- Я должна была тебя ждать? Но ведь я даже не видела тебя, чтобы … - тем же холодным спокойным тоном произнесла Плесса.

- Я и говорю, что мы совсем не знали друг друга, поэтому незачем жалеть. Поверь, я не сержусь на тебя, и …

- Что? – в воздухе послышался хлопок, и на щеке рудокопа отпечатался красный след от удара. – В чем я виновата?! Ты сбежал! Ты меня опозорил! Трус! Негодяй! – Тайя кричала, срывая свой голос. – Что это? Что с твоими руками? – Дуглас испуганно спрятал за спину черные ладони, которыми схватил вновь замахнувшуюся девушку за кисть руки.

- Ничего… - он ступил в темный угол комнаты подальше от ошеломленной хозяйки.

Плесса тяжело задышала и схватилась за живот.

- Мне плохо, - судорожно произнесла она, опускаясь на пол. – Отойди, отойди от меня, - тайя пыталась сопротивляться, когда Дуглас подхватил её на руки и уложил на постель. Он брызнул на её бледное лицо водой из кувшина.

- Ты ведь ждешь ребенка? – Дуглас помог девушке напиться. – Тебе нельзя волноваться, Плесса. Прости меня. Я хотел с тобой проститься, но … Поверь, я уже наказан Тайрой. Тебе не стоит заботиться об этом. Боги одаривают праведников и посылают проклятия на головы грешников.

Она молчала. На её глазах выступили слезы. Она медленно поднялась на ноги и вышла из комнаты, жалостливо взглянув на гостя.

На следующий день всю Морию ожидало событие, которого жаждали увидеть хотя бы раз в жизни все верующие в Тайру. Молодые тайи под громкие молитвы тагов бросались на прибрежные скалы со стен храма. Зрелище свершалось в закатных лучах, но Дуглас отправился на площадь с раннего утра в надежде встретить там Имиру. Морис увязался следом за братом, несмотря на отговоры: в непогоду мальчик мог легко простудиться. Частые снежинки падали с неба, но Морис выбежал на улицу с еще большим азартом и настроением. Он примостился на прежнем месте на крыше, откуда наблюдал за бойкой торговлей, развернувшейся в преддверии вечерних гуляний на площади. Дуглас же вглядывался в лица прохожих, пытаясь отыскать в толпе худую высокую фигуру графини.

В полдень на перед храмом собралась большая толпа зевак. Велий таг Гарет пригласил в город труппу алмаагских артистов, дававших красочное представление с жонглированием огнем, веселыми песнями, кувырками и прыжками. Дуглас подошел к одной из лавок, чтобы купить горячего чая. Он вернулся к высокому сиделищу Мориса, но парнишка, до этого с запоем глядевший на зрелище, исчез. Дуглас позвал брата, но гул толпы заглушал его крик. Рудокоп забрался на крышу дома. На снегу, покрывавшем соломенный настил, было натоптано немало следов. Одни из них вели к спуску в переулок за домом. Он спрыгнул на землю и прошел по узкой улице к повороту, который заканчивался тупиком. Дуглас уже перестал звать брата. До его острого слуха долетели знакомые голоса.

Глухой закоулок был окружен со всех сторон невысокими деревянными домами, служившими складами городских торговцев. Его длина была не более полсотни локтей. Перед Дугласом предстали две фигуры в самом конце тупика. Имира весело трепала Мориса по волосам и держала в вытянутой руке красивую поясную застежку.

- Значит, Дуглас родился и вырос в Тайраге, - повторяла она слова мальчика. – И вы уже отметили его возвращение всем поселком? Ты сказал, что вы живете в Сколаде, верно?

- Да. Сейчас отец же ещё не вернулся, и Дуглас не показывался на глаза соседям, - отвечал Морис, - он хочет сделать всем сюрприз. А вообще все в Сколаде уважают Дугласа. К его словам прислушивались даже старшие. Он ведь помогал в кузнице….

- Морис! – Дуглас громко позвал брата. – Что ты там делаешь?

- Дуглас, вот и ты. А я даже не заметил, куда ты делся, - паренек направился к брату, но был остановлен быстрым движением девушки. Имира схватила Мориса за руку.

- Куда ты бежишь, Морис? – спросила релийка. – Мы ведь с тобой ещё не договорили.

Мальчик неуверенно замер на месте, почувствовав хватку новой знакомой. Дуглас сделал несколько шагов вперед, но остановился, увидев жест графини. Имира склонилась над шеей подростка, с усмешкой взглянув на рудокопа:

- Если ты сделаешь хоть одно лишнее движение, Дуг, я его укушу.

Морис поглядел на девушку и в испуге попытался отскочить в сторону. Но вырваться из её объятий было уже невозможно, ладони оказались заломлены за спиной, а вторая рука Имиры легко прикоснулась к его шее.

- На самом деле ты мне все время лгал, Дуг, - в голосе графини де Кор закипала холодная ярость. – Ты говорил, что родом из Легалии, а оказывается в Тайраге тебя знает каждая дворовая собака.

- Ты тоже не сразу открыла мне свои тайны. К тому же тебя никогда не интересовало, откуда я родом.

- Нет, ты сказал, что ты из Легалии, - Имира повысила голос, - и я никогда не беспокоилась за твою и свою безопасность. Но теперь ты слишком много знаешь, и я не могу отпустить тебя живым.

Дуглас услышал шаги позади и обернулся. За его спиной возник высокий мужчина, одетый в черное одеяние тагов. В руках он держал длинный острый меч.

- Я просила тебя оставить меня в покое, Дуг, но ты не послушал меня. Теперь у нас не остается другого выбора. А из-за твоего длинного языка погибнет вся твоя семья.

- Что? – в ужасе произнес Дуглас.

- Мы не должны оставлять следов, уж этому ты мог у меня научиться за дни нашего странствия.

- Но они ничего не знают. Я ничего не говорил, Им.

- Морис в любом случае достанется мне на десерт, - девушка засмеялась, обнажая белоснежные удлиненные клыки. – Ты нравился мне, Дуглас. Твоя молчаливость и угрюмость были лучшими качествами моего слуги, но ты сунул нос в чужие дела. Учитель мог бы тебе помочь. Помнишь, я предлагала тебе это, когда ты захотел меня убить первый раз. Он всемогущий, он настоящий сын богини и может дарить и забирать жизни. Но ты выбрал другой путь. Хотя, выслушав мой рассказ, он отказался тебя спасать. Знаешь почему? Ты слабак. Ты не способен на убийство, значит ты не сможешь вечно жить и служить богине.

- Имира, ты знаешь, что я обречен. Но прошу тебя, отпусти мальчика. Он ничего не понимает. Пожалей его, если в тебе ещё осталось капля сочувствия…

- Он как всегда прав, учитель прав, - девушка злобно бросала слова в лицо бывшего попутчика. – Ты никогда не сможешь забыть, кем был рожден, не сможешь забыть своих друзей и близких, даже когда они станут по ту сторону бытия, что имеет начало и конец. Возрожденные же вечны! Ты просишь о жалости?! Жалость – удел людей. Если бы не жалость, я бы ушла на дно холодной реки. Ты тогда поверил мне, Дуг? – девушка опять звонко засмеялась. – Ты поверил выдумкам о болезни. Нет! Я сама захотела такой судьбы и никогда не пожалею об этом. Тебе неведомо наслаждение, получаемое, когда загонишь жертву в угол и утолишь свой голод.

- Значит, вы, упыри, в заговоре с тагами…

- В заговоре? Да ты знаешь, кем были первые таги, защищавшие Морию от нашествия гарунов? Теперь вы зовете нас упырями, а тогда только нашими силами была освобождена эта прославленная земля, южные края, в которых и поднялась из недр матери Теи Тайра, великая богиня.

- Веллина. Я слышал, как ты упоминала это имя, когда встретилась со своим учителем, - Дуглас говорил медленно, чтобы потянуть время. Он видел, что на щеках Мориса уже выступили слезы, но мальчик старался держать себя в руках и не расплакаться. Сам же Дуглас нащупывал за поясом свой старый меч, который он давно не вытаскивал из ножен.

- Мне следовало давно приказать Равину отправить тебя в чертоги Моря, хотя твоя проклятая душа не будет принята вашим богом. Но так и быть я удовлетворю в последний раз твое любопытство, из-за которого мы до сих пор не расстались.

- Ты говорила о Веллине де Терро?

- Да, ты очень проницателен. Веллина тоже избрала праведный путь. Мы редко одариваем людей таким шансом – стать Возрожденным. Велли всегда была моей лучшей подругой, и я осмелилась самостоятельно испить её крови, чтобы она могла избавиться от болезни. Велли стала угасать на глазах, и только свежая кровь могла продлить ей жизнь. Я ведь говорила тебе, что Возрожденным неведомы страх, мучения, болезни.