-Просто мы восемнадцать часов провели в дороге, я подумал, что тебе захочется нормальной пищи,- его голос прозвучал из недр холодильника.
-Да, здесь ты прав,- я оставила пакет в покое и залезла на барный стул, который стоял рядом.
Папа закрыл дверцу холодильника и повернулся ко мне лицом.
Своего отца я узнаю из тысячи. И все дело не во внешности. Нет.
Дело в его выражении лица – любовь. Он смотрит на меня с такой любовью, что у меня щемит в сердце. Да, мой отец меня обожает меня, холит, лелеет, защищает. Я за ним, как за каменной стеной. Он готов ради меня на все, абсолютно на все.
И я тоже люблю своего отца.
Мой папа – это герой, защитник, рыцарь, принц на белом коне, как угодно. Если честно, иногда, я приравниваю своего отца к архангелу, которого послали мне небеса, чтобы он меня оберегал. И каждый день я говорю за это «спасибо».
У моего отца светлые волосы, которые подстригались так коротко, что иногда, можно было подумать, что он лысый, хоть это и не так. Он всегда так подстригался, видно, привычка после долгих лет службы. Привычка – это страшная вещь. Его рост составляет 6 футов и 5 дюймов[2], если не больше, круглое лицо, карие глаза (в уголках глаз есть морщинки от того, что он часто улыбается, глядя на меня), четко очерченные скулы, однодневная щетина, смуглый оттенок кожи, идеально ровные зубы. У него спортивное телосложение. Если он снимет футболку, которая сейчас была на нем, то можно было увидеть шесть идеальных кубиков пресса, а на спине каждую мышцу, которая только может быть у человека. Ноги, настолько мощные, что могут пробежать несколько миль без остановок. Один его кулак – это примерно пять моих, а, может, еще больше. Поэтому, я не никогда не пытаюсь выводить его из себя. Мне еще дорога моя жизнь.
Моего отца можно принять за боксера, в категории среднего веса, только из-за того, как он выглядит. Просто он старается поддерживать свое тело в движении. Он ненавидит сидеть без дела, постоянно чем-то занят, что-то делает, перебирает, разбирает. Другого не дано. Но, иногда, я уговариваю его посидеть со мной перед телевизором, и только тогда он готов провести время на одном месте.
Мой отец – это идеал папы. Другого такого нет, я в этом уверена.
Он и меня приучил двигаться: вместе занимаемся, вместе бегаем, когда это возможно, конечно. Если честно, то с папой я готова проводить все свое свободное время, а у меня его, довольно много.
-Ты вернула прежний цвет волос?- его лицо расплылось в улыбке, и я подумала, что к нам на кухню заглянуло солнце.
-Да, я подумала, что в нашей жизни итак слишком много черного.
Он облокотился бедром о холодильник и сложил руки на груди, из-за чего его мускулы стали выделяться под футболкой.
-Тебе нравился черный цвет.
-Да, я знаю, пап,- я посмотрела на свои руки.- Может, я просто соскучилась. Тебе не нравится?
-Очень нравится, малышка. Просто теперь ты более заметна.
-Ага, и это я тоже знаю. Но это ненадолго, похожу так в этом городе, а в следующем перекрашусь.
-Смотри сама,- он отошел от холодильника и приблизился ко мне.- Все нормально? Тебя все устраивает?
Я подняла голову.
-Пап, я нахожусь в этом городе меньше суток. Я еще не поняла. Подожди хотя бы до завтра.
-Без проблем,- он пожал плечами и вновь вернулся к разбору пакетов.- Что приготовить на ужин?
Глава 2
-У меня есть некая идея,- задумчиво проговорил отец, когда мы оттирали пыль из всех уголков этого дома.
-Какая?
-Как насчет того, чтобы посетить школу?
Моя рука с тряпкой замерла.
Школа? Он сейчас произнес слово «школа»? Он что, серьезно? За всю свою жизнь я ни разу не ходила в школу. Знаю, что это звучит ненормально, но ходить в школу – это значит общаться с людьми, поддерживать определенную легенду, не рассказывать ничего из своего прошлого. В моральном плане – это настолько ужасно, что словами не передать. Нужно помнить, что ты говорила и кому, чтобы в других ситуациях не произошел казус.
-Школа?- я распрямилась и села на пятки.- Ты сейчас серьезно?
-Почему нет?- он пожал плечами.- Нужно же когда-то начинать. Этот город не такой маленький, к которым ты привыкла, и то, что ты не будешь ходить в школу, вскоре привлечет внимание, а это последнее, что нам нужно.
-Я никогда туда не ходила. И в моем возрасте – это последний год обучения. Смысл мне туда ходить?
-Ты должна научится общаться с людьми.
-Я умею с ними общаться.
-Заказ пиццы по телефону не считается.
Он бросил тряпку в ведро, из которого разлетелись капли воды, и уставился на меня.
-Малыш,- начал он.- Нужно учиться, ты это прекрасно знаешь. Да, все эти годы я разрешал тебе не ходить, но сейчас время пришло. Ты хорошо знаешь учебную программу, но некоторым моментам я не смогу тебя обучить, ты пропускаешь слишком много. Тебе всего семнадцать, и даже в нашем случае я не могу отобрать у тебя это.
Я в молчании уставилась на него.
Даже, когда нам опасно выходить из дома и заводить знакомства, он думает в первую очередь обо мне. Он хочет, чтобы у меня была хоть какая-то пародия на жизнь. Хоть это и невозможно. Но он из кожи вон лезет, чтобы обеспечить меня спокойной жизнью.
-Я пойду, пробегусь,- пробормотала я, вставая на ноги.- Закончим, когда я вернусь?
-Я закончу,- он вновь взял в руки тряпку.- Только оденься, потеплей, и долго не задерживайся.
-Хорошо, пап,- я поднималась по лестнице.
-Телефон возьми,- крикнул он вдогонку.
Я помню. Я помню все правила. Он не должен переживать.
***
Конец сентября. Стало холоднее, листья окрасились в разные цвета, ветер начал местами завывать, люди стали меньше появляться на улицах. Словом, я ненавижу осень. В это время года, такое ощущение, что солнце забывает о том, что нам нужен свет и тепло. Особенно тепло. Я всегда мерзну. Где бы я ни находилась.
Поэтому на пробежку я надеваю толстовку, а сверху спортивную куртку, спортивные штаны, кроссовки – и я готова сбросить напряжение и подумать.
Для меня бег – это способ убежать от проблем. Когда что-то не получается, или у меня нет настроения я надеваю кроссы и бегу пару миль без остановок. И это помогает. В этот раз я надеялась, что и сейчас мой лучший друг мне поможет.
Школа – я улыбнулась и помотала головой, продолжая бежать – он серьезно думает, что мне это поможет? Все эти года я никуда не ходила, а здесь на тебе – иди деточка, походи в школу пообщайся со своими сверстниками.
О чем он вообще?!
Я терпеть не могу разговаривать с другими людьми. Нужно постоянно думать, что ты говоришь, потому что малейшая ошибка, и мы уезжаем из этого города. А в следующем может оказаться еще хуже. Поэтому я сижу дома и не высовываю свой нос. Мне есть чем заняться: бег, книги, телевизор, осваиваю учебную программу, по которой меня учит отец, самооборона,- все это не дает мне скучать. И я никогда не думала о какой-то там школе.
Да, из окна я часто видела, как многие люди моего возраста гуляют, веселятся, радуются жизни, но я не из их мира. Мне нельзя также как они спокойно выйти из дома и гулять, нужно постоянно смотреть по сторонам, наблюдать, оценивать обстановку. При малейшей опасности звонить отцу, и ехать подальше, чтобы он меня забрал.
Я вынырнула из своих мыслей и поняла, что пробежала довольно много: глубокое дыхание, напряжение в мышцах ног, на улице стало темнее. Нужно возвращаться, а то папа будет волноваться.
И именно в этот момент, зазвонил телефон. Я достала из кармана куртки трубку. Ну, конечно высветился телефон отца. Мне кажется, что он умеет читать мои мысли.
-Да,- проговорила, стараясь наладить дыхание.
-Где ты?
-Сейчас побегу обратно.
-Ты дышишь слишком часто,- проворчал он.- Ты там марафон собралась пробежать?
Мои губы разъехались в улыбке.
-Нет, просто задумалась. Минут через пятнадцать буду на месте.
-Хорошо, жду.
