«Оно, должно быть, здесь в засаде,— заметил священник,— Ждет, чем бы поживиться… Если мы шевельнемся, у него будет шанс позавтракать!»

Слабое течение увлекло плот мимо дыры, люди застыли, скорчившись на бревнах и почти не дыша. Животные лежали посередине и казались спящими, но их глаза были уже широко раскрыты.

«Что случилось? — пришла мысль Горма,— Где опасность? Я ничего не вижу!»

«Что-то очень большое находится под водой,— пояснил Иеро,— Не двигайся, оно наблюдает. Я думаю, эта тварь может проглотить плот целиком. Я попробую прозондировать ее сознание».

Священник проверил все известные ему ментальные каналы, включая и новый, обнаруженный в Мануне. Через несколько минут он признал свое поражение. Ментальная активность этого чудища, несмотря на его титанические размеры, была ничтожной.

Плот медленно удалялся от страшной стены. Через сотню ярдов Иеро подал знак Лучар, и оба осторожно опустили в воду шесты.

Они проплыли около двух миль, когда священник внезапно сказал вслух:

— Толкай плот направо, я вижу кое-что интересное!

Объединенными усилиями люди загнали неуклюжее судно за угол большого здания, и Иеро указал на ближайший оконный проем:

— Смотри, какая удача!

Проем был окован по периметру толстой металлической лентой. Достав нож, священник отодрал длинную полосу и поскреб позеленевшую поверхность; под лезвием сверкнула яркая желтизна.

— Я думаю, это бронза,— обрадованно сказал он, разглядывая металл,— Еще одна удача! Бронза лучше меди, она более прочная. Здесь хватит на наконечники для сотни стрел.

— Что ж, прекрасно,— кивнула Лучар,— Но давай поскорее уйдем отсюда. В этом месте мне как-то не по себе… все время кажется, что за нами подсматривают из этих старых окон. Где мы встанем лагерем? Солнце уже совсем высоко.

— Еще не знаю,— отозвался Иеро,— Будем грести, пока сможем держать шесты в руках, затем найдем подходящий островок или какое-нибудь укрытие в развалинах.

Они поплыли дальше. Течение в водяном ущелье усилилось, и плот теперь двигался быстрее. Близился полдень, когда их громоздкое судно покинуло мрачный каньон и выплыло на солнечный свет.

Путники очутились в небольшом круглом озере с чистой голубой водой — вероятно, это озерцо было связано с Внутренним морем. С южной стороны оно открывалось в широкую протоку; развалины высоких зданий окаймляли его с севера, запада и востока.

Посередине озерца вздымался маленький зеленый остров, покрытый кустарником, пальмами и сочной густой травой. Яркие цветы, желтые и голубые, росли у края воды, и их запах долетел до путников, заставив их блаженно зажмуриться. После дней и ночей, проведенных в чудовищной клоаке мертвого города, этот островок показался им райским садом на голубом бархате вод.

— Плывем туда, Иеро! — радостно воскликнула девушка.— Смотри, зелень и чистая вода! Мы сможем умыться и, наверное, найдем какие-нибудь плоды на деревьях. Скорее!

Священник замер, опираясь на свой шест и глядя на это зеленое чудо. Остров и правда выглядел очень приветливым. Пожалуй, с ним все было в порядке, но Иеро не мог отделаться от ощущения, что кто-то постоянно наблюдает за ними; это чувство преследовало его последние два дня. Островок все еще находился на территории города, и, возможно, не стоило задерживаться здесь.

Но утомление победило осторожность. Они нуждались в отдыхе; после долгой тяжелой работы и он, и Лучар были на грани истощения. Отдых, пища и чистая вода… Неимоверный соблазн!

— Ладно, остановимся здесь,— сказал Иеро, опуская шест в воду.— Но не кричи так громко, девочка, мы не дома. Я чувствую какие-то ментальные излучения… чувствую их, но не могу определить, что бы это значило.

Они причалили к ровному песчаному пляжу на западной оконечности островка. В центре его был пруд с чистой прозрачной водой, окруженный зарослями папоротника и цветами, испускавшими нежный сладкий аромат. Небольшой ручей вытекал из пруда и, прыгая по камням, устремлялся к лагуне. В довершение к этому Иеро обнаружил вблизи берега целую устричную отмель, и трое путников принялись жадно поедать сочных моллюсков. Клоц, не обращая внимания на устриц, хрустел ветвями кустов, не пренебрегая травой и папоротником.

Миновал полдень. Умытые, чистые, с полными желудками, путешественники спали в тени. Клоц бродил по острову, поедая зелень и внимательно поглядывая на лагуну и здания, окружавшие озерцо. Иногда он испытывал прочность своих новых рогов на стволах пальм, оставляя в коре глубокие царапины.

Лучар и Иеро так утомились, что проспали весь день и большую часть ночи. Только пробудившись в полумраке перед рассветом, священник понял, что стоянка вышла неожиданно долгой. Прежде чем он успел почувствовать тревогу, в его сознании раздался ментальный голос медведя:

«Вы оба нуждались в отдыхе. Вблизи никого нет, но за нами продолжают наблюдать. Я так же уверен в этом, как в том, что скоро взойдет солнце».

«Что ж, будем готовы ко всему»,— отозвался священник, поднимаясь на ноги.

Он еще чувствовал некоторую скованность в мышцах, утомленных многочасовой возней с шестом.

Разбуженная его резким движением, Лучар открыла глаза и сладко потянулась.

— Неужели мы проспали почти сутки? — спросила она.— Но я все еще чувствую себя усталой… Пора двигаться в путь?

— Нет, пожалуй, еще рано. Мы слишком утомлены. Будем отдыхать здесь весь день. Я думаю, мы успеем закончить арбалеты и сделать несколько стрел к ним. Без метательного оружия нам будет трудно охотиться.

Утро выдалось прекрасное. Они плотно позавтракали, и к полудню Иеро уже закончил свой арбалет, а потом, срезав несколько молодых деревьев с ровной древесиной, принялся выстругивать стрелы.

Лучар не помогала ему. Она долго возилась у воды, приводя в порядок свои волосы, затем бегала по острову и собирала цветы. После обеда Иеро тоже прекратил работу и улегся на мягкой густой траве, положив голову на колени девушки. Поглаживая ладошкой его жесткие волосы, она начала говорить — то вспоминая прошлое, то строя планы их будущей жизни, непременно долгой и счастливой. Но вдруг Иеро прервал ее щебет:

— Я тоже надеюсь, что у нас впереди долгая и счастливая жизнь, малышка. Но вспомни, нам предстоит еще много трудов и горя, пока мы сумеем добраться до моей или твоей родины. И ты еще не рассказала, что же на самом деле заставило тебя убежать из Д'Алви? Я думаю, тебя принуждали выйти замуж против воли?

Девушка пришла в замешательство.

— Откуда ты это знаешь? — воскликнула она,— Ты все-таки проник в мой разум?

— Нет,— Он улыбнулся, поднял руку и погладил ее по щеке,— Для меня ясно, что ты никогда не была рабыней. Я уверен, что ты дочь дворянина, потому что, по твоим же собственным словам, в вашей стране лишь священники и люди благородной крови могут учиться. А ты училась и знаешь немало. Насколько же велико звание твоего отца?

— Величайшее,— коротко ответила она. Затем наступило молчание.

— Он действительно король, да? — Иеро больше не улыбался,— И ты — его единственное дитя? Скажи мне! Это может быть очень важно!

— У меня был старший брат, но он погиб в сражении с войском Нечистого. Мой отец хотел выдать меня замуж и тем самым скрепить союз с нашим северным соседом — Эфраимом из Чизпека. Все знают, как он жесток. Чтобы избавиться от своей первой супруги, он довел ее до помешательства и выколол ей глаза! А потом заявил, что слепая и сумасшедшая не может быть королевой, и заставил ее постричься в монахини! Он зверь, животное! Кто знает, что было бы со мной? Вот почему я убежала.

— Не могу сказать, что порицаю тебя,— задумчиво произнес Иеро.— Однако я надеялся установить связи с твоей родиной, чтобы наши страны могли торговать и вместе сражаться с Нечистым, а главное, чтобы помочь вашему королевству вернуться в цивилизованное состояние. Это было бы великим и богоугодным делом! Но начинать контакт с похищения принцессы — это, милая, плохо, очень плохо.

Она вспыхнула.

— Что значит «вернуться в цивилизованное состояние»? Должна заметить, пер Дистин, что в Д'Алви живет великий и могучий народ. У нас два города, обнесенных стенами, а в них — церкви и много дворцов из камня! У нас есть все — корабли и книги, дороги и повозки, поля и скот! Все, не говоря уж о нашей храброй и многочисленной армии!