Ведимир стиснул холодную ладонь княжича. Сигирь замолк и опасливо озирался по сторонам, шепнув брату украдкой, что Хозяин точно прознал об их визите, и скоро выйдет к ним или загубит всех, потому что нередко отзывался совсем плохо о людях, что ходят по земле. Поэтому князь не торопился нарушать тишину, и даже граф молчал среди угнетавшей древности строения.

- Никогда не жаловал гостей, а непрошенных и подавно, - сильный голос раздался со стороны лестницы, что привела друзей вниз. Они не расслышали звук его шагов, в то время как высокий мужчина в длинном потрепанном одеянии подходил к бликам одинокой лампы. Хозяин двигался неспешно. Он скрепил руки у пояса, его лицо полностью заросло бородой и усами, длинные пряди темных волос ложились на спину, но на нежданных визитеров смотрели довольно молодые глаза. – Разве ты не знал об этом, мой мальчик? – мужчина сурово посмотрел на Сигиря, и тот лишь сильнее впился в ладонь брата.

- Приветствуем тебя, господин, - не растерялся Ланс, отвечая на языке униатов. – Мы пришли с миром, чтобы увидеться с тобой, поблагодарить за спасение мальчика и попросить о помощи, если ты не откажешь в ней.

- Я не оказываю помощи чужакам, не даю советов и даже не принимаю их в своих владениях. Лицо одного из вас, - он безразличным взглядом окинул обеих мужчин, что вторглись в его дом, - напоминает по чертам этого отрока, и я могу предположить, что он его брат и тоже происходит из племени велесов-союзников. Но благодарности за мальчугана мне ни к чему. Он все еще жив, потому что не сдался и не хотел умирать. Вы должны были давно покинуть эти священные места, запретные для обычных смертных. А вместо этого, - его тон мгновенно повысился и стал угрожающе-неистовым, хотя лицо отшельника все также отрешенно от всех невзгод, переживаний и эмоций глядело вперед, - вы привели сюда полора?! Хотя он не походит даже на отпрысков южных униатов… Не принадлежит он и к тинголам, слишком уж гордый, но никак не надменный вид у твоего товарища, Сигирь.

- Я мориец, господин. И я знаю, что тебе не стоит объяснять, где расположены мои родные земли, - слегка усмехнулся Ланс.

Глаза отшельника вспыхнули огоньком.

- Южанин?

- Граф Ланс де Терро, - колдун склонился в легком учтивом кивке. – Я хотел с вами увидеться, чтобы расспросить о том, что может быть известно лишь… колдуну, но не обычным людям, - граф перешел на морийскую речь, однако Ведимиру были понятны многие слова, но он до времени лишь внимательно прислушивался к ним, предпочитая сохранять молчание.

Хозяин направился к одной из колонн, около основания которой опустился на низкий деревянный табурет. Он прислонил голову к холодному камню и закрыл глаза.

- Если бы я помогал каждому, кому нужна моя помощь, то по этим местам уже прошла бы широкая дорога, истоптанная ногами страждущих, - заговорил отшельник. Он отвечал на языке, что был родным для матери Ведимира. Его голос был спокоен, и можно было надеяться, что гнев все-таки минует усталых странников, забредших в чужие палаты. – Но раз уж вы здесь, то я позволю вам остаться в этих стенах до утра, отогреться на жестких кроватях, утолить жажду и голод, что всегда сопутствуют бродягам.

- Уважаемый господин, мы с благодарностью примем вашу милость и останемся на ночлег, - мориец подошел к хозяину и опустился на груду камней, что располагалась как раз напротив деревянного сидения. Ланс говорил мягко, но именно от этой смазливости речей несло обманом и неведомым замыслом. – Прошу тебя еще об одном. Ответь на мои вопросы, ведь моя судьба очень схожа с твоей, однако мне неведомо, к сожалению, её начала, а конец, надеюсь, еще не близок. Я такой же колдун, как и ты…

Глаза человека, который до этого будто бы задремал, широко раскрылись. Он уставился в лицо графа, и уже не мог отвести взора от черных зрачков Ланса:

- Я забыл часть своей жизни, и нынче уверен лишь в том, что она была. Я жил столетия назад, но как вернуть знания о том, кем я был и что натворил в прежние времена? Что ты можешь сказать об этом?

- Невелика потеря, - монотонно ответил Хозяин, - ты утратил прошлые страдания, горести, ошибки, смерти…

- Но также я утратил свои чувства, стремления. Я не знаю, кто я, кем я был и кем стал.

- Ты колдун, а значит ничего этого у тебя и не могло быть, Ланс де Терро.

- Говори мне, что тебе известно о том, как возвратить эти воспоминания в мою голову. Если бы я забыл все, то может и не мучился кошмарами, меня не съедала бы жажда мщения за собственную смерть!

- Есть много причин, по которым люди сходят с ума и теряют память о прошлом. Иногда в этом виноваты колдуны, и лишь возвратное заклятие способно уничтожить прежние чары.

- Ты знаешь его?

- Оно задается тем, кто творит подобное колдовство, и не может быть раскрыто другим чародеем. Хотя в этом деле всякое бывает, потому как люди помимо колдовства верят в своих богов. И эти боги нередко лишают их памяти и возвращают потом обратно, - Хозяин скривил губы в короткой ухмылке, которую тут же стер с лица, возвращая себе непроницаемый отрешенный вид. – А еще боги оставили на земле то, что может воздействовать не только на глупых неразумных людей, чья память не длиннее отпущенных им коротких лет бытия, но то, что забирает силу даже у колдунов. Я говорю о воде живой, мертвой и забвения. Эти жидкости одинаково опасны как для людей, так и для колдунов. Неотвратимы их последствия, не отменить силы, что заключена в них – заживлять, убивать и возрождать.

- Но ведь даже после испития живой воды человека все равно когда-нибудь настигает смерть, мертвая вода не убивает каждого, значит и воды забвения не действуют вечно.

- Видишь, тебе известно даже более моего, - отшельник прищурился и придвинулся к морийцу, - зачем же ты пожаловал сюда?

- Я слышал, что ты один из самых древних колдунов, может быть даже Владыка Прибрежного края, а теперь ты поселился в этих развалинах великого города Калаваргана. К кому, как не к тебе, мне было обратиться с вопросами о своей жизни, если теперь я проживаю её во второй раз?! – Ланс понурил голову, предвидя, что его надежды не оправдались, хотя велес так и не понимал до конца, чего ожидал от встречи сам колдун, стремясь в эти места будто призванный.

- Если бы колдуны умели дарить жизнь или возвращать её, разве посмели бы люди или кто иной усомниться в нашем величии, возроптать на нас и более не признавать за богов?! Человеческий род готов поклоняться любому растению, капле воды или ничтожному муравью, если уверует, что тот способен исполнить его мечты и дать достойный смысл жизни. Великолепен был этот город, но нынче никто не знает, кто управлял им и что за народ его населял, даже самые мудрые из фезов, те, что заглядывают в небо и считают, что способны читать будущее по звездам, предугадывать движение жизни… Даже они может быть уже забыли, что далекие предки их также тщетно взывали к старым богам – человекоподобным статуям с головами орлов и исполинским древам, в чьих кронах узрели людские лица. Но память верующих коротка, они прощают себе свои прегрешения и с радостью забывают их. Так и от прежних идолов люди отворачиваются, проливая кровь, а новые поколения, сваливая всю вину на богов, с готовностью ищут других. Но бывает, что прежние властелины возвращаются, - старец легко дотронулся до рукава Ланса, а после сжал его ладонь. – Я чувствую, что ты пришел сюда ненапрасно. Поведай мне всё как есть.

- Как будто паутина опутала меня, но я сумел выбраться из её сетей, только мысль, что там в её нитях осталось что-то важное никак не дает мне покоя, - заговорил граф. Он выглядел столь несчастным в тот момент, будто пытаясь раскрыть душу, но понимая, что выпускать наружу нечего, потому как за распахнутыми вратами вставала непроглядная тьма неизвестности. – Только колдовство может помочь мне, не иначе как с помощью него я обрел потерянную жизнь. В богов я не верю, ибо был воспитан чародеями. Хотя знаю, что не только их сила преображает мир, точнее это совершенно иная сила, а мы лишь пользуемся ею. Я надеялся на могущество колдунов в деле познания самого себя, но даже самый древний из них отвечает мне лишь загадками. Я могу еще отправиться в Черноморье, чтобы воспользоваться книгой колдуньи, что наделяет знанием и властью, но может она тоже окажется никчемной…