Волентир крутит ручку портативной рации.
— Цифровой код! — доложил он.
— Пеленгуй!
— Поленница! Там передатчик! — доложил Волентир.
— Ну все, мужики! — счастливо проговорил Тарасов. — Неужели, а?
— Все в ажуре, командир, — ответил Волентир.
— Радио командиру полка! Ключ в кармане. Жду брата! И вруби маяк, Александр Иванович!..
Новиков стоит между двумя креслами, в которых сидят летчики военно-транспортного самолета. Сосредоточенно смотрит на приборную доску. Впереди и чуть внизу работает штурман корабля. Вот он прижал руками наушники и что-то начал писать.
Дверь в кабину открылась. За ней сияющее лицо начальника штаба.
— Есть! — кричит он Новикову.— Сигнал от Тарасова!
— Курс — двести десять! — тут же скомандовал штурман. Командир повернул штурвал: самолет круто накренился, и Новикову пришлось ухватиться за перегородку.
В десантном отсеке реактивного самолета вспыхнуло табло: «Приготовиться». Как один поднялись со своих мест десантники из группы захвата.
Медленно пошли вверх створки люка. За ними неясно мелькает земля...
03 часа 20 минут...
Тарасов, Волентир, Пугачев и Егоров быстро ползут к небольшому домику с антенной на крыше. Рядом с ними, среди густых деревьев, крутится «чашка» локатора.
Перед входом медленно прохаживаются двое с автоматами. Тарасов, Волентир ужом лезут под домик. Они быстро орудуют широкими ножами — поднимают доски пола в домике связистов. Чьи-то ботинки протопали над ними, грязь попала в глаз Тарасову. 03 часа 30 минут.
Волентир смотрит на светящиеся часы, затем, словно отчаявшись, резко отжимается на руках, вырвав спиной сразу несколько досок в маленьком тамбуре перед комнаткой, где работают четверо связистов.
Те испуганно и растерянно смотрят на человека из-под земли.
— Руки на голову! — кричит Тарасов, протирая глаза. — Живо!
Волентир бросается к одному из передатчиков, вежливо отстранив при этом девушку-радистку. Достав из нагрудного кармана небольшой аппарат, прапорщик ловко, со знанием дела подсоединяет его к передатчику.
Тарасов сел на его место, повернул несколько тумблеров и ручек, затем быстро и виртуозно «отстучал» что-то на ключе. Прислушался... Рядом с домиком фыркнул двигатель машины. Волентир и Тарасов тут же метнулись в полутемный тамбур, притаились за занавесками, которые закрывали блоки аппаратуры.
Дверь распахнулась, в домик вошел майор Морошкин.
— Пиф-паф, Геннадий Семеныч! — радостно и возбужденно сказал Тарасов, наставив на майора палец, как пистолет.
— А-а-а... успели? — растерянно ответил Морошкин. Он огляделся и, кажется, только теперь увидел развороченные половицы.
— Группа целей! — доложил в микрофон оператор радиолокационной станции. — Удаление — двадцать! Скорость — шестьсот!
— Значит, все-таки десант, Виктор Палыч? — спросил Морошкин.
Тарасов устало улыбнулся...
Выйдя из домика связистов, они услышали далекий гул множества моторов.
Как из-под земли вырос рядом с ними капитан-посредник и выпалил скороговоркой:
— Я извиняюсь, товарищ майор, вы ведь убиты?
— Убит, убит, — недовольно буркнул Морошкин.
К хутору приближается реактивный военно-транспортный самолет ИЛ-76, на малой высоте, с выпущенными закрылками..
В его десантном отсеке группа захвата ждет заветного сигнала... Замигало табло «Пошел».
Один за другим, в два потока десантники бросаются в открытый люк... С треском и грохотом один из парашютистов пробивает крышу сарайчика... Другой приземлился во дворе... Третий, сделав кульбит, летит через поленницу... Появляется Пугачев.
— За мной! — зовет он Тарасова.
Все бросаются за радистом. Они с ходу берут барьер из жердей, который огораживает крепкую пятистенку. Врываются внутрь избы. Там, на лавке, сидят трое связанных солдат.
— За печкой! — говорит Пугачев. Волентир, нагнувшись, ищет что-то за русской печью.
— Есть! — радостно кричит он наконец. Егоров распахнул окно и выстрелил
вверх из ракетницы.
Три зеленые «звезды» зависли над вырубкой. Видит ракеты и полковник Новиков— из пилотской кабины транспортного самолета.
— Будь здоров! — кричит он летчику и исчезает в десантном отсеке.
...Тарасов держит в руках небольшой пульт с кнопками. Нажимает одну из них и прислушивается.
...Как по мановению волшебной палочки разошлась часть вырубки, открыв бетонированный вход в подземелье.
Десантники бегут по лестнице... По длинному коридору,.. Тарасов открывает одну из дверей.
В просторной комнате —штаб «противника» во главе с генерал-лейтенантом Ма-тросовым.
— Что за шум? — спрашивает он.
— Гвардии лейтенант Тарасов! — вежливо представился он. — Воздушно-десантные войска. Замаскированный командный пункт уничтожен... Извините, товарищ генерал...
...Пролетающие над вырубкой десантные самолеты оставляют за собой десятки парашютистов. Они сыпятся и сыпятся на широкое поле, примыкающее к лесу, на лес... Люди падают, поднимаются, сбрасывают парашюты, бегут к лесу.
Плавно приземляются машины десанта, на громадных многокупольных парашютах с реактивными тормозами. Десятки машин разворачиваются для атаки. Впереди, на одной из них, полковник Новиков.
Вот она сбавляет ход, останавливается возле группы десантников.
— Петрухин! — зовет командир полка.
— Я! — отзывается толстый капитан.
— Тарасову! Срочно! — полковник отдал ему пакет.
Капитан козырнул. Машина Новикова рванулась с места.
...А самолеты все идут и идут... Нет конца парашютному десанту.
На зыбкой волне в открытом море покачивается большая резиновая лодка с подвесным мотором. У руля, приладив карманное зеркальце, бреется Волентир. Он в распахнутом флотском кителе.
На дне лодки спят Егоров и Пугачев...
Тарасов, он в кителе с погонами капитана III ранга, достает из пакета, который ему передал Новиков, портативную магнитофонную кассету, ставит ее в свою рацию, включает и, улыбаясь, смотрит на Волентира.
Детский тонкий плач звучит над морем. Он затихает, чтобы затем зазвучать с новой силой, но на другой ноте... Голос жены Тарасова:
— Витя, родной, здравствуй! Вот видишь, все и обошлось! У нас сынок родился! Слышишь? Подумай, как назовем!
Снова тонкий плач детей...
— Мы здоровы... Ждем тебя, наш папуля!
Морская волна качает лодку мягко и нежно, как люльку...
