- ?Очень сексуальная внешность?. Откуда это?

Имоджин залилась румянцем.

- Просто я слышала, как кто-то про кого-то так сказал.

Как всегда, он вытягивал у нее признания, подобно тому, как солнце притягивает к себе цветы. Под его необыкновенно дружелюбным взглядом она уже вскоре рассказывала ему про дом викария, о своих братьях и сестрах, про то, как скверно чувствуешь себя в школе, когда ты толстая, и как трудно поладить с отцом. Он журналист, все время говорила она себе, он умеет задавать вопросы и слушать. У него есть подход к кому угодно. Но вдруг она заметила, что глаза у него скорее темно-зеленые, чем черные, а над правой бровью - небольшой шрам.

- Ты совсем не ешь, - сказал он, взяв одну из ее лангуст, окунув в майонез и засунув ей в рот.

- Я задумалась, чем они теперь там занимаются, - солгала она.

- Полагаю, на что-нибудь жалуются. Сегодня утром Ивонн поведала мне, что ?люди встречаются всякие?. Кому-нибудь следовало бы записать все ее высказывания и издать книгой, чтобы они не пропали для потомства.

Он заказан еще одну бутылку вина. Теперь на Имоджин пристально смотрели два рыбака. Она подумала, не попала ли у нее губная помада на зубы, и украдкой достала зеркальце.

- Они на тебя смотрят, - сказал Матт, усмехнувшись, - потому, что ты красива.

Мускусное тепло вина предательски пробиралось в ее тело. Она начинала испытывать блаженное состояние. Матт попросил счет. Имоджин достала кошелек.

- Пожалуйста, позволь мне заплатить.

- Это за мной, - сказал он, покачав головой.

Когда они вышли под палящее солнце, ее слегка закачало, и Матт взял ее под руку.

- Пошли, малышка, у нас еще есть дела.

Имоджин то и дело бросала взгляд на свое гладкое отражение в стеклах витрин. Богачи на своих яхтах и в своих шелках от Гуччи уже не вызывали в ней никакого страха. Она просто прогуливалась.

- Кажется, я немного навеселе, - призналась она.

- Хорошо, - сказал Матт и круто повернул к ближайшему магазину.

Она с изумлением смотрела, как он перебирает на прилавке бикини.

- Если это для Кейбл, - заметила она, - то вон то красное будет смотреться отлично.

- Не для Кейбл. - сказал он, препровождая ее в одну из примерочных, - а для тебя.

- Ой, мне не подойдет! Я слишком толстая.

- Мне лучше знать, - заявил Матт, вручив ей бледно-голубое бикини и задернув за ней занавеску.

?О, черт!? - подумала про себя Имоджин, слегка икнув.

Надев бикини и посмотрев в зеркало, она раскрыла от удивления рот. Если не считать груди, которая так и осталась белой, то перед ней стояла, улыбаясь, одна из тех красивых блондинок с развитыми формами, что прохаживались по пляжу в Пор-ле-Пене. Да она ли это? Имоджин взвизгнула от удовольствия.

Матт отодвинул занавеску и присвистнул.

- Для начала недурно.

- Но я из него практически вываливаюсь.

- Здесь некрасиво, - заметил он и неспешно провел рукой по ее груди, - сюда придется что-нибудь добавить. Примерь вот это.

Все, что он ей предложил - платья, брюки, рубашки, пляжные сарафаны - было светло-зеленых, голубых и розовых тонов и рассчитано на то, чтобы устранить последние признаки красноты ее загара.

Динамики разносили по залу старые популярные мелодии. ?Ты слишком хороша, чтобы поверить, что это не сон. Я не могу оторвать от тебя глаз…? - пел Энди Уильямс.

- Слушайся каждого моего слова, - сказал ей Матт все тем же чуть насмешливым тоном. И снова она прочла в его взгляде одобрение и что-то еще, от чего сердце забилось чаще.

- Matthieu, mon vieux!

- Antoine, mon brave! - послышался поток французских восклицаний.

Имоджин отвела в сторону занавеску и увидела Матта, взахлеб болтающего с самым противным на вид французом, какого ей доводилось видеть. На нем был безупречно сшитый костюм из блестящей желтой ткани в елочку, серая рубашка и продетая в петлицу зеленая гвоздика. На пальцах сверкали кольца, в ушах - золотые серьги. Он источал запах духов, курил большую сигару, и хотя у него было молодое и смуглое, как у цыгана, лицо, волосы были почти совсем седые.

Его черные глаза вдруг загорелись при взгляде на Имоджин.

- Она с тобой, Матье? Какая красивая девушка!

- Ее зовут Имоджин, - сказал Матт.

- Красиво, - пробормотал Антуан, указывая пальцем на зеленое платье Имоджин. - Вы, мадемуазель, похожи на лужайку. Вы мне позволите когда-нибудь на вас поваляться?

- Имоджин, малышка, - вздохнул Матт. - Боюсь, что должен представить тебе Антуана Делатура, плейбоя всего западного мира. В промежутках между загулами он снимает фильмы.

- Мы с ним старые друзья, вместе были в Оксфорде, - сообщил Антуан. Он бегло говорил по-английски с сильным йоркширским акцентом.

- Моя нянька была из Йоркшира, - объяснил он Имоджин. - Она научила меня английскому и много чему еще. После нее я питаю ten-dresse к йоркширским девушкам.

- Держи от нее руки подальше, - предупредил его Матт. - Я тебе ее одолжить не могу. Мне самому дали ее только на день. Скажи, ты знаешь что-нибудь про Браганци?

- Видел его как-то раз в Марселе, - сказал Антуан. - И герцогиню. Какая красивая женщина!

- Как мне с ним встретиться? - спросил Матт.

- Никак. Его дом - как крепость.

В этот момент через помещение проплыла, покачиваясь, рыжеволосая фигура со стопкой шелковых рубашек. У нее были такие массивные пропорции, что против нее Имоджин почувствовала себя тростинкой.

- Это Мими, - сказал Антуан, - хорошая девушка, но не говорит по-английски.

Он передал ей свой бумажник, и, обольстительно ему улыбнувшись, она поплыла к кассе.

- Поглядите на эти бедра, - вздохнул Антуан. - Но я всегда предпочитаю количество качеству. Отец у нее крупнейший производитель биде во Франции. Он финансирует мой следующий фильм.

- О чем он? - спросила Имоджин, думая, куда это пропал Матт.

- История про Ганнибала в Альпах. Мы вывозим из Африки сотню слонов. У Мими будет небольшая роль рабыни Ганнибала.

- Она будет великолепна, - сказала Имоджин.

Появился Матт и вручил ей битком набитую дорожную сумку. Она заглянула внутрь и ужаснулась.

- Но, Матт, я не могу. Я думала, мы просто дурачились. Эти вещи стоят целого состояния. Я не могу принять от тебя такой подарок!

- Это как посмотреть, - сказал Матт. - Считай, что это подношение от казино Пол-ле-Пена. Пошли, там нас ждет Антуан, - добавил он прежде чем она успела что-нибудь еще возразить.

На улице в окружении зевак стоял огромный бледно-розовый ?роллс-ройс? с дымчатыми стеклами. В глубине кабины Мими, два датских дога и козел смотрели телевизор.

Высокий лоснящийся негр в белом костюме открыл перед Антуаном дверцу.

- Это Ребл, - сказал Антуан, - мой телохранитель и друг. Я хочу, чтобы он сыграл в моем фильме Цезаря. Но он заявил, что играть белых диктаторов - это против принципов Черной Силы. Сегодня вечером мы заедем в Пор-ле-Пен. Au revoir, mes petites, - И он присоединился к Мими и зверинцу.

- У него, конечно, есть стиль, - с некоторой все же ухмылкой сказала Имоджин, когда позднее они с Маттом растянулись на песке. - Эти седые волосы и такое молодое лицо, я имею в виду.

- Они у него покрашены, - сказал Матт, - Тебе может показаться смешным, но он просто теряет рассудок, когда дело касается женщин. Ты бы посмотрела на него в Оксфорде, как он их там сражал своими часами от Картье и смокингами с зелеными отворотами. В те времена любая девушка, знающая себе цену, должна была пройти воспитание у Роудина, леди Маргарет Холл и Антуана Делатура. Так что имей это в виду.

Хотя все девушки на пляже загорали в купальниках без верха, Имоджин чуть не подпрыгнула, когда почувствовала, как пальцы Матта притронулись к застежке ее бикини.

- Нет, я не могу, - выпалила она.

- Перестань, - сказал Матт. - Повернись, я тебя намажу.

Имоджин закрыла глаза и повернулась лицом к горячему солнцу, которое ослепило ее. Она поспешно прикрыла грудь, сложив руки.