Примерно так же действуют на характеры Венера и Марс, мягкость и твердость ощущений, насытимость и ненасытность эмоций.
Венера, мягкость и насытимость ощущений смягчают острые углы характера, делают умеренными его главные опоры. Ненасытность ощущений, их твердость, Марс напрягают конструкции характера, делают их жесткими, развивают в них острые углы.
У жены, как мы помним, ощущения быстро насытимые, и это смягчает ее характер. Зато ее сильный Марс и твердые эмоции усиливают минусы ее характера, неуживчивость поведения.
У него Марс в общем слаб (5,4), и, значит, в эмоциях и в поступках есть немало места для Венеры (4,6) — гораздо больше, чем у нее. Его Венере помогает и мягкость его ощущений, — она тоже смягчает его резкие струны.
Но ненасытность его ощущений больше, видимо, помогает его Марсу, чем Венере, и это тоже заостряет грани его характера.
В характере у каждого из них есть струны, которые звучат в согласии друг с другом, а есть — в несогласии, разнобое. У жены возбудимость, краткость и неактивность ощущений действуют в союзе с широким полем восприятия и с легкой насыщаемостью ее чувств. Они создают потоки мирных эмоций, яркую игру ощущений, рождают переливы радужных чувств.
Но неактивность ее ощущений враждует с их возбудимостью: ощущение часто не выливается в действие, не находит себе выхода — и замыкается в себе, рождает множество «неотреагированных», не вышедших наружу эмоциональных вспышек.
Такой разлад между возбудимостью ощущений и их неактивностью пронизывает само ядро характера, так как это разлад между главными измерениями характера. От него заметно страдают нервические и чувствительные, у которых этот разлад заложен в основы нервного устройства.
У Златы О. в этот конфликт вклинивается ее Марс, которому помогает твердость ее ощущений: они усиливают ее воинственные эмоции, обостряют в ней борьбу двух лагерей.
Ее характер, видимо, полон таких эмоциональных противоречий, и ей стоило бы всеми силами помогать своему «лагерю мира» (главному в ней) умиротворять, вводить в берега лагерь Марса, который выхлестнулся из русла.
Характер мужа, видимо, менее противоречив. Его главные моторы (возбудимость, активность, долгочувствие) работают дружно, без разладов, и это рождает потоки жизнетворных, жизнерадостных чувств. Им способствует и мягкость его ощущений, и слабый Марс, который помогает им тем, что мало мешает и дает дорогу Венере. В том же ключе могут действовать и узкое поле ощущений, и их ненасытимость, но только когда их ведет Венера.
Когда узость поля в союзе с ненасытностью ощущений попадает под знамя Марса, они вносят в характер разлад и противоборство. Активность ощущений тоже переходит тогда на их сторону, и быстро разрастаются струны враждебности, воинского напора, тарана. Возможно, так это и происходит в муже Златы О.
Но его характер цельнее, и ему легче собрать его воедино, поставить под знамя согласия. Ее характер раздробленнее, в нем больше, чем у него, действуют силы разбегания, и ей труднее собрать себя, сладить между собой раздружившиеся струны души.
Кто такие синтоны и дистоны.
Характер — это всегда равнодействие всех его устоев, их результирующая. Главное в нем — согласие или несогласие этих устоев между собой, их лад или разлад; от него зависит весь характер человека, все его отношение к жизни и к себе — эмоциональное приятие, полуприятие, неприятие.
Сочетание «мирных» свойств несет в себе гармонию, сочетание «военных» — напряженность, разлады с собой, с другими людьми. Такие сочетания создают как бы тон, окраску, манеру, в которой наши эмоции относятся к жизни: тягу этих эмоций к жизни или отстраненность от нее, подспудный лад с ней или разлад.
Психолог Роже Мукьелли предложил добавить к измерениям характера еще одно — «Юпитер-Сатурн», «открытость — замкнутость». (Юпитер — у греков Зевс — был очень открыт и общителен, а его отец Сатурн — у греков Крон, Хронос — замкнут.) Но, по мнению других психологов, открытость или закрытость — это не особое измерение характера, а его стержень, вывод из всех частных измерений.
Это и есть эмоциональный тон характера, результирующая всех его черт. Психологи, как уже говорилось, называют этот тон «синтония» — «созвучие», или «дистония» — «разнозвучие» с жизнью. Юпитер, открытость — это синтония, эмоциональное согласие с собой и с миром, а Сатурн, замкнутость — дистония, разлады с собой и с жизнью[102].
Среди созвучных, синтонов, есть полные и неполные. У полных царит двойное согласие — с собой и с миром: черты их характера, во-первых, согласуются между собой, а во-вторых, они настроены на согласие с миром. Таких людей называют сверхсинтонами, сверхунисонными. Это чемпионы уживчивости, и совместимость с ними может быть самой полной, самой глубокой.
Но, к сожалению, их мало, они встречаются редко. Гораздо больше среди нас просто синтонов, созвучных: у них гармония не двойная, а половинная — внешняя или внутренняя: она или преобладает внутри характера, или правит их эмоциональным отношением к жизни.
Синтонами часто бывают сангвиники, а также беспечные (среди них, например, был знаменитый французский баснописец Лафонтен). Если их ощущения мягки и быстро насытимы, тогда их тяга к гармонии усиливается. Если они из Венер, да еще с широким полем восприятий, они становятся сверхсинтонами.
Но если в них берет верх Марс и у них узкое поле восприятий, то их открытость, созвучность будет умеренной.
Среди несозвучных дистонов (то есть среди интровертов, обращенных в себя) тоже есть двойные и обычные. У сверхдистонов двойной эмоциональный разлад: и внутри себя, и между собой и миром. У простых дистонов разлад или внутри себя, или между собой и миром.
Несозвучие, необщительность усиливается, если у человека твердые и ненасытные ощущения. А если он, кроме того, еще и Марс с узким полем восприятия, то он может стать двойным дистоном. Но если он Венера (или Марс, но с широким полем), если у него мягкие ощущения, тогда его разлад с собой и со средой меньше, мягче.
Таким образом, человека-Сатурна, «несозвучного», рождает разлад между возбудимостью и неактивностью ощущений, а также узкое поле восприятий, твердость эмоций, их ненасытность и воинственность. А человека-Юпитера, созвучного и общительного, рождает гармония возбудимости и активности ощущений, среднее или широкое поле ощущений, а также их мягкость, насытимость и уступчивость.
Современный человек, как никогда, полон эмоциональных разладов — и с новыми условиями жизни, и с собой. Пожалуй, сегодня среди нас больше всего или дистонов, несозвучных, или людей-гибридов, сплавов созвучного и несозвучного. Такие люди и согласны, и разногласны с собой и с жизнью, два эти настроя перемешиваются в них и создают двоякое эмоциональное отношение к себе и к миру. Это как бы «синто-дистоны», «двутонные» и их ощущениями правят две полярные силы — то попеременно, то вместе.
Среди младенцев, малышей, детей — большинство созвучных, но с каждой ступенькой возраста это большинство становится на ступень меньше. В подростках происходит как бы взрыв «разнозвучия», дистонии, в большинство из них вторгается разлад с собой и с жизнью. У одних этот разлад мельче, неопаснее, у других глубже, больнее, но повальная эпидемия «разнозвучия», дистонии — это детская болезнь характера, вернее, болезнь расставания с детством, душевного взросления.
В юности кризис дистонного разлада может пройти, но струны дистонии остаются, видимо, в большинстве людей. В созвучных (синтонах, экстравертах) их меньше, и они звучат редко, в «синто-дистонах» (бивертах, двуцентристах) их больше, и они звучат часто, в дистонах (несозвучных, интровертах) очень часто.
Главный породитель дистонии — это наши разлады с собой, и чем они больше, чем хуже человек относится к себе, тем хуже делается и его эмоциональное отношение к жизни, к окружающим.
Чем больше во взрослом человеке самоуважения, тем светлее его ощущение жизни, его эмоциональное отношение к окружающим. Чем меньше в человеке самоуважения, тем темнее, ухудшительнее эмоциональные призмы, сквозь которые он видит и себя, и окружающих. Сегодня эти темные призмы есть, наверно, в большинстве людей: нынешняя повальная нервозность резко портит наше душевное самоощущение, вселяет в нас червоточину неполноценности — вживляет в душу пружины дистонии.
