Но вид охотников, которые поджидали компанию чужестранцев под крутой скалой на опушке леса, раскинувшегося у подножия гор, развеял все сомнения релийца. Незоир ростом равнялся пирату, а широченные плечи и огромные ладони позволяли назвать его настоящим здоровяком. Из пещер на землю под ласкающий солнечный свет и ясное небо вышло более двадцати рудокопов, в основном охотники, вооруженные луками и копьями, а также старейшины. Дуглас передавал Вину и Ортеку поздравления банов с наступившим праздником, а также строгие указания Незоира, руководившего охотой.

- В этот день каждому стрелку принято двинуться за добычей в одиночку, - говорил Дуг. – Считается, что тот охотник, кто будет наиболее удачлив, обретет милость номов на весь предстоящий год.

- А что это за праздник, раз старейшины приветливо кланяются в мою сторону каждую минуту, желая, надеюсь, при этом нам только благих свершений?! А не то как расценить их застывшую улыбку? – Ортек озадаченно переводил взгляд с рудокопов на друга, от которого дожидался объяснений.

- Это последние дни, когда номы могут появиться на поверхности земли, то есть вообще показаться на глаза людям, - отвечал Дуглас. – Но как я понял, празднества затягиваются на две недели или около того. После даже баны не смогут выходить из подземных городов. Считается, что в связи с этим дни на земле становятся короче, а все живое лишается жизни, то есть увядает – номы уходят в глубину гор.

- Это напоминает один из четырех наших праздников Моря, когда богу приносятся богатые дары. С началом осени урожаи в первую очередь передаются видиям для освящения морскими водами, - заметил Вин.

- Да, но в Мории это не сопровождается непереставаемым песнопением да стуком десятков разноголосых молотов, - пожаловался черноморец. – Надеюсь, баны не будут распевать свои гимны и в лесу?

- Честно говоря, старейшины вышли к лесу, так как я не отказался от предложения поучаствовать в охоте, - усмехнулся Дуг. – Порой мне кажется, что они ожидают, как мне вновь явится на глаза ном, и не хотят пропустить этого момента. Но я даже не желаю думать о том, чтобы действительно поднять копье на лесных обитателей или запустить стрелу в пернатых летунов. Просто нас бы в любом случае не отпустили из города в первый день празднеств, а вам, думаю, не особо пригляделась бы участь пленников в темных подземелиях, сокрушаемых гулом в сотни раз сильнее в эти дни. Поэтому я принял приглашение Незоира.

- Благодарю тебя за это, друг, - Ортек достал из ножен меч. – Я прекрасно знаю, что по одному твоему свисту ты можешь привести к вратам города уйму живых звериных тушек, но я не откажу себе в удовольствии помериться с некоторыми из них силами. Может меч и не пригодиться, - он с сожалением убрал оружие, но тут же потянулся к луку за плечами, - но вот меткость моих выстрелов сегодня не единожды поразит воображение твоих сородичей.

Незоир обратился к друзьям с речью, в которой он указал рукой в разные сторону леса, а после приложил ладонь к груди и поклонился им.

- Каждому из вас следует двигаться по разным тропам, - разъяснял Дуглас. – К вечеру надлежит завершить выслеживание и возвратиться к этим скалам. Видите, на них как раз изображена охота. Охота на тетеревов. Так что особо ценными будут птицы, попавшие в силки или пронзенные быстрой стрелой. После того, как соберутся все охотники, мы двинемся обратно в Сверкание Руды, где победитель покроется славой и сможет поведать всем жителям об удачном дне, принесшем ему самую богатую и ценную добычу. Я буду вас ждать здесь. Желаю удачи!

Ортек двинулся прямо на восток вытоптанной широкой тропой, по которой не раз в лес ходили жители города за ягодами и грибами, Вин же удалился на поллиги на юг и только затем свернул под кроны деревьев. Граф медленно брел меж толстыми стволами и зеленым молодняком. Лес был светлый, под ногами подымалась трава, листва приоткрывала солнечные просветы, которые выводили на большие поляны и прогалины. По одной из них протекала небольшая речка, бравшая начало в скалах Рудников. Вин держал наготове тяжелый лук, но пока на вершинах деревьев он заметил лишь рыжую белку, а из-под его ног выскочил испуганный заяц. Не стоило на них задерживать внимание. Следовало подыскать кого-либо подостойней. Но граф прекрасно понимал, что в его случае надеяться действительно можно было лишь на удачу – следопыт из него был никудышный, в этом деле умение вести корабль по верному курсу не могло пригодиться.

К полудню Вин вышел на открытую местность. Зеленый луг покрывал восхождение на холм, на котором вновь виднелся густой лес. Пират зашагал вперед. Опушку темной дубравы украшал журчавший родник, который был аккуратно обложен крупными камнями, образовывавшими небольшое углубление, откуда мог напиться усталый путник. Вин решил передохнуть. Несмотря на желтевшую листву, осеннее солнце высоко в небе заставляло изнывать от жары и покрываться каплями пота. Граф прилег на землю и прикрыл глаза. Как хорошо было поспать в обеденный зной, а не таскаться с тяжелым оружием на потеху рудокопов.

- О чем грезит человек вдали от родины? – раздался незнакомый высокий голос, очень похожий на удивленный возглас ребенка.

Вин открыл глаза и в замешательстве оглядел окрестности. Он ничего и никого не заметил. Парень вновь опустился на землю.

- Как легко обмануть глаза, как легко обмануть слух, но легче всего обмануть самого себя, - вновь послышалось над ухом пирата. На этот раз он мгновенно вскочил на ноги и потянулся к мечу.

На одном из гладких камней возле родника сидел смешной, крохотный человечек. Ном, тут же догадался парень. Вин убрал ладонь с эфеса и смиренно склонил голову в знак приветствия.

- Вот это уже намного лучше, - усмехнулся карлик.

- Я действительно вижу нома?! – сам себе задал вопрос Вин. – Господин ном, я не могу поверить своим глазам…

- Ты сможешь легко себя убедить, что всё это тебе лишь приснилось, мориец, но я явился сюда не для этого, - его голос повзрослел, стал строгим и суровым. – Каррилейны – это дни, когда мы одариваем тех, кто желает этого превыше всего. И именно для этого я сюда явился.

- Ты исполнишь мои желания? – лицо пирата исказила гримаса недоверия.

- Я преподнесу тебе очень ценный подарок. Но он настолько ценный, что за него ты должен мне два обещания, - ном лукаво прищурился. Он был одет в цветной камзол, на голове скривился колпак, грудь была прикрыта длинной рыжей бородой.

- Не знал, что за подарки надобно платить, - иронично ответил Вин. – Притом так дорого – двойную цену, целых два обещания.

- Это совсем пустяковые обещания, парень, - ном улыбнулся, подергав при этом себя за бороду. – А обещания никогда не дают полную уверенность в их нерушимости, но я готов поверить твоему слову. Я прошу лишь, чтобы ты держал в тайне нашу встречу, а также я прошу, чтобы ты использовал подарок по его прямому назначению.

- Первое я сдержу без возражений, а что касается второго – сперва покажи подарок.

- А ты совсем не глуп, поэтому и я не сменю милость на гнев, и все-таки выполню задуманное в этот день празднеств под землей и на земле, - Вин только теперь осознал, что разговор с ним ном вел на чистом морийском языке, и поэтому уже решил, что все происходившее ему лишь снилось. Ном заложил руки за маленькую спину и внезапно достал оттуда небольшой, причудливо изогнутый лук, красное дерево которого было гладким, переливалось цветами на свету и издавало сладостный аромат.

- Лук? – изумился пират. Он был удивлен как виду изящного оружия, так и тому, откуда оно оказалось у нома в руках.

- Это орудие не ведает промаха, любая стрела, пущенная из него, достигнет желанной цели. Но главное, лишь этим луком ты поразишь синюю лисицу и обретешь славу самого меткого и быстрого охотника, - ном бережно положил лук, который был для его роста и телосложения великоват, поперек ручья. – Я верю твоему слову, Оквинде де Терро, - на этом карлик исчез.

Вин онемел и застыл от изумления. Наконец, он протер глаза. Но лук, по-прежнему, находился возле родника. Граф взял его в руки и с восторгом оглядел. Упругая тетива, крепкая согнутая ветвь. Он достал из колчана, висевшего за спиной, стрелу и пустил её в синеющую даль, решив проверить дальность и силу полета. Выстрел получился неудачный. Лук был слишком малым и неподходящим для таких стрел. Она пролетела в воздухе не более тридцати локтей.