* * * Нощь и поле, и крик петухов… С златной тучки глядит Саваоф. Хлесткий ветер в равнинную синь Катит яблоки с тощих осин. Вот она, невеселая рябь С журавлиной тоской сентября! Смолкшим колоколом над прудом Опрокинулся отчий дом. Здесь все так же, как было тогда, Те же реки и те же стада. Только ивы над красным бугром Обветшалым трясут подолом. Кто-то сгиб, кто-то канул во тьму, Уж кому-то не петь на холму. Мирно грезит родимый очаг О погибших во мраке плечах. Тихо, тихо в божничном углу, Месяц месит кутью на полу… Но тревожит лишь помином тишь Из запечья пугливая мышь. <<1916–1922>> * * * Твой глас незримый, как дым в избе. Смиренным сердцем молюсь тебе. Овсяным ликом питаю дух, Помощник жизни и тихий друг. Рудою солнца посеян свет, Для вечной правды названья нет. Считает время песок мечты, Но новых зерен прибавил ты. В незримых пашнях растут слова, Смешалась с думой ковыль-трава. На крепких сгибах воздетых рук Возводит церкви строитель звук. Есть радость в душах – топтать твой цвет, На первом снеге свой видеть след. Но краше кротость и стихший пыл Склонивших веки пред звоном крыл. 1916 Пропавший месяц Облак, как мышь, подбежал и взмахнул В небо огромным хвостом. Словно яйцо, расколовшись, скользнул Месяц за дальним холмом. Солнышко утром в колодезь озер Глянуло — месяца нет… Свесило ноги оно на бугор, Кликнуло — месяца нет. Клич тот услышал с реки рыболов, Вздумал старик подшутить. Отраженье от солнышка с утренних вод Стал он руками ловить. Выловил. Крепко скрутил бечевой, Уши коленом примял. Вылез и тихо на луч золотой Солнечных век привязал. Солнышко к Богу глаза подняло И сказало: «Тяжек мой труд!» И вдруг солнышку что-то веки свело, Оглянулося – месяц как тут. Как белка на ветке, у солнца в глазах Запрыгала радость… Но вдруг… Луч оборвался, и по скользким холмам Отраженье скатилось в луг. Солнышко испугалось… А старый дед, Смеясь, грохотал, как гром. И голубем синим вечерний свет Махал ему в рот крылом. <<1917?>> * * * Колокольчик среброзвонный, Ты поешь? Иль сердцу снится? Свет от розовой иконы На златых моих ресницах. Пусть не я тот нежный отрок В голубином крыльев плеске, Сон мой радостен и кроток О нездешнем перелеске. Мне не нужен вздох могилы, Слову с тайной не обняться. Научи, чтоб можно было Никогда не просыпаться. <<1917>> * * * Где ты, где ты, отчий дом, Гревший спину под бугром? Синий, синий мой цветок, Неприхоженный песок. Где ты, где ты, отчий дом? За рекой поет петух. Там стада стерег пастух, И светились из воды Три далекие звезды. За рекой поет петух. Время – мельница с крылом Опускает за селом Месяц маятником в рожь Лить часов незримый дождь. Время – мельница с крылом. Этот дождик с сонмом стрел В тучах дом мой завертел, Синий подкосил цветок, Золотой примял песок. Этот дождик с сонмом стрел. 1917 * * * Песни, песни, о чем вы кричите? Иль вам нечего больше дать? Голубого покоя нити Я учусь в мои кудри вплетать. Я хочу быть тихим и строгим. Я молчанью у звезд учусь. Хорошо ивняком при дороге Сторожить задремавшую Русь. Хорошо в эту лунную осень Бродить по траве одному И сбирать на дороге колосья В обнищалую душу-суму. Но равнинная синь не лечит. Песни, песни, иль вас не стряхнуть?.. Золотистой метелкой вечер Расчищает мой ровный путь. И так радостен мне над пущей Замирающий в ветре крик: «Будь же холоден ты, живущий, Как осеннее золото лип». 1917 * * * |
