- Он запер тебя в этой ловушке, - ухмыльнувшись, сказала Антея, приподнимая лицо сына за подбородок. Она прикоснулась холодной ладонью к его лбу, и царевич ощутил как усталость и боль оставляли измученное тело. – Чары, что он нанес на твое тело, должны тебя отпустить, ибо их создатель уже мертв, однако заклятие дворца, которое похоже направленно лишь на персону, послушную воле колдуна, не так просто уничтожить.

Она прошла медленным шагом вдоль стены зала, рассматривая исписанные рисунками гобелены и окна.

- Ты пробовал выйти другим путем, Кассандр? – голос матери звучал строго, как всегда.

Царевич лишь согласно мотнул головой.

- Значит и там ничего не вышло, - она остановилась напротив глухой стены под высоким мозаичным окном. – Он мог запечатать все окна и двери, но навряд ли колдун охватил чарами весь дворец, хотя с книгой он мог совершить то, что прежде казалось немыслимым, - она размышляла вполголоса, вглядываясь в камни напротив. – Отойдите все вглубь зала! – велела царица своим людям, которые все еще удерживали Кассандра.

Колдунья вытянула вперед руку, и внезапно воздух наполнился гудящим звуком, а стена, с которой она не спускала глаз, задрожала в нескольких локтях от земли. Яростный грохот и пыль поднялись в воздухе, люди от испуга зашептали имена милостивых богов или своих недругов, на чьи головы по привычке слали проклятия за разворачившееся у них на глазах бедствие. Пролетели мгновения ужасающего гула, и в стене образовалось достаточно широкое отверстие, строительный материал из которого вывалился грудой мусора и камней за пределы дворца. Верхняя половина стены осталась нетронутой, хотя на землю то и дело обваливались мелкие камни, глина и известняк.

- Теперь ты сможешь покинуть палаты царей, - она обратила в сторону сына сосредоточенное суровое лицо. – А если колдун заковал тебя совсем уж тесно меж этими стенами, то свобода, что я тебе нынче дарю, так и ограничится темными комнатами, и в Асоле необходимо будет возводить новый дворец.

Кассандр заметил обычные насмешливые ноты в её голосе. Его мать одинаково смеялась в минуты поражения и победы. Он сбросил с плеч грубые чужие руки и в молчании направился к только что созданному проходу через камни, пыль и доски. Он переступил за границу дворца, слегка пригибая голову, спеша при этом поскорее миновать стену, с которой вниз срывались большие и малые глыбы и их осколки. Более ничто не помешало ему на пути, он сделал несколько спасительных шагов и оказался за пределами своей темницы. Впервые за долгие месяцы царевич улыбнулся. Он получил именно то, чего так сильно желал. Свободу. Ноги несли вниз с высокого выступа вокруг дворцовых внешних стен, но он захотел проститься.

- Я ухожу. В этом доме я уже давно стал изгоем, Ваше Величество.

Она смотрела ему вслед, но ничем не выдала своей милости или неприязни. А царевич лишь учтиво поклонился в сторону матери. Она совсем не изменилась, несмотря на свое слишком юное лицо, которое так часто снилось ему в далеком детстве.

Глава 4

ВОЗВРАЩЕНИЕ

Снег покрывал землю меж высоких елок, которые вставали перед глазами путников уже который день подряд. Они шли по возвышенностям, а потом вновь спускались к замерзшим водам рек, несущихся с вершин далеких гор. Дни походили друг на друга, и счет их уже давно был потерян, но в воздухе и в пейзажах чувствовалась перемена и скорое пришествие теплых ветров. Весна наступала.

Путь по лесу, покрытому снежным одеялом, тянулся долго и непросто. Охота порой не приносила желаемой пищи, холодный ветер задувал костер, а глубокие сугробы задерживали небольшой отряд в своих бездонных пучинах или заставляли искать окружные тропы. Но там, где свернул бы простой человек, вступал в борьбу колдун, поражая попутчиков неведомыми прежде способностями, умениями и чудесами. Ланс без стрел и лука сбрасывал с верхних веток птиц или контузил мелких зверушек, разводил и поддерживал огонь, освещал дорогу, когда ночь вступала в свои права вслед за коротким днем. Он мог сутки напролет обходиться без сна и еды, залечивал раны и ссадины друзей, а также нередко прокладывал дорогу для отряда среди дремучих зарослей нескончаемого бора.

За исполинскими хвойными красавицами открылась светлая равнина, которая чернела прогалинами растаявшего снега. А далее взгляд поражался великолепной картиной горной панорамы. Ровные пики снежных вершин вставали в ряд на горизонте, и над грядой искрилось чистое синее небо.

- Если нам удастся до заката отыскать у подножия гор каменное озеро, то мы вышли в верном месте, и далее через Синие Вершины перейдем по изведанной тропе, - сказал Ведимир, шагая вперед по полю к пикам, которые нависали над людьми своей величиной подобно десятку великанов, вставших на пути.

Долина круто спустилась к узкой ленте скованной хрупким льдом реки. Друзья двинулись вдоль её течения на юг. По словам Елизара, выросшего в горном поселении кривличей, озеро в каменной ложбине по эту сторону Вершин скрывалось между пятым и шестым пиками, если начать отсчет со стороны южных лесов. Именно по этим тропам более полугода назад униаты вышли из родных краев в сторону далеких морских берегов.

Чистый водоем в глубокой каменной ложбине они обнаружили через два дня, по-прежнему следуя вдоль нависавших над головой утесов и каменных стен по берегу реки. Вода в озере не замерзала в холода, оттого что её подпитывали теплые подземные источники, и путники устроили привал на окраине каменных плит, под которыми блестела ровная гладь. Горы вставали вокруг странников как непроглядная занавесь из серых глыб и белого снега, и в ней виднелось немало дыр и прорезей - темные пещеры и пропасти.

- Я никогда раньше не видал таких высоких гор, - заметил Ланс, когда друзья собрались около огня, чтобы подкрепиться едой перед вступлением на узкую тропу, уводившую в проход меж двух почти соприкасавшихся друг с другом горных кряжей. – Пелессы и Рудные горы не уступят Синим Вершинам в красоте снежных шапок, но мне не доводилось так глубоко заходить в их владения.

Друзья усмехнулись словам Ланса, который за долгие дни странствий хорошо изучил их родной язык и теперь высказывал восхищения каменным преградам, что были неведомы также многим униатам, ибо лишь кривличи проживали у их границ, а прочие племена союзников не знали иных просторов, чем раздольные луга да темные леса.

- Хотя довелось мне мельком заглянуть в глубокие шахты рудокопов, что спускаются в глубины недр, - после раздумий продолжил Ланс, вспоминая прежние путешествия, которые вновь ожили в голове, пусть их образы были не столь ясны и ярки, как нынешняя жизнь в молодом теле. А то, что было до бестелесного бытия так и оставалось в неизвестности, о давнишних чудесах, что мог повидать колдун, де Терро лишь терялся в догадках. – Но еще более великолепными оказались существа, которые их населяют… крошечные номы. Правда, карлики эти были очень привязаны к своим владениям, и, не думаю, что они обитают в глубинах других гор. В Рудниках номы оберегают рудокопов-людей, живущих в тех горах и предгорных холмах, Синие Вершины же пустынны и молчаливы.

- Здесь горы встают строем, тесня друг друга размерами, гулким эхом и частыми впадинами, что образуются от их столкновений, - ответил Елизар. – Кривличи испокон веков заполонили восточные склоны Вершин, а в недрах гор не найти раздольных пастбищ и зеленых косогоров, лишь натолкнешься на ужасных тварей и голодное зверье.

- Колдуны из Деревни рассказывали, что в этих краях обитают снежные великаны, перекидывающиеся огромными глыбами ради собственной потехи, и от этого сотрясаются все земли в округе. А еще я слыхал, что у великанов есть младшие братья, более низкие и не столь могущественные громадины, которые походят на медведей, лишь ходят они на задних лапах, и шкура у них светлого цвета.

- Так то и есть белые медведи, только живут они за краями сиригов, за пещерами на снежных островах, где открываются тайны и видения Вещунам, служителям Ледяного Света, - сказал Ведимир. – Но в горах кривличей живет не меньшее зло, чем великаны, о которых твердят древние легенды. Драконы, - склонившись к своему найденному брату по матери, чуть слышно добавил велеский княжич.