- Я просвещен наконец! - сказал он. - И быть “бедным” - значит, вызвать недовольство Бромли.

Она начала улыбаться.

- Действительно, так и есть. Но мне не нравится это. В моей благотворительной работе я стараюсь помочь бедным столько, сколько могла. У нас было миссионерское общество, и мы собирали деньги, чтобы купить определенные основные блага…

- А эти “бедные”, они существуют для того, чтобы вы могли удовлетворять свои инстинкты по отношению к “благородству” и “самопожертвованию”. Я понял?

- Не совсем, Джерек. Бедные… ну, они просто есть. Я и другие, подобные мне, пытались облегчить их условия, пытались найти работу для безработных, лекарства для больных.

- А если бы их не было? Как тогда вы выразили себя?

- О, имеется много других возможностей, по всему миру язычники, чтобы быть обращенными в веру, тираны, чтобы быть наученными справедливости, и тому подобное. Конечно, бедность - главный источник всех проблем…

- Я мог бы, возможно, создать “бедных” для тебя.

- Это было бы ужасно. Нет, нет! Я была разочарована в твоем мире прежде, чем поняла его. Сейчас я по-другому отношусь к нему. Я не могу изменить его. Я сама должна измениться, - она снова заплакала. - Тот, кто должен понять, что вещи останутся такими, как есть, вечно, что тот же самый танец будут танцевать снова и снова, и что только партнеры будут другими…

- У нас есть наша любовь, Амелия.

Выражение ее лица изменилось.

- Ты разве не видишь, Джерек, что именно этого я боюсь больше всего!

Что такое любовь без времени, без смерти?

- Это, конечно, любовь без печали.

- Любовь без цели?

- Любовь - это любовь.

- Тогда ты должен научить меня верить этому, мой дорогой.

Глава 26 СВАДЕБНЫЕ КОЛОКОЛА В КОНЦЕ ВРЕМЕНИ

Она должна быть Амелией Ундервуд, она настаивала на этом. Они нашли семена и луковицы, сохраненные городами, и посадили их в саду. Они начали новую жизнь. Жизнь как муж и жена. Она снова учила его читать и писать, и, если Джерек чувствовал себя довольным, она, по крайней мере, чувствовала себя чуточку спокойнее, ее взгляды на супружескую измену стали приемлемее ей. Но хотя солнце сияло, дни и ночи сменяли друг друга с регулярностью, необычной в конце Времени, смены времен года не было. Амелия боялась за свой урожай. Хотя она заботливо поливала рассаду, ростки не появлялись, и однажды она решила раскопать кусочек земли, чтобы посмотреть как поживают ее картофелины. Она обнаружила, что они загнили. Ни одно семечко, которое она посадила, не дало даже ростка. Джерек подошел к ней, когда она лихорадочно раскапывала огород, ища хотя бы признаки жизни. Она показала на испорченные клубни.

- Я полагаю, они плохо сохранились, - предположил он.

- Нет, мы пробовали их. Эти точно такие же. Это земля портит их. Это не настоящая почва, она бесплодна. Джерек, как и все, в основе бесплодно в этом мире. - она бросила лопату и пошла в дом. С Джереком по пятам она подошла к окну, глядя на свой сад. Он присоединился к ней, чувствуя ее боль, но неспособный найти средства облегчить ее.

- Иллюзия, - сказала она.

- Мы можем экспериментировать, Амелия, чтобы сделать Землю, которая позволит вырасти урожаю.

- О, возможно… - она сделала усилие переломить свое настроение, но ее лицо снова омрачилось. - Здесь твой отец подобный Ангелу Смерти, пришедший, чтобы присутствовать на похоронах моих надежд.

Это был Лорд Джеггет, шагавший упругой походкой по извилистой дорожке и махавший ей рукой.

Джерек впустил его. Он оказался в веселом настроении.

- Время пришло. Цепь закончена. Я дал миру прожить еще неделю, чтобы установить период петли, затем мы спасены навечно. Мои новости расстроили вас?

Джерек ответил за Амелию.

Нам не нужно напоминать о способе которым поддерживается мир, отец.

- Вы не заметите никаких эффектов. - У нас будет знание о том, что произошло, - пробормотала она. Иллюзии прекращают удовлетворять, Лорд Джеггет.

- Зовите меня отцом тоже, - он уселся на краю, вытянув ноги. - Я считал, вы счастливы теперь. Жалко.

- Если человеку предлагают вечную иллюзию, а он знал настоящую жизнь, то он склонен немного поворчать, - сказала она с показной иронией… - Мой урожай погиб.

- Я понимаю тебя, Амелия, - ответил он. - Если она счастлива, значит, буду счастлив я. - Он улыбнулся. - Я - простое создание отец, как мне часто говорили.

- Гм, - сказал Лорд Джеггет. Он наклонился вперед и хотел сказать что-то еще, когда, в отдалении через раскрытое окно раздался звук.

Они прислушались.

- О, - сказала Амелия. - Это оркестр!

- Что? - спросил Джерек.

- Музыкальный оркестр, - сказал его отец. Он выскочил из дома. - Пойдемте посмотрим. Они все побежали по дорожке сада, пока не достигли белых ворот в заборе который Амелия воздвигла вокруг деревьев. Озеро крови давно исчезло, и невысокие зеленые холмы заменили его. Они увидели колонну людей вдали, марширующих по направлению к ним. Даже отсюда музыка была отчетливо слышна.

- Медные инструменты! - воскликнула Амелия. - Трубы, тромбоны, трубы!

- И серебряные инструменты! - объявил Лорд Джеггет с неподдельным энтузиазмом. - Кларнеты, флейты, саксофоны!

- Барабаны, слышите! - на мгновения ее несчастья были забыты.

- Явное обилие ударов! - прибавил Джерек, желаю присоединиться к обсуждению событий, - та-та-та-та! Ура! - он сделал шапочку для себя, чтобы можно было бросать ее в воздух. - Ура!

- О, смотрите! - Амелия полностью забыла ее горе, на время, по крайней мере. - Так много! А это не Герцог Королев?

- Он самый.

- Оркестр, - или, скорее, сводный оркестр, - так как там было по крайней мере, тысяча механических музыкантов маршировали вверх по холмам. Развевались флаги, кивали плюмажи, сапоги сияли. Отец, сын и его жена перевешивались через забор, как дети махая Герцогу Королеву, марширующему впереди с жезлом в руке и огромными усами на лице, на голове чудовищная медвежья шапка. Оркестр стал настолько громким, что было бесполезно разговаривать с Герцогом или кем-нибудь другим. Все дальше и дальше маршировал оркестр, пока не дошел до ворот. Затем он остановился.

- Гайдн, да? - сказал со значением Лорд Джеггет, когда гордый Герцог приблизился.

- “Желтая собака Чарли” - соответственно наименованию записи, - лицо Герцога Королев сияло, - но вы знаете, какая путаница в городах. Снова что-то из вашего периода миссис Ундер…

- Корнелиан - пробормотала она.

- …вуд. Такие оркестры были тогда в моде.

- Ваш энтузиазм не превзойден никем самый великолепный из весельчаков! - поздравил его Лорд Джеггет. - Вы идете издалека?

- Парад знаменует мою первую авантюру с брачной гармонией.

- Музыка? - переспросил Джерек?

- Женитьбы, - последовал подмигивание отцу Джерека. - Лорд Джеггет знает что я имею в виду.

- Свадьба, - лаконично сообщил Джеггет.

- Да, свадьба! Невероятно, сегодня - я думаю, сегодня - - я соединился священными узами (отметьте мой словарь) с самой приятной из всех леди, прекрасной Сладкое Мускатное Око.

- И кто совершает обряды? - спросила Амелия.

- Епископ Касл. Кто же еще? Вы придете, будете моими гостями?

- Что ж…

- Конечно, мы придем, роскошный жених - Лорд Джеггет вышел за ворота, чтобы обнять Герцога, прежде чем тот уйдет. - И также принесем дары. Зеленые для жениха и голубые для невесты!

- Другой обычай!

- Да.

Амелия поджала губы и сердито взглянула на Лорда Джеггета Канарии.

- Удивительно, сколько наших старых обычаев припомнили, сэр.

Их глаза встретились, он чуть улыбнулся.

- О, ты не знала? В общей путанице, с трансляционными пилюлями и тому подобным, мы все, кажется, начали говорить на английском девятнадцатого столетия. Это сказывается.

- Вы устроили это?

Он ласково ответил:

- Ты постоянно льстишь мне своими предположениями, Амелия.

Боясь дальнейшего напряжения между ними, Джерек сказал: