просыпается, еще не открыв глаза, но все окружающее уже ощущает дыхание страшной силы. Ни птиц, ни надоедливой мошкары, и даже ночные слепые создания, шуршащие в вышине, не нарушают покой этого места. Поневоле шаг ускоряется, становится все труднее дышать, и хочется сорваться на бег, дабы как можно скорее покинуть сад старых, много повидавших каменных глыб. Где-то далеко позади громко ухнуло, и посыпались мелкие камни. В предвечерней тишине звук пугающий…
– Что это? – сглотнув, поинтересовался у показывающего путь Смотрителя.
– Спящие ворочаются, – глухо отозвался тот, – сегодня у меня посиделки.
– Посиделки?! – ошеломленно воскликнул.
– Думаешь, лежать в каменном гробу под землей, в склепе – райское наслаждение? Скука смертная… А впереди целая ночь, карты, костяшки, диспуты…
– Вот уж не представлял, что на кладбищах по ночам дискотеки…
– Сходи на досуге в Мертвый – и не такое увидишь… – обернулся Смотритель и сверкнул ярко-зелеными глазами, в опускающейся на город темноте выглядящими очень зловеще.
Наконец впереди замаячила стена и крепкая калитка в ней. Смотритель подплыл, отступил с дорожки, и проход в Сантей бесшумно распахнулся.
– Удачи, – прошептал неупокоенный вслед, когда я прошмыгнул на улицу. Огляделся – никого.
– Идем, – позвал ждущую девушку.
Я повернулся. Калитка уже затворилась, но в окутавшей все тьме мне удалось рассмотреть фигуру Смотрителя.
– Я еще приду, – пообещал, взял Анни-Лею за руку и молча потащил в ближайший отнорок.
Странно, но из неупокоенного собеседник намного лучший, чем из молоденькой и очень красивой девушки. Помню, на Земле эти создания обсуждали часто совершенно непонятные вещи: чьи-то наряды, прически, моду и всю другую ерунду, которой молодой парень в здравом уме не интересуется. А эта просто молчит. Хотя, не спорю, обсуждать местную моду, платья и прически мне все так же противно.
Ночной город – будто другой мир. Теплятся огоньки в редких окошках, скребет, шуршит, пищит ночная живность, дышится легко и свободно, и даже привычная морось сегодня отступила, подарив Сантею приятную теплую ночь. Где-то заухала сова, похожая на самую обычную ящерицу, протяжно засвистел вдали лауд, сумевший докричаться даже до высокого… Наконец, в магических фонариках затеплились маленькие, еле дышащие огоньки. Стало чуть светлее. В тех местах, где на стенах, заборах или редких столбиках установлены эти светильники.
Дорога раздвоилась, я уверенно свернул вправо. Как и днем, поражает отсутствие прохожих. Создается впечатление, что большая часть домов в близком соседстве с кладбищем магов просто необитаема.
Услышав угрожающее шипение, я резко остановился, Анни-Лея, не среагировав на мой маневр, ткнулась в спину. Ударила острым кулачком, показывая свое отношение к незапланированной остановке, а я во все глаза уставился на редкое зрелище.
Кажется, дорогу перегородил толстый шланг. Большая зубастая голова, ряд маленьких глазок и острый раздвоенный язык. Все это отдаленно напоминает какого-нибудь огромного удава, но здесь, в Сантее, дрезна – разумный житель канализации. Расслышав целую серию тонких писков, я перевел взгляд на другую сторону улицы: несколько маленьких змеек, подняв головы, настороженно застыли. Дрезна успокаивающе зашипела, выводок шустро двинулся через улицу, а я замер, стараясь не шевелиться. Огромная змеюка не опасна, но у этих подземных жителей так редко появляется потомство… Весь этот немногочисленный народ на службе города: вылавливает в верхней части обширных катакомб разную опасную живность и нежить, защищая тех, кто живет над землей. Поэтому подождать пару минут, пока малыши переберутся в другую норку, – плевое дело.
