Она расплакалась. Разумовский было привстал, но она замахала руками:
— Не надо, не надо… Сидите. Это сейчас пройдет. Это нервы… Один раз дом даже обстреляли из автомата. К счастью, никто не пострадал. Стреляли по окнам первого этажа, а мы в это время находились на верхнем. В другой раз собаки спугнули человека, пытавшегося пронести на территорию особняка взрывное устройство… А сколько мы уже потеряли денег на всевозможных мошенничествах, осуществить которые можно было, только хорошо зная положение дел в концерне. Это долго рассказывать и очень тяжело вспоминать… Миша за последние полгода вымотался так, как не выматывался за все время становления концерна. И поверьте, никаких следов. А ведь расследованиями занимались и милиция, и служба безопасности, и частные детективы, и даже бандиты пытались вычислить «наводчика»… Ничего не удалось обнаружить. Это не противник, а призрак какой-то… знаете, сколько мы потеряли? За эти полгода одного только оборудования было испорчено на полмиллиона долларов. А общие убытки составили около десяти миллионов долларов. Фальшивые платежки, «липовые» заказчики, лопнувшие сделки. Кто-то продавал информацию о положении дел в концерне нашим конкурентам. За это очень хорошо платят. Многие крупные коммерческие структуры и даже группировки имеют свои разведывательные отделы. Они внедряют своих людей в конкурирующие фирмы и собирают информацию, которую можно выгодно использовать, Перехватывались заказчики, срывались сделки, налоговая инспекция обрушивалась в самый неподходящий момент и находила такие улики, которые можно было обнаружить только «по наводке». «Засветили» наших покровителей в госструктурах, и мм вынуждены были прервать с ними отношения. Уходила информация о потребностях в кредитах, распускались слухи о скором банкротстве фирмы. Если б не талант, едва не гениальность Миши в бизнесе, концерн давно пошел бы на дно. Чего ему стоит удерживать его на плаву и даже пытаться идти вперед — я могу только догадываться… А потом все внимание наших невидимых врагов сконцентрировалось на мне. Видимо, они поняли, насколько Миша привязан ко мне, и начали давить на него через меня. Звонки и угрозы сыпались уже и в мой адрес. Нам дали понять, что за мной пристально следят. Им было известно многое, очень многое… Мы вынуждены были поставить охрану у дома мамы и бабушки. Мишу выживают из бизнеса. Пока дело касалось только денег, он еще мог бороться, но теперь… Боюсь, что теперь нам придется уехать. Жизнь дороже денег. А с его талантом к бизнесу мы сможем прожить и за границей… И, наверное, даже лучше, чем здесь.
— А как получилось, что вас похитили? — спросил я. — У вас ведь полно телохранителей.
— Да, со мной постоянно находятся два мордоворота, — поморщилась она. — Но мне это не нравится. Такое ощущение, что я— вещь… Это сложно объяснить. К тому же этот постоянный контроль, чужие глаза, наблюдающие за каждым твоим шагом, жестом… Я предпочитала использовать в качестве телохранители кого-нибудь из тех, на кого я смотрю больше как на друзей, чем на сторожевых псов. И поболтать можно, скуку развеять, и не гак опасно… Но на этот раз я просчиталась. Я часто брала в сопровождающие Витю Дорохова. Это начальник службы безопасности, школьный Мишин друг и… и, если признаться, мой бывший парень. Сперва я познакомилась с ним, а потом, через него, с Мишей…
— И он позволял вам целые дни проводить вместе? — удивился я.
— Вы плохо знаете Мишу, — улыбнулась Оксана. — Это очень умный и проницательный человек. И то, что я осталась с Мишей, ничуть не испортило их отношений с Виктором. Они друзья, и они очень давно знают друг друга. Вите, конечно, было больно, но он настоящий мужчина и может взять себя в руки. Они даже продолжали работать вместе. Витя очень хороший специалист. Редчайший специалист.
— Продолжали? — заметил я. — В прошедшем времени?
— Тут есть некоторые сложности, — она украдкой оглянулась на дверь и придвинулась ближе к нам. — Они оба очень сильные и мужественные люди, но у Миши куда больше душевной и искренней доброты, которая и привлекла меня в Нем. Не подумайте, я очень хорошо отношусь к Дорохову, но… Медь Витя по-прежнему неравнодушен ко мне, хотя ведет себя как настоящий джентльмен, не позволяя даже неконтролируемого взгляда в мою сторону. Но я ведь женщина. Я все чувствую.
— И тем не менее вы брали его в качестве охраны?
— Он отличный боец. К тому же… Любящие люди охраняют женщин куда лучше наемников. Да и не могла же я избегать его? Это один из самых близких друзей Миши. И Миша верит ему. Вы бы видели, какие усилия Витя предпринимал, чтобы найти угрожавших мне людей. Он даже спал в машине возле особняки Мише приходилось насильно отправлять его домой. Нет, он был надежным охранником… В тот день он повез меня по магазинам, и мы заехали к двоюродному брату Миши, Дмитрию Петровичу Лопотову. Миша поручил ему возглавлять банк. Очень умный человек. А хобби у него — охота. И Миша достал для него ружье, какое-то очень ценное и редкое. Но сами они бывают заняты на столько, что не видятся неделями, и Миша попросил нас передать Лопотову это ружье. Дима как раз собирался в отпуск в следующем месяце: сентябрь — лучшая пора для охоты. Около полудня мы подъехали к дому Лопотова, Витя вышел из машины и вошел в подъезд…
— Почему вы не пошли вместе с ним? — спросил я.
— Лопотов — двоюродный брат Миши, а не мой, — чуть заметно нахмурилась Оксана. — Я стараюсь быть с ним обходительна на вечеринках и презентациях, но в жизни мы не очень ладим — какая-то беспочвенная взаимная антипатия… Это должно было занять пять минут, не больше, и я решила дождаться и машине. Витя как чувствовал — уговаривал меня подняться с ним, но я успокоила его, и он пошел один… А потом из подъезда выскочил какой-то человек, разбил стекло в машине, открыл дверцу… Откуда-то сбоку подбежали еще двое, запрыгнули в машину… Я пыталась закричать, но мне ткнули в лицо какую-то тряпку,
и я потеряла сознание…
— Эфир, — догадался я.
— Я очнулась, когда меня хлестали по щекам. Они отвезли меня в какую-то квартиру. Было очень страшно… А потом… Потом они сорвали с меня трусики… Меня не тронули. Просто взяли их с собой. Позже они переслали их Мише… Два дня они держали меня в квартире, потом завязали глаза, посадили в машину, довезли до какого-то пустыря, и там выбросили… Я добралась до ближайшего телефона-автомата и сразу позвонила Мише. Минут через двадцать он уже приехал… Нашу машину нашли позже в каком- то тупике, но отпечатков пальцев на ней отыскать не удалось — все стерли…
— А начальник службы безопасности? — спросил я. — Что сказал Дорохов?
— Он пропал, — девушка посмотрела на нас так, словно хоте- па что-то сказать, но не решалась. — Лопотов сказал, что он даже не заходил к нему. Просто исчез — и все.
— Вы приняли меры к розыску?
— Да, Миша сделал все, что от него зависело, но Витю так и не нашли.
— Но это же ваш шанс, — удивился я. — Если есть основание предполагать наличие «наводчика» в концерне, то следовало обратить самое пристальное внимание…
— Мы обратили, — вздохнула она. — В квартире у Вити нашли платежки, пропавшие из бухгалтерии три недели назад. По нескольким из них были получены деньги, а на банковском счету у Вити оказалась довольно приличная сумма. Миша проверил — за день до моего похищения эти деньги были переведены со счета фирмы на личный счет Вити…
— Чушь! — уверенно сказал я. — Этого не может быть. Так дела не делаются.
— То же самое сказал и Миша, — кивнула она. — Но факты… Факты, как известно, — вещь упрямая. Витя имел доступ к паролю и к номеру счета. Именно он был допущен ко всем самым сокровенным тайнам концерна. Именно…
— А зачем, собственно говоря, вам все это знать? — послышался от двери холодный голос.
Бизнесмен стоял у входа, скрестив руки на груди, и недовольно смотрел на нас. Малиновый пиджак заменил серый, очень элегантный костюм, а вместо толстой золотой цепи шею охватывал шелковый серо-красный галстук. Нельзя было не признать, что такие «доспехи бизнеса» шли ему куда больше. Укоризненно взглянув на нас, он полюбопытствовал:
