- Кетрана не была столь любопытной, и я не желал её расстраивать. Мой рассказ не пришелся бы ей по душе, - лукавым голосом ответил Ланс, оборачиваясь к девушке. – Я поведал тому дровосеку и его жене, у которых мы ночевали две ночи назад на печи, что ты моя невеста, и мы хотим найти мага, который бы скрепил наш союз, ибо твоей матушке приснился вещий сон, и обряд должен произвести именно жрец Уритрея, иначе ты поклянешься стать лифией на десять лет.

- Так вот отчего хозяйка уложила нас рядом, - хитро проговорила Марго. Это было вновинку. Однажды она расслышала, как Ланс шептал сельчанам, у которых они расспрашивали путь через лес, что его попутчица неизлечимо больна, и её матушке был сон от богов, что выздоровление наступит после того, как она углубится прочь от всех селений и проживет там четверо суток в выкопанной голыми руками яме. Но теперь больше всего Марго досадовала не на очередную услышанную околесицу, губы плотно сжались от того, что он вновь произнес её имя, имя совершенно чужой девчонки, пускай она и была очень мила собой. – Мне стоило догадаться о подобном, едва ты намекнул, что сеновал в их доме очень сырой, и ты устроишься рядом со мной на печи. Я благодарю, что в прошлую ночь не слышала твоего храпа, который тогда не дал мне заснуть.

- А Кетрана не жаловалась.

Она окончательно решила, что едва услышит от него еще раз это имя, то его ноги запутаются посреди узкой тропы, и последним поцелуем на сегодня будут не касания нежных губ черноморки, а мокрый чернозем во рту. Ведьмочка вглядывалась в мелькания сапог графа: даже если не получилось бы наколдовать падение, так как Ланс временами, казалось, был неприкасаем для чар, она легко могла пустить в ход свой посох, который не выпускала из рук во время пешего пути.

- Что ж, этой ночью ты еще будешь мечтать о надежной крыше над головой, - вновь заговорил граф, внезапно останавливаясь посреди поля. – К вечеру хлынет дождь, а от Лаиса до ближайшей деревни не менее двух суток пути напрямик через лес, - он запрокинул голову и всматривался в небо, которое затягивали низкие облака.

- Если я захочу, то меня не коснется ни одна капля ливня, - ответила Марго. – А ты уж точно пожалеешь, что не остался в объятиях своей Кетраны, - передразнила она графа. Хотя тут же пожалела, что произнесла слова, которые более распалили её саму, чем невозмутимого спутника.

Марго еще раз поглядела на небо, когда Ланс вновь тронулся далее по тропе вперед. Почему же она столько лет могла равнодушно сносить все мужские привычки, насмешки и замечания, а нынче ей не удавалось сдерживать себя, наблюдая за самыми обычными поступками молодого графа?! Неужели её безмятежную чистую душу столь внезапно заполонили тучи?! Безусловно, эта непогода внутри бушевала с того самого момента, как её предал Кассандр. Разве можно теперь вернуть равновесие и рассудительность, когда сердце обуяла жажда возмездия.

Крупные капли холодного дождя забарабанили по листве, едва солнце стало садиться за горизонт. Верхушки высоких тополей раскачивал в разные стороны налетевший ветер, от дождевой дроби и шелеста листьев трудно было расслышать голоса друг друга. Несмотря на ненастье, Марго задумала продолжать путь – оборудовать место для ночлега было бесполезно, ветер бы легко затушил костер, а дождь промочил одежду даже сквозь тонкие прутья шалаша, который предложил соорудить Ланс. Ведьмочка вспоминала, как в давние годы колдун Сарпион сотворил в сильный ливень над стоянкой путешественников воздушный купол, непробиваемый для водяных струй, но у неё получалось уберечь лишь собственное тело от холодных капель, и только пока она сохраняла неподвижность. Глядя, как одежда её попутчика полностью измокла, а он терпеливо дожидался её слов или действий, Марго решила составить ему компанию в рядах измученных и мокрых, как она сама себя назвала. Когда наступили сумерки, девушке удалось зажечь бледный шар над ладонью, которым она осветила дорогу путников по ночному лесу.

- Ты слышишь это?! – донеся сзади окрик Ланса. Теперь Марго возглавляла их небольшой отряд. – Это гудение, и скрип, и звук глухих ударов, как будто орудуют топором?

Марго напрягла слух. Дождь на время перестал, но ветер всё еще раскачивал кроны деревьев и кустарников, нарушая покой леса. К тому же под ногами шлепалась вода и грязь. Тем не менее колдунья различила в воздухе далекие повторявшиеся удары, протяжный вой толи крик птицы.

- Ночью чего только не услышишь в глуши, - ответила Марго, не желая гадать, что за странные звуки раздавались по правую руку от тропы, которой путники неизменно следовали.

- А мне кажется, что там, откуда доносятся эти хлопки, совсем не лес. Ступай за мной, - Ланс ухватился за ствол дерева, чтобы не поскользнуться на мокрой траве, и скрылся среди лесной поросли, достававшей до пояса. Колдунья уныло двинулась следом - оставаться одной в таком месте было жутко и страшно даже для чародейки.

Они брели в темноте, не разбирая пути, когда совершенно внезапно высокие деревья остались за спиной, а перед путниками предстала ровная поляна, на которой стояли несколько деревянных домов, ныне заброшенных. Ветер со всей силы ударял створки окон и дверей друг о друга, заставлял скрипеть покосившуюся крышу, а вновь поливший дождь стучал по деревянному прогнившему порогу ближайшей избы. Марго шагнула по грязи, её ноги проваливались в мягкой земле, однако она не отставала от графа, спешившего под укрытие пустовавших жилищ.

- Да это могилы, Ланс, - в испуге вскрикнула ведьмочка, разглядев с помощью светильника, что земляные бугорки, по которым она ступала, было ничто иное как последнее пристанище усопших в черноморском краю.

- Только не разбуди их мертвецов, - зловеще ответил из темноты граф де Терро. Он уже взобрался на порог дома и схватил раскачивавшуюся в разные стороны входную дверь, которая была наполовину сорвана с петель. – Сойди же на траву, Марго, - укоризненно добавил он, наблюдая, как девушка продолжала топтаться в месиве грязи, - и иди сюда поскорее. Внутри вроде сухо и можно будет даже развести огонь в очаге.

Просторная комната была все-таки в одном углу залита водой. Тем не менее Марго не стоило больших усилий осветить всё помещение, а также в одном из целых горшков разогреть воды, чтобы заварить настой из дикой малины, которую девушка собрала по дороге. Нежданные гости спугнули небольшую стаю летучих мышей из-под крыши и неизвестного зверя, который, фыркая и скребясь под кроватью, вскоре совсем затих. Несмотря на пыль, глиняные черепки и гнилую скудную мебель, в доме можно было выспаться на широкой кровати, закутавшись в плащ, что было намного приятнее, чем зябнуть под струями дождя. Ланс подпер досками дверь, а с дребезжащими ставнями легко справилась Марго, остановив их одним своим взглядом, после чего покою усталых путешественников мешал лишь шум дождя.

Наутро ливень не прекратился. При свете дня они осмотрелись: вся земля вокруг дома покрылась глубокими лужами, в которых можно было запросто увязнуть, а с неба продолжали ссыпаться новые порции воды. О продолжении пути не заходило речи, хотя Ланс намекнул своей спутнице, что колдуны умели улучшать погоду.

- Я прямо сейчас могу разогнать тучи и призвать солнце, - высокомерно ответила ведьмочка, - однако не пройдем мы и двух лиг, как доберемся до мест, где дождь по-прежнему льет, и если не тут, так там точно утонем в грязной жиже.

Не оставалось делать ничего другого, как дожидаться, пока твердая дорога по земле вновь проглянет под ясным небом и ярким солнцем. Марго воспользовалась свободным временем, чтобы прибраться в доме. Её товарищ же лениво переваливался с одного на другой бок, лежа на жесткой лавке, где ему пришлось коротать ночь.

- Может ты все-таки попробуешь развести настоящий огонь в этой печи, - наконец, проговорила она, не выдержав долгого молчания, которое повисло в комнате с самого утра. – Я тогда бы приготовила горячий обед. Бывшие хозяева оставили полмешка пшена, которое почти не проросло. По всей видимости, дом пустует не так уж давно.