— Что же своим этот компромат не отдали? Вы же тоже, простите за выражение — идейный…
— Бесполезно отдавать, — уверенно сказал ротмистр. — Не сочтите за хвастовство, но я действительно уникальный аналитик. Таких как я — единицы. Это я внешне — дуб дубом, а внутри такая машина работает, какой еще и в природе не существует. То, что красные победят, заметно уже сейчас. По всей России запущены слухи о том, что Ленин у буржуев деньги отнимает, и бедным раздает. Что каждому крестьянину за годы царского режима из золотого запаса компенсацию выплатят. Что землю — крестьянам, а фабрики — рабочим… А наш обыватель доверчив, и на халяву падок. Это его и губит… Ну, а вы, молодой человек, — обратился он к лежавшему на верхней полке лейтенанту. — Вы что по этому поводу думаете?
— Меня долго не было в России, — виновато ответил тот. — Я не могу составить личное мнение. Я просто еду домой.
— Да-да, — кивнул ротмистр. — Вы упоминали какую-то экспедицию… Какие же в наше время могут быть экспедиции, позвольте полюбопытствовать?
— Вы, наверное, смеяться будете, — сконфуженно произнес юноша.
— Помилуйте, с чего вдруг?
— Вы слышали когда-нибудь про землю Санникова?
— Ну, так… краем уха, не более…
— Промышленник Яков Санников увидел эту землю в море Лаптевых, в 1810 году с северной оконечности острова Котельный. Три горы и землю. Но начальник его экспедиции Матвей Геденштром, при более внимательном рассмотрении предположил, что третья гора — всего лишь ледяной торос… А спустя 76 лет, геолог Эдгар Толь, примерно с того же места, увидел уже четыре горы. Видимость была отличная. Толь разглядел даже, что эти горы троповых пород.
— Каких?
— Троповых. Это твердые породы, образующиеся в результате извержения вулкана. В 1893 году он вновь побывал на острове Котельный и снова видел эту землю. А чукчи уверяют, что это очень “интересная и густо обитаемая” земля, населенная какими-то “дикими людьми”. Птицы летят туда, и возвращаются уже с выводком…
— И что? — не очень понял смысл этой истории ротмистр.
— Мне очень хотелось найти эту землю. Я даже кадетский корпус выбрал только из-за того, что бы когда-нибудь иметь возможность ее открыть… А потом я встретил девушку… Это необычная, не похожая ни на кого девушка, — горячо воскликнул он, не замечая многозначительных, и несколько ироничных взглядов, которыми перекинулись его спутники. — Ее описать совершенно невозможно, она… Ой, извините, я, кажется, увлекся…
— Это очень достойное “увлечение”, молодой человек, — успокоил его иерей. — Наверное, единственно достойное сейчас… Продолжайте, прошу вас. В любом случае, это, наверное, самое интересное, из того что мы услышали сегодня…
— Я долго ухаживал за ней, не смея признаться, но однажды все таки набрался смелости, и сказал ей о своих чувствах… И вы не поверите, но эти чувства оказались взаимны! Я был вне себя от счастья! Она подарила мне такую надежду, такие силы, что я поклялся найти эту землю и подарить ей… Не в прямом смысле, конечно, но…
— Мы понимаем, — мягко улыбнулся ему священник.
— Я начал искать средства на экспедицию. Официальные власти отказали мне сразу. Война с Германией — сами понимаете… Я попытался обратиться к покровительствовавшему мне капитану Басову…
— Александру Матвеевичу? — удивился Тверской.
— Да, он был у меня командиром учебного судна “Верный”. Вы знакомы?
— Отличный офицер. Участник Порт Артура, орденоносец, — Тверской хотел сказать еще что-то, но посмотрел в светло-голубые глаза лейтенанта, покачал головой и лишь тихо вздохнул.
— Но и Александр Матвеевич оказался бессилен. Тогда он представил меня контр-адмиралу Бестужеву-Рюмину. Они вместе с Басовым воевали в Порт Артуре и вместе сопровождали корабли, которые вернули японцы после войны, с Дальнего Востока до Кольского полуострова.. (Тверской еще раз едва заметно вздохнул и, уже не спрашивая ни у кого разрешения, закурил, нервно сминая папиросу пальцами.) Его усилиями удалось получить разрешение, но средства… Знаете, я никогда и ни у кого ничего не просил. Мне было как-то неловко. Но люди относились к моей идее как-то… по благородному, что ли… И родная тетя моей невесты, не буду называть ее имени, но это весьма известная и очень обеспеченная дама, входящая в самые высшие круги общества, выделила мне средства на экспедицию! Представляете?!
— А взамен попросила передать весточку своему знакомому? — догадался ротмистр.
— Да, — кивнул лейтенант. — Мне это было совсем не трудно. После такого удивительного подарка я готов был сделать для нее куда больше! Я заехал к Джугашвили по дороге… Если б вы только знали, какие замечательные люди поехали со мной в экспедицию! Геологи, географы, ихтиологи… Это было чудесное время! Мы отплыли из устья реки Яна. Вы знаете, в тех местах все время стоит ужасная погода. Туманы такие, что я перестал удивляться, почему эта земля до сих пор не открыта. Отмели, песчаные косы. Я даже не знал, что раньше на месте моря Лаптевых была огромная равнина, и по ней бродили стада мамонтов, а потом все ушло под воду, но не глубоко… Это очень странное море. Более чем половина его не достигает и пятидесяти метров глубины. Было очень тяжело, но невероятно интересно. Мои товарищи сделали целую прорву интереснейших открытий… Но земли Санникова я тогда не нашел…
— И теперь возвращаетесь?
— Нет-нет, я остался — как же иначе?! Я решил добраться туда зимой. По льду.
Сидящие в купе вновь переглянулись. На этот раз в их глазах было куда больше, чем простая снисходительность.
— Мои спутники разъехались, а я… Я набрал проводников из местных охотников, купил собачьи упряжки… Вы знаете, это была очень тяжелая экспедиция…
— Представляю! — передернул плечами ротмистр. — Якутия… Бр–р-р!..
— Да… Даже огонь было развести невероятно тяжело. Аппаратура не работала на морозе. Даже невероятно выносливые якутские собаки дохли одна за другой. Одна из наших упряжек провалилась под лед, а другая пропала во время бури… Не знаю, как это могло произойти, но именно я, наименее сильный, и наименее приспособленный к этим условиям, вернулся назад… Я не знаю, как я дошел… Якуты посоветовали мне с головы до пят вымазаться жиром, может быть, это меня и спасло… Я отморозил ноги, и несколько пальцев пришлось ампутировать, но я все же дошел… Не знаю, почему мне так повезло…
— Ну, это легко понять, — улыбнулся ему священник. — Не горюйте, юноша, вы еще найдете свою землю…
— Я ее нашел, — просто сказал лейтенант. — Вы знаете, мне очень повезло…
Ротмистр закашлялся, подавившись папиросным дымом. Остальные были ошарашены не меньше, с изумлением глядя на удивительного соседа.
— Да, — подтвердил несколько смущенный их вниманием юноша. — У меня с собой карта, на которую я нанес ее координаты. Я очень хотел назвать ее “землей Надежды”, в честь… Но потом подумал, что таких названий много, а земля Санникова — одна. И смысл ведь в самом подарке, а не в его названии, правда?
— И что же это за земля такая? — спросил Кленов. — Остров? Там действительно живут эти… “дикие люди”?
— Увы! — вздохнул лейтенант. — Уже не живут. Все оказалось проще и драматичней. Помните, я говорил вам, что начальник экспедиции Санникова господин Геденшторм разглядел в одной из скал ледяное нагромождение? Дело в том, что семьдесят процентов тех мест занято залежами так называемого “ископаемого льда”. Этому льду десятки тысяч лет. 20, 40, даже 50 тысяч — вы можете себе представить?! Местные жители называют эти края “едомой землей”. От слова “есть”, “пожирать”. Я не знаю, что произошло — это еще предстоит выяснить ученым — но по какой-то причине, остров Санникова начал интенсивно разрушаться несколько лет назад. Сейчас эта земля исчезает так стремительно, что всего через несколько лет от нее может не остаться и следа.
— Это не так важно, молодой человек, — сказал Кленов. — Главное, что вы сдержали свое обещание, а то, что земля ничего не стоит…
— О, как вы ошибаетесь! — горячо воскликнул юноша. — Вы даже представить себе не можете, какие сокровища таит эта земля! Я нашел там остатки удивительнейших животных, растений, птиц… Они вмерзли в лед, десятки тысяч лет назад и сама природа сохранила их, законсервировав. Многих из этих животных я не только никогда не встречал даже в музеях и учебниках палеонтологии, но и представить не мог подобный переворот эволюции! Я набрал с собой образцы, но… все пропало на обратном пути. И сейчас очень, очень важно для науки, успеть вновь попасть на этот исчезающий остров. Это будет больше, чем сенсация! Это будет… прорыв!
