Немецкие самолеты появились над колоннами 6-го механизированного корпуса еще до полного восхода солнца и начали работать небольшими группами. В результате к 10 часам утра соединения 6-го механизированного корпуса потеряли почти весь свой транспорт с боеприпасами и горючим. А горючее в баках танков быстро кончалось.
6-й кавалерийский корпус сосредотачивался в район Сокулка с двух направлений. 6-я кавалерийская дивизия была выведена из боя, понеся определенные потери, и вышла в указанный район к утру 24 июня. 36-я кавалерийская дивизия на марше была обнаружена немецкой авиацией и потеряла до 50 % своего конского состава, много людей и другой техники.
В результате этого контрударная группа на 24 июня оказалась практически не боеспособной. Но генерал И.В. Болдин и прибывший в штаб 10-й армии Маршал Г.И. Кулик были намерены провести намеченный контрудар и требовали от командующего обеспечить подвоз в Сукулки боеприпасов и горючего, необходимого для конно-механизированной группы. Тот пытался объяснить, что 10-я армия сама испытывает острый недостаток во всем этом: склад горючего в Белостоке был подожжен немецкой авиацией, основная масса боеприпасов находилась в Гайновке, но дорога туда была перерезана противником.
Однако ни И.В. Болдин, ни особенно Г.И. Кулик не желали слушать никаких объяснений. Командующему с большим трудом удалось собрать около 45 машин с горючим и направить в указанный район, но цели достигло менее половины. Остальные были уничтожены авиацией противника. Вполне понятно, что в таких условиях ни о каком контрударе конно-механизированной группы уже не могло быть и речи. Генерал И.В. Болдин приказал кавалеристам спешиться и действовать в качестве пехоты, а танки использовались, как неподвижные огневые точки.
Контрудары войск Юго-Западного фронта
Обстановка и способы действий гарнизонов укрепрайонов Юго-Западного фронта складывались по-разному. Когда противник обходил долговременные укрепления, их гарнизоны продолжали вести бой, ожидая контрударов наземных войск и деблокирования укреплений. Так, например, 96-й стрелковый полк 87-й стрелковой дивизии 5-й армии во второй половине 22 июня 1941 года контратакой отбросил противника из района Хотячева, достиг и закрепился на рубеже реки Студеница, деблокировав при этом гарнизон Владимир-Волынского укрепрайона из состава 19-го пулеметного батальона. Ввиду внезапности нападения, некоторые гарнизоны занимали доты укрепрайонов вместе со своими семьями. В деблокированных дотах Владимир-Волынского укрепрайона вместе с их гарнизонами находились жены и дети офицеров укрепрайона, укрывшихся в них утром в момент нападения противника. Их ожидала незавидная участь.
В полосе обороны 5-й армии Юго-Западного фронта 23 июня противник, наращивая усилия вводом в бой 14-й танковой дивизии, развил наступление на луцком направлении, к 16 часам захватил Владимир-Волынский и продвинулся до населенного пункта Войницы. Его пехотные дивизии в это время завершали окружение 87-й и 124-й стрелковых дивизий, а 13-я танковая дивизия завершала переправу через Западный Буг в районе Устилуга. 11-я танковая дивизия противника в этот день вышла в район Лопатин, Радехов, Стоянов.
В этих условиях командующий 5-й армии принял решение о проведении контрудара 19-й танковой, 215-й моторизованной дивизиями 22-го механизированного корпуса и 135-й стрелковой дивизией в двух районов в общем направлении на Владимир-Волынский с целью разгрома основных сил двух дивизий противника и деблокады окруженной 87-й стрелковой дивизии. При этом 41-я танковая дивизия (343 танка), располагавшаяся в районе Ковеля, к контрудару не привлекалась, так как поступила ложная информация о выдвижении на Ковель крупных сил противника из района Бреста.
Первоначально время контрудара было назначено на 22 часа 22 июня, но затем, в связи с запаздыванием войск, оно было перенесено на утро 24 июня. К назначенному сроку на рубеж контрудара вышли только части 135-й стрелковой дивизии, и время контрудара было перенесено на более поздний срок. Это обстоятельство использовал противник – танки и мотопехота 14-й танковой дивизии при поддержке авиации атаковали 135-ю стрелковую дивизию и потеснили ее на 5–6 километров к востоку.
Предназначенная для контрудара 19-я танковая дивизия 22-го механизированного корпуса, имевшая в своем составе 45 исправных танков Т-26 и 12 бронемашин, вышла в указанный район только в 13 часов, а в 14 часов во взаимодействии с 135-й стрелковой дивизией атаковала противника. Советским войскам удалось несколько потеснить противника, но затем немцы, введя в бой новые танки, нанесли существенное потери контрударной группировке, отбросили ее соединения на восток на 20 километров, выйдя на подступы к Луцку.
Другая, 215-я моторизованная дивизия 22-го механизированного корпуса, выдвигалась на рубеж контратаки крайне медленно. Из-за недостатка автотранспорта пехота шла пешим порядком. На марше части неоднократно подвергались ударам противника с воздуха. Почти половина танков отстала на марше по техническим причинам. Безусловно, о выдвижении дивизии хорошо было известно немецкому командованию. Поэтому контратака этого соединения, начавшаяся в 18 часов, успеха не имела.
Вечером 25 июня начальник разведки Юго-Западного фронта доложил командующему, что в районе Радехова прорвалась группировка противника, состоящая из трех-четырех танковых и моторизованных дивизий. Встревоженный этим сообщением, М.П. Кирпонос приказал сосредоточить против этой вражеской группировки основные силы войск правого крыла Юго-Западного фронта. Для удара в направлении на Дубно нацеливались с одной стороны 22-й, 9-й и 19 механизированные корпуса. С юга контрудар по вклинившемуся противнику должны были наносить 8-й и 15-й механизированные корпуса, а также 8-я танковая дивизия 4-го механизированного корпуса. Всего в составе контрударной группировки должны были действовать одиннадцать танковых и пять моторизованных дивизий. По числу соединений контрударная группировка войск Юго-Западного фронта могла превосходить противника более, чем в три раза, а по количеству танков (всего около 2600) – более, чем в восемь раз. Кроме того, к рубежу рек Стырь и Иква на участке от Рожище до Кременец из резерва командующего фронтом выдвигались 31-й и 36-й стрелковые корпуса, а на рубеж Кременец, Броды, Каменки – 37-й стрелковый корпус. А это еще девять стрелковых дивизий, которые должны были обеспечить действия механизированных корпусов. Таким образом, в конце июня 1941 года в районе Броды, Дубно, Луцк должно было произойти одно из самых крупнейших танковых сражений Великой Отечественной войны.
В соответствии с существовавшими до войны теоретическими представлениями советское главное командование с первого дня войны требовало от командующих армиями активными действиями механизированных корпусов разгромить вклинившуюся группировку противника. Командование Юго-Западного фронта до 25 июня уже несколько раз принимало решение на контрудар, однако ввиду несоответствия этих решений реальной обстановке они постоянно не выполнялись и перерабатывались.
Также требовалось учесть, что 15-й механизированный корпус на момент постановки ему задачи на контрудар уже три дня вел бои с противником в районе Радехов. Выдвижение его 3-й танковой дивизии было задержано противником в районе Каменки-Бугской, и командир корпуса генерал-майор И.И. Карпезо обращался к командованию фронтом с просьбой отложить начало наступления до подхода этой дивизии, но М.П. Кирпонос, не желая менять решение, велел ответить: «Выполнять приказ». 9-й, 19-й и 8-й механизированные корпуса для выхода на рубежи контрудара должны были преодолеть достаточно большое расстояние. Так, только 8-й механизированный корпус в результате постоянного его переподчинения и переброски с одного участка фронта на другой к 25 июня совершил марш на расстояние более 400 километров в условиях воздействия противника.
И только 26 июня решение от 25 июня начало претворяться в жизнь. Об этом бывший командир 9-го механизированного корпуса К.К. Рокоссовский в своей книге «Солдатский долг» писал:
