И все же связь с отцом сохранялась, а в ближайшем будущем она еще и укрепится в результате первого путешествия старика за пределы Земли; он всегда хотел слетать на другую планету, пока не поздно. Другими словами-до своей смерти. Лео был настроен решительно. Несмотря на усовершенствование крупных межпланетных кораблей, путешествие оставалось рискованным, но его это не волновало. Ничто не могло ему помешать, на самом деле он уже зарезервировал себе место.
– Господи, отец, это же замечательно, что ты готов к такому трудному пути! Надеюсь, ты справишься, – смирился Джек.
С противоположной стороны стола на него взирал шеф, мистер И, в руках сжимавший лист желтой бумаги со служебным запросом. Тощий длинный И в однобортном костюме и галстуке бабочкой… китайский стиль одежды прекрасно укоренился здесь, на чужой почве, смотрелся так же естественно, как если бы И вел дело в Кантоне.
И указал на листок бумаги, после чего молча изобразил, что в нем содержится: сначала он слегка подрожал, потом продемонстрировал, как переливает что-то из одной руки в другую, а затем утер лоб и расстегнул воротничок, будто изнемогая от жары. Потом поднял костлявое запястье и уставился на часы. Полетела холодильная установка на какой-то молочной ферме – понял Джек Болен. Причем дело срочное – если не поспешить, молоко испортится на дневной жаре.
– Ладно, пап, буду ждать от тебя сообщений. – Джек попрощался и повесил трубку. – Извините, что так долго, – сказал он шефу и взял у него листок.
– Пожилому человеку не стоило бы ехать сюда, – спокойно, но категорично заметил И.
– Ему хочется взглянуть, как мы тут живем, – ответил Джек.
– И чем он сможет помочь, если ваши дела окажутся не настолько хороши, как ему хотелось бы? – презрительно улыбнулся И. – Может, он предполагал, что вы тут разбогатеете? Так сообщи ему, что здесь нет алмазов. Их успели прикарманить Объединенные Нации. Что касается вызова по поводу холодильной установки, то согласно записям мы уже чинили ее два месяца назад, та же самая неисправность. Там что-то с источником питания или изоляцией. Время от времени двигатель начинает барахлить, пока не выскакивает предохранитель.
– Я посмотрю, что у них еще подключено к генератору, – ответил Джек.
«Работать на И нелегко», – думал он, поднимаясь на крышу, где стояли вертолеты компании. Все поставлено на рациональную основу. И выглядел и вел себя словно механизм. Шесть лет тому назад – ему тогда было двадцать два – он высчитал, что более доходно вести дело на Марсе, где крайне нуждались в ремонте и профилактике разнообразной техники, так как стоимость перевозки новых деталей с Земли была непомерно высока. Старый тостер, безрассудно выкидывавшийся на Земле, на Марсе подлежал починке. И была симпатична сама идея сохранения вещей. Будучи воспитан в пуританской атмосфере всеобщей бережливости Народного Китая, он не одобрял расточительства. А работая инженером в провинции Хэнань, приобрел необходимый опыт. Таким образом он спокойно и методично подошел к решению, которое большинству людей грозило катастрофическим эмоциональным стрессом. И готовился к расставанию с Землей, словно собирался нанести визит дантисту для вставления пары нержавеющих челюстей. Он рассчитал до последнего доллара сумму накладных расходов при открытии своего дела на Марсе. Предприятие выглядело не слишком прибыльным, зато требовало высокого профессионализма. За шесть лет, начиная с 1988 года, дело настолько разрослось, что в неотложных случаях обращались только к мастерам его компании – а что нельзя считать неотложным случаем в колонии, которая с трудом выращивает себе редиску и охлаждает мизерные надои молока?
Джек Болен захлопнул дверцу, завел мотор и начал подниматься над зданиями Банчвуд-парка в подернутое дымкой тусклое небо, отправляясь на свой первый вызов.
Вдалеке справа совершал посадку огромный корабль с Земли, опускаясь на широкий базальтовый круг посадочной площадки для пассажирского транспорта. Вскоре к кораблю поспешат автоматы с дистанционным управлением, которые продезинфицируют пассажиров, избавив их от всевозможных вирусов, бактерий, насекомых и приставших семян сорняков; пассажиры выйдут голенькими, словно новорожденные, и пройдут через химические ванны, где им предстоит плескаться в течение восьми часов всевозможных проверок. А когда будет обеспечена безопасность колонии, их выпустят на свободу, чтобы самостоятельно заботиться о собственной жизни. Возможно, некоторых даже отправят назад на Землю – тех, у кого в результате трудного путешествия проявятся генетические дефекты.
Джек подумал, что его отец терпеливо перенесет иммиграционную процедуру. «Так нужно, мальчик, – скажет он. – Так необходимо». Задумчивый старик с сигарой во рту… философ, все образование которого свелось к семи классам нью-йоркской общеобразовательной школы, да еще в самый тяжелый ее период. Каким-то образом отец всегда чувствовал, как надо себя вести, причем не в социальном плане, а в более глубоких, неизменных отношениях. «Он приспособится к этой жизни, – решил Джек. – Даже за короткое посещение он акклиматизируется лучше, чем мы с Сильвией. Почти как Дэвид…»
Они подружатся, дед и внук. Оба умные и практичные и в то же время неуемные романтики – чем еще объяснить неожиданное желание отца купить землю где-то в горах Франклина Рузвельта? Это была последняя вспышка надежды, вечно питавшей отца: земля, продающаяся почти за бесценок, не имеющая покупателей, на границе обитаемых областей Марса.
Внизу Джек заметил канал имени сенатора Тафта и выровнял вертолет по нему. Канал приведет его к молочной ферме Мак-Олифа с тысячами акров засохшей травы и когда-то призовым стадом джерсиек, теперь лишь отдаленно напоминавших своих предков. Таков был обитаемый Марс – паутина расходящихся и пересекающихся каналов, которые едва поддерживали жизнь, не более того. Канал сенатора Тафта, оказавшийся непосредственно под вертолетом, являл собой отвратительную зелень: здесь воду еще не отфильтровали и не пропустили сквозь шлюзы, она содержала в себе все вековые наносы – донный ил, песок и грязь, делавшие ее непригодной для питья. Одному Господу известно, какие щелочи поглощает здешнее население. Однако оно продолжало жить. Эта желто-коричневая мутная жижа не смогла погубить их. А к западу лежат земли, все еще ожидавшие, когда наука человечества явит им свое чудо.
Археологические экспедиции, прибывшие на Марс в начале 70-х, бойко рисовали этапы отступления старой цивилизации, которую должно было заменить человечество. Она так и не сумела как следует освоить пустыню. Вероятно, подобно земной цивилизации Тигра и Евфрата, аборигены жались к источникам орошения. Даже в пору своего расцвета старая марсианская культура занимала лишь пятую часть планеты, предоставив остальным землям пребывать в первозданном состоянии. Например, дом Джека Болена, находившийся невдалеке от слияния каналов Уильяма Батлера Йитса и Геродота, стоял почти на границе земель, которые культивировались в течение последних пяти тысяч лет. Болены считались недавно прибывшими, хотя одиннадцать лет назад никто не предполагал, что эмиграция так резко прекратится.
В радиопередатчике зазвучали шумы, которые внезапно прервал металлический голос И:
– Джек, у меня есть для тебя дополнительный вызов. Представитель Объединенных Наций сообщил о неполадках в общеобразовательной школе, а собственного мастера у них сейчас под рукой нет.
Джек взял микрофон.
– Простите, мистер И, мне кажется, я уже говорил вам – моя квалификация не распространяется на школьные приборы. Лучше попросите заняться этим Боба или Пита. («Я-то точно знаю, что говорил», – добавил он про себя.)
Но логика шефа оставалась непробиваемой:
– Это необходимо, и мы не можем отказываться, Джек. Мы никогда не отказывались от ремонтных работ. У тебя неправильное отношение к делу. Я вынужден настаивать, чтобы ты принял вызов. При первой возможности я пошлю к тебе в школу еще одного мастера. Спасибо, Джек. – И повесил трубку.
