- О какой войне вы говорите, мой друг? Разве нашим краям смеют угрожать какие-то войска?

- Маги собирают сведения со всех сторон света, царица, - Неорий слегка осекся, припоминая об одном поручении, которое так до сих пор и не удалось исполнить его собратьям, несмотря на хваленную осведомленность. Поэтому он тут же быстро продолжил, надеясь, что сама царица не попрекнет его этим промахом. – Тинголы стягивают табуны в устье Пенной реки. Ныне эти конники даже прекратили постоянные набеги на виндов и почти позабыли дерзость униатов. Лишь полоры до сих пор примыкают к тинголам, ища в восточном соседе защитника перед прочими союзными племенами.

- Так это не наша забота, - вспылила Антея. – Пусть униаты обороняют свои границы, объединяя войска для того, чтобы дать отпор тинголам. Атубатан разорил Хафез, теперь он не менее жадным взором окидывает поля и леса северных широт, князья которых до сих пор сумели сохранить свою независимость и даже укрепиться в ней. Пусть грызутся между собой, атану незачем заглядываться так далеко на запад.

- Уже четвертый год противостояние на приречных землях сводится к внезапным карательным набегам на территории обоих правителей. Если Атуб решит отправить своих всадников на север, то разгорится долгая война, требующая постоянного подкрепления в припасах, лошадях, людях. С возможностями тинголов, чей род многочислен как полный муравейник, это не составит больших трудностей. Странно лишь, что атан до сих пор не подмял под себя непокорных союзников, которые время от времени поновой начинают старые ссоры и вспоминают прежние обиды. Затеяв, наконец, решающую схватку, он собирает отряды на юге своих владений, призывая к реке всех полоров… Но надежные источники сообщают, что при дворе атана в Шафри все чаще упоминают Черноморье и Оларию, а никак не северных униатов.

- Не думаю, что атан позарится на Оларские Холмы. Олары извечно защищают свои жалкие хижины от полоров. Они подымаются в горы, а после вновь спускаются в холмы, чтобы обработать почву и выпасти скот. Но иных богатств у них нет. Разве что в царской казне припрятаны драгоценности, которыми Веллинги расплачивались с оларами за помощь в былые времена при борьбе с эрлинами...

- Олары всегда были нашими верными сподвижниками, - согласился маг. - Этот народ не хуже держится в седле, чем тингольские наездники. И, несмотря на то, что олары в своей массе пастухи и земледельцы, они отличные воины. Черноморцы не раз откликались на их зов о помощи, помня, что оларские цари также бок о бок с нашими солдатами сражались против общих неприятелей.

- Те давнишние времена, когда олары вместе с отрядами царя Ларре захватывали Гассиполь и грабили эрлинские города, похоронены с нашими предками. Олары явили истинное лицо взаимной дружбы с черноморцами всего лишь несколько лет назад, когда их царь хозяйничал на наших землях, пользуясь безвластием в стране, а после ускакал в Холмы, прихватив немало обозов с сокровищами Веллингов. Учитывая, что большая их часть была все-таки возвращена, нынче у оларов остались лишь неровные края, бугры да заросшие склоны. Если тинголы решат присоединить их к своим владениям, то в любом случае они не задержатся среди возвышенностей, потому как издавна привычны к голым степям.

- Потому я и говорю, Ваше Величество, что атан двинется на юг не для того, чтобы сжечь оларские избы, а чтобы пройти кратким путем к Черноморью.

Её лицо озарилось недоверием и презрением к подобным мыслям, но царица не выразила своего отношения в открытую. Неорий был доволен, что его усилия в деле прекращения войны с бресами обещали обернуться успехом. Ибо подозрения к тинголам были еще одним семенем, что маг заронил в душу Веллинга, дабы она сосредоточила внимание на внутреннем управлении страной, в величии и мощи которой из соседей уже никто не сомневался. Для Веллинга у мага оставалось еще одно неотложное сообщение, но заметив нахмуренный взгляд Антеи, едва разговор коснулся оларов, Неорий разумно решил немного повременить и сменил направление беседы. Он поведал царице о последних происшествиях в столице и порту Черноморья, об увеличении торговли и росте цен на привозимые из Эрлинии ткани и спелые фрукты. Вдвоем они обсудили изыскания магов в области расположения небесных светил, а также магических порошков, влиявших на людей. Царица выразила неподдельный интерес к истории с оборотнем, что устрашал до конца зимы округу Гассиполя, и был недавно убит охотниками из восточных лесов. Оказалось, что под личиной человека-волка, растерзавшего более десяти жертв за стенами города, скрывался один из магов Башни, и нынче жрецы вновь углубились в исследования проклятой крови, как её называли между собой маги.

Солнце закатывалось за горизонт. Один из людей Неория доложил господам, что в поселении в двух верстах по дороге уже все готово для приема столь знатных гостей как царица Антея и Хранитель Башни Неорий. Возница пришпорил коней, а маг, несмотря на усилившееся покачивание сидений на неровной дороге по холмам и буеракам, изучал в закатных тенях лицо Антеи. Наконец, он достал из складок одежды запечатанную бумагу и протянул её царице.

- Письмо? – в тесной карете под самой крышей зажегся маленький огонек, при свете которого царица рассматривала послание. Она повертела его в руках, и только задержала холодный взор на хорошо знакомом оттиске печати. Спустя мгновение листок в ладони колдуньи озарился желтым пламенем и превратился в пепел. – Вам прекрасно известно, уважаемый Неорий, что я не читаю послания сына, которого у меня давно нет.

- Кассандр совершил много ошибок, но он уже не раз просил прощения за них перед лицом богов и, я не сомневаюсь, в письмах, которые вы не желаете даже вскрыть, - недовольно произнес маг. В прошлый раз он заметил выражение сожаления на лице Антеи, когда она уничтожала весточку от Кассандра, и маг надеялся, что по возвращению из Бресии царица будет более снисходительной к отвергнутому сыну. – Я уверен, что своими благими делами царевич смыл память о тех злодеяниях, невольным стяжателем которых стал. Не забывайте, Ваше Величество, что ваш сын был очарован колдуном, который пожелал захватить власть над черноморским народом.

- Он изменил своему отечеству, Хранитель. Не стоит защищать такого человека! Мы не раз уже обсуждали Кассандра, и мой ответ на любые его попытки вернуться на родину будет неизменным. Нет! К тому же объясните мне, наконец, отчего маги, к чьим персонам мой сын всегда испытывал ненависть, так настойчиво встали на его защиту?

- Видите, вы до сих пор зовете Кассандра сыном, Ваше Величество. Этот мальчик был послан вам богами. Мы не должны хулить его за прегрешения юных необузданных лет. Царевич за это время сделал немало полезного для своей родины. Лишь благодаря ему царь Литто сам вернул Веллингу Черноморья похищенную казну…

- Этот царек просто испугался возмездия, Неорий, - насмешливым тоном выссказалась царица. – Но то, что Кассандр сразу же побежал к своему так и не обретенному тестю…

- Но вы ведь изгнали его за пределы страны. Он мог бы нарушить вашу волю…

- Вот именно, что мог запросто это сделать, но решил строить из себя мученика, чем продолжает заниматься поныне, - спор накалялся, и голос Антеи все более наполнялся гневным волнением. – Теперь он желает через магов вернуть себе почет и славу?! Разве мало того, что вы распространяете по всей стране известия об его мужестве в схватке с разбойниками…

- Немаловажное замечание, моя царица. Ныне тракт сквозь каменные впадины Черных гор на восток в Оларию безопасен, только благодаря вашему сыну, разворошившему разбойничье гнездо шайки, орудовавшей в тех местах многие годы! И именно царевич побывал в Хафезе и передал достоверные данные о тинголах, этих изуверах, что угрожают всем землям западнее Золотого моря!

- Так вот отчего вы столь хлопотно носитесь с его прощением, Хранитель, - усмехнулась царица. – А я уж начала подозревать, что Кассандр захотел стать магом…

- А разве ему это будет не по силам? Боги благословляют всех желающих пройти трудный путь истинного жреца. Безусловно, немногие оказываются столь же уверенными в его конце, какими были в начале. Нашему мастерству обучаются десятилетия, и слабых несмышленых учеников мы без лишних уступок отправляем прочь. Но нынче молодежь стремится все более стать воином, нежели служителем богов, которых особенно не хватает в новоприсоединенных к царству землях.