Ранним утром мать-старушка
К воротам тюрьмы пришла,
Своему родному сыну
Передачку принесла...
Это было аккурат после бани и кружки пива с раками.
...Передайте передачку,
А то люди говорят:
Заключенных в тюрьмах много,
Сильно голодом морят...
После четвертой кружки и девятого рака Скуратов стал материть привратника тюрьмы за то, что тот, гад, усмехнувшись, сказал старушке: мол, «ее сына здеся не-е-ет».
...Прошлой ночью был расстрелян
И отправлен на тот свет.
Повернулась мать-старушка,
От ворот тюрьмы пошла...
Я тогда впервые на глазах у Скуратова увидел слезы.
...И никто про то не знает,
Что на сердце понесла.
«Витя, помнишь дни золотые?»
Общепризнанным «застольно-песенным» королем остается Черномырдин. На обедах с Мстиславом Ростроповичем и Морисом Дрюоном ЧВС, помнится, мурлыкал мелодии из репертуара Джо Дассена, запивая их французским вином и заедая маслинами. Зато на гулянке у бывшего вице-премьера Заверюхи в Оренбурге был сугубо русский «репертуар»: водка, занюхиваемая хлебушком, плюс соленые грузди.
«Встретились мы в баре ресторана, — затянул, обращаясь к Заверюхе, ЧВС. — Как мне знакомы твои черты».
Помнишь ли меня, мой Саша?
Мою любовь и наши прежние мечты...
Заверюха подтягивал:
Витя, помнишь дни золотые?
Весны прошедшей мы не в силах вернуть...
После чего оба разрыдались.
Концерт для Счетной палаты с оркестром
А Степашину я подпевал под жареного барашка и полные бокалы вина и водки:
Мне кажется порою, что солдаты,
С кровавых не пришедшие полей...
Это было в дагестанском селе Каякент на торжественном обеде по случаю пуска водопровода. Размявшись, председатель Счетной палаты взял в руки микрофон и под аккомпанемент национального оркестра исполнил сольную партию:
Призрачно все в этом мире бушующем,
Есть только миг, за него и держись...
В отличие от Черномырдина, Бородина и Скуратова, Степашин берет нижнее «до-диез» только после того, как опорожнит третий бокал.
...Есть только миг между прошлым и будущим.
Именно он называется жизнь...
* * *
Впрочем, вскоре сам Степашин опроверг мои «песенные» утверждения.
Как-то на одном банкете он подозвал меня к своему столику:
— Саня, ты вот написал в «Комсомолке», что я запеваю после третьей.
— Ну...
— А вот полюбуйся, что у меня в стакане. Минеральная вода. Газировка...
Да, я сразу заметил на стенках стакана множество маленьких пузырьков.
Правда, Сергей Вадимович на этот раз почему-то не пел.
А что распевают за столом другие политики?
Михаил Горбачев, экс-президент СССР:
— Темная ночь, только пули свистят по степи...
Владислав Сурков, замглавы администрации, помощник Президента РФ:
— Время угрюмое, кончились праздники,
Мир и покой, мир и покой.
Ломятся в дверь эти черные всадники:
Это за мной, это за мной.
Сергей Миронов, спикер Совета Федерации РФ:
— Я люблю тебя, жизнь, и хочу, чтобы лучше ты стала.
Владимир Жириновский, вождь ЛДПР:
— Как много девушек хороших, как много ласковых имен...
Юрий Лужков, мэр Москвы:
— Дорогая моя столица, золотая моя Москва!
Геннадий Зюганов, лидер КПРФ:
— Я люблю тебя, Россия, дорогая моя Русь...
Борис Немцов, экс-лидер СПС:
— Вот новый поворот!
Сергей Шойгу, глава МЧС:
— Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались...
На политсцену вышли гитаристы
За последнее время на главной российской политсцене появился целый ансамбль гитаристов: спикер Госдумы Борис Грызлов (подыгрывал Олегу Газманову, когда сочиняли гимн «Единой России»), вице-спикер Госдумы Олег Морозов (участвует в фестивалях бардов), лидер партии «Народная воля» Сергей Бабурин (выпустил компакт-диск со своими песнями), глава МВД Рашид Нургалиев (исполняет под семиструнную произведения собственного сочинения)...
КСТАТИ
Солируют ли Медведев и Путин?
Музыкальные предпочтения Дмитрия Медведева еще со школы — хард-рок, а именно — группы Black Sabbath, Led Zeppelin и Deep Purple. Некоторые песни Deep Purple он знает наизусть и даже напевает, правда, в узком дружеском кругу.
Владимир Путин за годы президентства и премьерства тоже ни разу не показался публике в роли певца. Хотя музыкальные источники на Старой площади утверждают, что однажды на дне рождения у одного из своих питерских соратников он якобы вместе со всеми подпевал «пора-пора-порадуемся» Михаилу Боярскому, когда тот исполнял «Мерси боку!».
X. Владимир Путин
«ВСЕ ЭТИ ГОДЫ Я ПАШУ, КАК РАБ НА ГАЛЕРАХ»
Вообще-то точно эта фраза звучала так:
— Все эти восемь лет я пахал, как раб на галерах, с утра до ночи. И делал это с полной отдачей сил. Я доволен результатами своей работы.
А произнес ее Владимир Путин 14 февраля 2008-го в Кремле, когда проводил последнюю — в ранге президента — большую пресс-конференцию, а фактически отчитывался о двух президентских «четырехлетках».
Он отвечал на мой вопрос — я задал его первым:
— Что вы считаете своей главной неудачей за эти годы?
Путин тогда еще посмотрел на меня как-то даже строго и произнес с некоторым надрывом в голосе:
— Я не вижу никаких серьезных неудач...
На секунду задумался.
— ...У нас даже гимна своего не было. На постоянной основе...
Тут он сверкнул в мою сторону взглядом.
— ...У нас в каждом субъекте Федерации была своя конституция, отличающаяся от Конституции Российской Федерации. У нас не было единой страны, мы восстановили территориальную целостность и единство нашего государства, мы воссоздали государство...
Потом почему-то посмотрел на часы.
...Теперь, когда я бываю на заседаниях Российского правительства, всегда ловлю себя на мысли: чем Путин-премьер отличается от Путина-президента? И прихожу к выводу: да практически ничем. Разве что выглядит более утомленным. И формулировки бывают резче, чем те, которые я слышал от него в Кремле.
Но в этом, скорее всего, виноват глобальный финансовый кризис, который обрушился на Россию под занавес 2008-го...
На одном из заседаний правительства сам Путин так объяснил «координаты» этой нашей очередной беды:
— Мы с начала девяностых годов, как заклинание, повторяли одно и то же — нужно интегрироваться в мировую экономику. Вот и интегрировались! Как в народе говорят, за что боролись, на то и напоролись.
После того заседания мне удалось задать премьеру несколько вопросов...
— Владимир Владимирович, мы же с вами провинциалы?
— Да...
— Когда звонишь в провинцию, их там волнует не только то, что президент и премьер их защитят — это как бы понятно, на то, как говорится, и посажены...
— Разумеется.
— ...А как глубоко все-таки кризис проник в наше государство?
— Да, это сложно...
— Но вы же сказали: за что боролись, на то и напоролись. Зараза эта все-таки оттуда пошла, с Запада?
— Это, по-моему, очевидно.
— И сколько это продлится? Если честно, вот это беспокоит больше всего.
— Я могу вам сказать так же честно. Ответить на вопрос о том, как долго это продлится, не может никто. Потому что не с чем сравнивать. Проблема заключается в том, что таких глобальных кризисов еще не было в мировой экономике. И поэтому аналитики не могут сделать ясных и более или менее обоснованных прогнозов.
— А лично вы как считаете?
