Глава четырнадцатая

На следующее утро Имоджин проснулась поздно. Опять был солнечный жаркий день. Через открытое окно на утренней лазури неба видны были редкие и небольшие белые облака. Она лежала, припоминая необыкновенные события последних сорока восьми часов: сначала Матт преобразил ее в Сен-Тропезе, потом они встретили довольно странного по любым меркам Антуана; потом под угрозой охранников Браганци Матт ночью целовал ее, а наутро от нее отмежевался; потом она спасла Рики, застала Ники и Кейбл в постели и наконец - знакомство с Браганци и герцогиней. Поживи немного, наберись опыта, сказал ей Матт. Что ж, она начала его набираться. И все же, когда она рассматривала в зеркале свое гладкое загорелое лицо, то нашла, что выглядит такой же юной и круглоглазой, как всегда. Она посмотрела на пурпурную астру, вянущую в ее дневнике, и вздохнула.

Она уже оделась и думала о том, как там у Матта и Ларри пошло дело с Браганци. В дверь постучали. То была Трейси, собравшаяся идти на пляж.

- Страшная жара, - жаловалась она, когда они уже шли по набережной. - Даже в майке чувствуешь себя как в меховой шубе.

- Как Ларри поднялся сегодня?

- Подняться-то поднялся, но чувствовал себя скверно. Никогда не видела парня, которого бы так ломало после выпитого. Эта Кейбл сварливая, правда?

- Да, - вздохнула Имоджин.

- Мне ночью снилось, что у меня выпали все зубы, - сказала Трейси, - Что бы это могло значить?

- Вероятно, что ты боишься, как бы у тебя не выпали все зубы, - предположила Имоджин.

Она заметила, что даже самые загорелые и пресыщенные французы выпрямлялись, подбирали животы и брали Трейси на заметку, когда она проходила мимо, сверкая серебрянным водопадом своих волос и извиваясь всем телом. Это должно было еще сильнее разозлить Кейбл.

Они нашли Ивонн и Джеймса на середине пляжа. Ивонн что-то ворчала и со своим картонным клювом была похожа на сердитую гусыню.

- Привет. Как спали? Я очень плохо. Чересчур жарко. Я не могла заснуть ни на минуту, и, мало того, меня мучили жуткие кошмары с какой-то медузой, а когда я встала, то обнаружила этот страшный комариный укус, и вода в душе была сегодня холодная.

- Как ты там вчера вечером? - спросил Джеймс, при виде их заметно повеселевший. - Я боялся, как бы Браганци не сделал из тебя еще одну Патти Херст .

- Это было страшно увлекательно, - сказала Трейси, растянувшись на большом зеленом полотенце. - Давай, расскажи им, Имоджин.

Однако отчет Имоджин о событиях вчерашнего вечера слегка потускнел из-за того интереса, который вызвала к себе Трейси, оголившаяся вплоть до нижней части своего бикини цвета леопардовой шкуры.

- Джеймс, угомонись, - сказала Ивонн, дрожа от негодования. - А ты, Трейси, ляг и не привлекай к себе внимание. Продолжай, Имоджин. Как была герцогиня одета в домашней обстановке?

- О, в голубой шелк, - сказала Имоджин, все еще чувствуя, что аудитория по-настоящему не захвачена ее рассказом, особенно, когда Трейси начала намазывать всю себя кремом.

- Это задерживает ультрафиолетовые лучи, - пояснила она.

Минут через двадцать, в течение которых каждый мужчина на пляже, казалось, успел пройти мимо их группы, направляясь к воде, а потом возвращаясь, поигрывая мускулами и стряхивая с себя на них воду, Ивонн не выдержала.

- Знаешь, Трейси, ты обгоришь. Тебе непременно надо прикрыться, а эти м-м-м-… эти места обгорают хуже всего.

- Возможно, ты права, - сказала Трейси, вставая. - Думаю, мне надо поплавать.

- Смотри, вся ответственность - на твою голову, - отрезала Ивонн.

- Только не на голову, - хихикнула Трейси и легкой походкой направилась к воде, сопровождаемая приливной волной французов с очень нескромным интервалом.

- Я тоже пойду поплаваю, - сказал Джеймс, и прежде чем Ивонн успела его остановить, кинулся вслед за Трейси.

- Это омерзительно - как она колышет своими грудями, - возмутилась Ивонн.

- Ну, положим, они сами колышутся, - сказала Имоджин.

- Такой плохой пример для Джеймса, особенно потому, что с ней тут появился Ларри. Интересно, знает она, что он женат?

Имоджин обратилась к книге Скотта Фитцджеральда. ?Тристрама Шенди? она забросила.

- Она готова обгореть, - проворчала Ивонн, поправляя свой картонный клюв. - Люди просто не понимают, что при такой жаре загорать надо понемногу. Поэтому я никогда не обгораю.

Она так долго причитала, что Имоджин обрадовалась, увидев направляющихся к ним Кейбл и Ники. Она подумала, что, поскольку Матт у Браганци, они решили воспользоваться возможностью провести пару часов в постели и оба, судя по угрюмому выражению их лиц, встали с нее не с той ноги.

- Доброе утро, - сказала Ивонн, несколько повеселевшая при виде мрачного настроения Кейбл.

- А что в нем доброго? - выпалила Кейбл, швырнув на землю свой резиновый матрас. - Ты мне не надуешь его, Ники?

Он бросил на нее взгляд, который ясно говорил ?надувай свой чертов матрас сама?, но, подумав немного, нагнулся, что-то бормоча вполголоса, и начал выполнять ее просьбу.

- Я слышала, Матт поехал к Браганци. Ты, Кейбл, наверное, за него рада, - сказала Ивонн.

- Не рада! Хороший у меня получился отпуск, когда он все время гоняется за какими-то дурацкими историями. Сегодня утром вернулся в девять часов, и похоже, что сегодня я его больше не увижу. Он готов сидеть половину ночи за своей гнусной писаниной. Даже просил меня найти ему пишущую машинку. Позвольте спросить, где я ее достану в таком забытом Богом месте? Мне это все больше и больше напоминает Маргит, - добавила она, оглядывая пляж, а потом, повернувшись к Ники, который заканчивал надувку матраса, спросила: - Почему бы нам не сгонять на день в Сен-Троп?

- Не получится, - сказал Ники, вдруг увидевший, как Трейси резвится с Джеймсом на мелководье, - у нас нет машины.

- Давай возьмем напрокат, - повелительно сказала Кейбл, следя за направлением взгляда Ники.

- Слишком много возни, - отрезал Ники, затыкая матрас пробкой и кладя его к ногам Кейбл. - И чересчур жарко для езды в машине.

Кейбл сверкнула своими зелеными глазами. Становится слишком жарко именно здесь, подумала Имоджин.

- Пойду поплаваю, - сказала она и направилась к воде.

- Я тоже, - подхватил Ники и поспешил вслед за ней. - Ты сегодня отлично выглядишь, дорогая. Отойдем от линии огня.

- Мы здесь! - позвала их Трейси, отчаянно размахивая руками. Ее длинные светлые волосы в зеленой воде были похожи на русалочьи. - Так приятно. Как ты себя чувствуешь в такое утро, Ники?

- Любуюсь, как ты рассекаешь грудями волны, - сказал Ники. - Или, скорее, волнуешь груди.

Все засмеялись и начали брызгаться. Потом Ники совершил показательный скоростной заплыв кролем до мостков и обратно.

- Ах, вот бы мне научиться так плавать, - сказала Трейси.

- Я тебя научу, - пообещал Ники. - Так, лежи спокойно на моей руке, теперь - одной рукой сюда, другой - туда, голову - вниз.

Трейси заливалась смехом и брызгалась:

- Я бы не сказала, что у меня животик.

- Ну, несколько дюймов можно еще прибавить или отнять, - сказал, улыбаясь, Ники.

Вдруг они перестали смеяться и пристально посмотрели друг другу в глаза. Господи, подумала Имоджин, немного нервничая, но не без удовольствия, - что скажет Кейбл.

- Давай, Имоджин, - с веселым смехом предложил Джеймс, - я тебе тоже дам урок плавания. Ох! - пискнул он, сделав шаг вперед.- Кольнуло.

- Опять, - сказал Ники.

И они вновь зашлись в хохоте. Их веселое поведение не могло улучшить настроение Кейбл или Ивонн.

Когда они наконец вышли из воды, Ивонн тут же отослала Джеймса в кафе за лимонадом.

- Можешь принести для меня водку и тоник со льдом и лимоном? - крикнула ему вдогонку Кейбл.

- Я тебе принесу, - сказал Ники. - Я могу сам сделать смесь.

- Не забудь взять тоник, - велела Кейбл.

Ивонн обратила все внимание на Трейси, которая расчесывала свои спутавшиеся волосы.