В коридоре, в который выходили двери палат, стояла тишина. Врачей не было видно. Я заметила у стены каталку, накрытую целлофаном грязно-зеленого цвета. В окно рассеянно смотрела немолодая женщина с перевязанной рукой. Наверное, пациентка больницы, решила я. Женщина повернулась ко мне лицом, и я заметила, что правый глаз ее прикрыт марлевой повязкой.
– Вам кто нужен? – поинтересовалась она довольно строго, осмотрев меня с ног до головы.
– Мне в тринадцатую палату, – сообщила я.
– Последняя дверь в конце коридора, – объяснила женщина и опять отвернулась к окну.
Надо же, какая добрая! Я к ней за помощью не обращалась, а она мне все объяснила. Хотя нужную палату я бы и сама нашла без труда: нумерация шла по порядку. Я остановилась перед дверью с цифрой «13» и легонько постучалась. Ответа не последовало, поэтому решилась заглянуть.
Палата была одноместной, как я успела заметить. Разглядеть что-то подробнее я не успела, так как сразу же ко мне подскочила Тареева, до этого сидевшая около кровати.
– Ирина Анатольевна?! – изумленно воскликнула Лидия Петровна, не сдержав удивления. – Как вы-то прошли? Пускают же только родственников!
– Ну, вы тоже не родственница, – заметила я, оглядываясь.
В палате было светло, но воздух не отличался свежестью. Рядом с кроватью стояла небольшая тумбочка, а с другой стороны у стены – столик и холодильник. На тумбочке, как и водится в больницах, стояла упаковка сока, лежали фрукты.
Екатерину Николаевну узнать было тяжело в накрытой до подбородка одеялом женщине с перебинтованной головой. Цвет кожи был неестественно розовым, а губы, наоборот, белесыми. Золотова при моем появлении не издала ни звука, зато Тареева уже щебетала мне на ухо:
– Катенька только уснула. Ей сделали укол успокоительного. Медсестра оставила меня с ней, чтобы никто не потревожил ее сон.
– А где Иван Михайлович? – спросила я шепотом.
– Ваня уехал домой за продуктами и вещами. Он и так здесь все дни и ночи напролет, измотался весь. Я его сменила…
Тареева замолчала, так как с кровати донесся еле слышный звук: как мне показалось, Золотова проснулась. В тишине голос Екатерины Николаевны звучал отчетливо, но был еще настолько слаб, что мне пришлось подойти поближе, чтобы что-то расслышать.
– Лида, кто здесь? – бормотала несчастная пересохшими губами.
– Это Ирина Анатольевна Лебедева, – затараторила Лидия Петровна. – Она тебя навестить пришла…
– Ирина… Лебедева… – рассеянно пробормотала Золотова. – «Женское счастье»? Передача…
– Да, Екатерина Николаевна, это я. – Мой голос оказался неожиданно громким по сравнению с бормотанием женщины, хотя я старалась говорить как можно тише. – Мне с вами нужно поговорить.
– Поговорить?.. О чем?..
– Ирина Анатольевна, ей больно даже разговаривать, – зашипела мне на ухо Тареева. – Может быть, ее не надо беспокоить?
– Я недолго, – виновато произнесла я. – Это очень важно.
Екатерина Николаевна еле заметно дернулась, а я подошла ближе.
– Вы до сих пор не предполагаете, кто мог вам в лицо… – Я запнулась, так как от волнения не смогла продолжить фразу, но Золотова тут же все поняла.
– Я, кажется, его узнала, – неожиданно ответила Екатерина Николаевна. – Это тот паренек… Он работал… В охране…
В этом несвязном ответе я не могла ничего толком разобрать, поэтому попросила Золотову сказать что-то еще. Екатерина Николаевна вздохнула и продолжила говорить только через какое-то время:
– Он у нас работал в доме. Охранял… Мы жили за городом… Особняк… Иван его нанимал.
– Ваш муж знает этого охранника? – удивилась я.
– Да… но, может быть, не очень. Я не помню, как его зовут… Кажется, это был он.
– Вы не уверены?
– Бешеный взгляд… Он… Не знаю… Мне показалось…
– Екатерина Николаевна, вы сможете его узнать, если увидите еще раз? – поинтересовалась я.
– Его… Увидеть? Нет, я не хочу, – более громко сказала Золотова. – Я не могу… Не хочу…
– Ирина Анатольевна, может быть, хватит? – робко поинтересовалась Лидия Петровна. – Ей сейчас опять плохо будет, я уж знаю, она начинает нервничать. Придется врача вызывать.
– Хорошо, – согласилась я, услышав, как Екатерина Николаевна начала тихонько постанывать.
Больше того, что я услышала, мне, наверное, от нее добиться не удастся. Вздохи все слышнее разносились по палате.
– Узнала… Он… Охрана… Ваня… – прерывисто зашептала Золотова.
Тареева подбежала к ней и, приникнув к кровати, заговорила:
– Катенька, все хорошо. Все нормально. Успокойся… Все прошло…
Едва стоны стали стихать, Тареева подняла на меня глаза:
– Ей плохо. Вы что, не видите? Боль ужасная. Она живет только на обезболивающих, которые вкалывают через каждый час, но легче от этого не становится. Но ничего… Она сильная… Катенька, мы все вынесем. Все будет хорошо.
– Лидия Петровна, я пойду, – прошептала я, чтобы Екатерина Николаевна не обнаружила моего присутствия и оставалась спокойной. – До свидания.
– Я вам обязательно позвоню, – пообещала Тареева. – Как только Иван приедет.
– А когда он обещал?
– Только к вечеру. Не раньше.
– Он сейчас дома?
– Да, наверное, – неуверенно ответила Лидия Петровна. – Вы с ним хотите поговорить?
Я не стала отвечать на ее вопросы и молча вышла из палаты, уже в коридоре твердо решив, что поговорить с Иваном Михайловичем мне просто необходимо. По бессвязному бормотанию Екатерины Николаевны я могла только понять, что и Иван тоже может опознать преступника. Хорошо, что Екатерина Николаевна узнала его, несмотря на то что она не была уверена в своих догадках.
Валерка теперь сидел в регистратуре на том стуле, где засыпал незнакомый мужчина. Но, завидев меня, он вскочил с места, заботливо помог снять халат и нетерпеливо спросил:
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
