Он вполз в кабинет, когда мистер Грейсон рассказывал об экономике в Австралии. Зачем им это знать, парень бы сказать не решился, но препод только кивнул, разрешая войти, и Глау забился в тёмный угол, держась за бок. Он успел наспех нанести мазь и наложить плотную повязку, но она так и норовила сползти. Двигаться было сложно, дышать не особо комфортно, а ещё где-то здесь, возможно, сидел Страж. Глау усмехнулся: последнее неожиданно почти перестало волновать. Он просто хотел увидеть этого неведомого парня и пожать его руку… вцепиться и поцеловать, наверное. Очень хотелось, чтобы рядом появился человек, которому можно будет довериться, но это желание преследовало с того момента, как Глау вообще задумался о возможности влюбиться.

Он попробовал сосредоточиться на лекции, но голова из-за недосыпа и утреннего происшествия легонько гудела. Глау усмехнулся. Вчера он скормил последние таблетки старосте, но смотреть на мучающийся полутруп было выше его сил. Парень нашёл взглядом Эванса: тот сидел на своём месте и о чём-то перешёптывался с Джесс. Остальные тоже тихо переговаривались, кто-то иногда оглядывался на Глау. Видимо, обсуждали опоздание, Ботаник же никогда не опаздывал прежде. Ну и плевать. Пусть думают, что хотят.

Бок свело судорогой, и Глау тихо охнул, закусил губу, касаясь рёбер. Он бросил осторожный взгляд на первые ряды: не услышал ли кто, и тут же напоролся на внимательный взгляд Эванса. Староста чуть прищурился, наклонил голову, как будто спрашивая, и Глау отвернулся. Не хватало ещё, чтобы Эванс его жалел. Любимец преподов, мать его. Идеальный староста и принц второкурсников. Что его вчера вообще понесло на задние ряды? Глау вдруг вспомнил, как Эванс забрал таблетки, и уставился на свою ладонь. Вообще вылетело из головы, но теперь чуть влажное прикосновение губ к коже вернулось мгновенно. Это ж насколько старосте было плохо? Он явно не соображал, что делает. Придурок, блин.

Бок снова напомнил о себе, и Глау постарался всё-таки слушать препода.

Следующая пара проходила в этом же кабинете. Глау хотел отсидеться, чтобы не тревожить рёбра, но хотелось есть, позавтракать всё равно не успел, да и тётка не стала бы его кормить после случившегося. В коридоре пока было немноголюдно, так что возможность с кем-то столкнуться сводилась к минимуму. Однокурсники шумно разговаривали, собравшись вокруг Эванса, и Глау медленно выполз из-за парты. Он только собрался выйти, как дверь распахнулась, и на пороге показалась девушка, явно ещё школьница.

- Извини, - сразу же выдала она, но почему-то не сдвинулась с места.

- Э… ничего, - Глау озадаченно моргнул. – Можно пройти?

- Неа. А ты красивый. Тебя как зовут?

Это было что-то новое. С ним ещё никогда не пытались так просто познакомиться в реальной жизни. Глау растерялся и всё-таки промямлил своё имя, стараясь не держаться за ноющий бок. Повязка намеревалась сползти окончательно.

- Глау… - протянула девочка и прищурилась. – Значит, дождик?

- Что?..

- Я Эйра, - наконец-то представилась школьница. – Глау с валлийского – это ведь «дождь». Ну-ка, наклонись.

От растерянности парень выполнил требуемое, и Эйра улыбнулась.

- Как глаза, да? – она кивнула. – У тебя очень красивые глаза, дождик. И я рада наконец-то с тобой познакомиться.

- Наконец-то? – оторопел Глау.

Они стояли на пороге, но, к счастью, пока никому войти или выйти не требовалось. Эйра появилась из ниоткуда, и по-хорошему было бы спросить, что ей нужно, а самому отправиться в буфет, но это оказалось сделать неимоверно сложно.

- Не важно, - Эйра снова улыбнулась. – Слушай, дождик, ты брата позвать не можешь?

- Твоего? – глупо уточнил парень.

- У тебя брата нет, - она не спрашивала, утверждала.

- Я не знаю твоего брата.

- Знаешь. – Эйра кивнула. – Очень хорошо знаешь, дождик. У нас отец просто ногу сломал, а семейное дело требует вмешательства. Вот мне брат и нужен. Я его не вижу из-за всей этой толпы.

Глау моргнул раз-другой и шумно выдохнул. Отец со сломанной ногой. Семейное дело. Сестра. Страж… Перед ним стояла сестра Стража и называла его дождиком.

- Ты… Обещала со мной встретиться.

- Я, - Эйра ему подмигнула. – Правда, наверное, меня брат стукнет потом, за то, что его выдала, но вы же и так собирались встретиться, разве нет?

- Эйра?

Глау повернулся, чувствуя себя последним идиотом. Или кем-то ещё, например, участником плохого спектакля. Со своего места к ним спешил Ричард Эванс, их староста, любимец публики, преподов, универа и вообще всех, кого только можно было представить.

Ричард подошёл ближе, непонимающе глядя на них.

- Что случилось? – он обращался к сестре, но смотрел на Глау.

- Ри-и-иша-а-арт, - протянула Эйра и улыбнулась. – Семейное дело принимает не лучший оборот, нам сегодня придётся разбираться.

- Разбираться? – Ричард – Ришарт? – всё ещё косился на однокурсника, а Глау не мог сдвинуться с места и смотрел на старосту сверху вниз, глупо таращась на него.

Страж? Это – Страж? Он – Страж? Да это идиотизм! Это… невозможно!

- Карфаген может быть уничтожен полностью.

Он вздрогнул и перевёл взгляд на Эйру. Кодовая фраза, которая могла рассказать Стражам и Хранителям очень многое. Эйра сказала «уничтожен», а значит дело плохо. Глау знал, что несколько дней назад Стражи провели около озера в лесу целую неделю. Неделю… Эванс отсутствовал неделю. Болел. Ездил по делам. Страж.

Он поневоле расплылся в улыбке, чувствуя себя болваном. Нет… Это какой-то дурацкий спектакль, в котором он внезапно принял участие.

- Глау?

Парень посмотрел на Эванса, тот обеспокоенно смотрел на него, будто бы волнуясь. «Я люблю тебя». Он писал такое Рейну, и было ли это правдой? Едва не заболело сердце, но пока бок по ощущениям выходил на первое место.

- Дождик, ты в норме? – Эйра дернула его за рукав. – Дождик? Вернись в реальность!

- Я здесь, - голос почему-то охрип. – Я здесь, всё нормально.

- Ты бледный, - пробормотал Эванс.

- Не важно.

- Дождик, - Эйра нахмурилась. – Ты брату можешь довериться. – она перевела взгляд на Ричарда. – Всё, сообщение передано, купидоном я поработала. Убегаю. Не задерживайся, ясно?

- Купидоном? – переспросил Эванс, и вот тут Глау тихо всхлипнул, боясь расхохотаться в полный голос.

Безумие! Сплошное безумие! Да быть такого не может… Смех рвался наружу, он снова всхлипнул и схватился за бок, когда его опять прошило болью.

- Глау? – Эванс обеспокоенно вцепился в другой рукав, потянувшись вперед. – Глау, что случилось?

Он замотал головой, сделал шаг назад.

- Страж, - хрипло каркнул Глау и усмехнулся. – Страж… Красивые фотографии, конечно…

Да уж. Это дорогого стоило – увидеть, как меняется в лице и бледнеет тот, кто всегда был на вершине и на людей, подобных Глау, не обращал никакого внимания. Эванс шагнул вперёд, сжимая запястье.

- Не смей убегать, - неожиданно яростно прошипел он и дёрнул вперёд, невольно задевая бок. Глау всхлипнул снова и согнулся.

- Эй, вы в порядке? – кажется, это спрашивала Джесс.

- Я побежала, мальчики, - бросила Эйра. – Ришарт, отведи его к врачу, пожалуй.

Эванс коротко кивнул.

- Мистер Грейсон! – он отвернулся к преподу. – Уинну плохо, я отведу в санчасть!

Дик Грейсон коротко кивнул и постучал по столу.

- Пока мистер Эванс отводит мистера Уинна, мы с вами начнём следующую пару. Рассаживаемся по местам, рассаживаемся.

- Я не пойду, - слабо дёрнулся Глау, когда староста потащил его за собой.

- Пойдёшь, - отрезал Ричард, направляясь куда-то скорее в сторону туалетов.

- Не надо.

- Думаешь? – они остановились на лестничной площадке. Эванс чуть прищурился. Кажется, он на что-то злился?

- Уверен, - Глау усмехнулся. – Страж, значит. Не узнал фотографии, да? Ты хорошо лжёшь, Эванс.

- Я не хотел, - буркнул староста. – Вернее…

Он прикрыл глаза и вдруг как-то безнадежно улыбнулся.