Царь его приказал встретить таким же манером, завести в зало и посадить с ним рядом. Царь ему говорит: «Послушай, Иван Васильич! Время тебе жениться! Чем тебе одному жить, женись!» — Сказал Иван Васильич: «Я не возьму ее, распишуся!» (Милютин запросватал свою дочь за генерала.) — «Куды она знает, туды и ступай, когда тесть считает пьяницей меня». — Расписался в этом деле.

Царь ему говорит: «Я тебе чин дам (что много золота приставил)!» — «Какой же ты мне чин дашь?» — «Дам тебе чин генерала, будешь ты у меня генералом служить». — «Нет, я не принимаю чин генерала, это мне будет затруднительно: отеческий капитал некогда будет поверять. Лучшея тебе буду по тысяче рублей на день на армию выдавать; а военной службы я не знаю… Вы и думаете, что эти деньги, 12 бочек золота, у меня отеческие магазины навалены меди доверху, мне навеки не прожить!» — «Все-таки я тебе за это чин дам». — «Какой же чин?» — «Я тебе чин дам городничина. Вот это, городничина получишь, будешь каждый день в Синод съезжаться и за одним столом кушать будем». — На это он согластен. Потребовал на него галуны и назначил его Городничиным; и приказал будку выстроить, чтобы около его дома караул был (чтобы часовы солдаты стояли день и ночь).

«Духи, неужели я сроду буду не женат?» — Духи ему сказали: «Вот тебе на три вещи! На эти три вещи обманывай свою невесту записную!» — Вечер приходит; и как они жили из окна в окно, он вывесил из окна золотые серёжки (над окном). Усмотрела невеста серёжки: «Пойду я их поторгую! Завтра с генералом мне будет на вечеринке хорошо сидеть!» — Приходит к окну. — «Записной ты мой женишок, Иван Васильич Городничий! Не продажны ли у тебя серёжечки? Продай мне!» — «Не продажны! Зайди ты в мою комнату, поцелуй меня умильно, — я тебе в подарочек дам!» — Поцеловала, взяла серёжки, приходит в свои комнаты, надела у уши и видит, что очень хорошо.

Потом он вывесил золотые янтари. — «Пойду, поторгую: завтра мне с Городничиным будет на вечеринке сидеть хорошо!» — Приходит: «Записной ты мой женишок, Иван Васильич Городничий! Не продашь ли мне золотые янтари?» — «Не продажны, а заветны! Зайди ты в мою комнату, поцелуй меня умильно, я тебе в подарочек дам!» — Поцеловала умильно, взяла янтари; приходит (домой), золотые янтаринадевает на себя, глядит в зеркало; ей очень хорошо поглянулось.

Вывесил он золотой перстень после того. Она приходит: «Записной ты мой женишок, Иван Васильич Городничий, не продажный ли у тебя перстень?» — «Зайди в мою комнату; родились мы с тобой в одни часы и минуты, выдают тебя теперь за генерала за старика, отдаешь честь старику! Отдай лучше мне». — Согласилась; ему и честь отдала. — «Послушай, твое дело девичье; сними эту станушку,я тебе дам свежу, мамонькину; а завтра очаг затоплю, сожгу!» — Она отправилась после этого домой.

Поутру Милютин отправился царя на вечеринку звать к себе. Царь ему сказал: «Если дозволит мне Городничий, так я поеду: пущай он мне записку пришлёт! Я повечеру не обязан ехать, Городничий меня за это судить будет?» (Царь будто бы отваливает от себя.) Приходит Милютин домой и сказывает своей жене: «Вот кого нам не надо, а царь велит его звать!» — Тогда Милютин отправился его звать.

Приходит в его комнаты, боится и по полу пройти. А у него для тестя и самоварчик готов. Поздоровался с Городничиным и говорит: «Желаю я тебя к себе на вечеринку, царь приказал; и царь велит тебе записку дать, чтобы царь на вечеринку прибыл». «Неужели я царя больше? Пущай же царь пришлет мне сам записку, велит прибыть — тогда и я буду готов. Я царя не больше!» — (Тоже его не шибко обгудаешь,видно!) Милютин во второй раз пошел царя просить к себе на вечеринку. Тогда царь написал записку: «Пущай Городничий готовится на вечеринку», — ему передать велел. Милютин приходит, передает. — «Вот я теперь буду готовиться к тебе!»

Вечер приходит. — «Духи, предоставьте мне золотую карету и тройку лошадей с кучером! И круг дому чтобы были фонари и чтобы часовые солдаты стояли!» Повечеру царь приезжает к Милютину. Только в дом заезжает, также и Рязанцев заезжает. Они вылезают из карет, поздоровались с царем, взяли рука по руку, заходят в милютино зало.

И всем стулья и место, а Городничину стула нету; все по местам сели, а Городничину стоять приходится. Царь видит, что непорядки, из-под себя стуловытянул, подал его Городничину. Тогда царю подали стулодругое.

Стали обносить водкой и угощать всяким бисертомнарод. Купечество хвасталось деньгами и товаром, в пирах, а генералы хвастались своими деньгами. (Напьешься — похвастаешься.) Все перехвастались. Царь на то сказал: «Теперь, Городничий, нам приходится похвастать, напоследе! А все-таки тебе, Городничий, наперёд хвастаться: ты помлаже меня маленько!»

Сказал Городничий: «Мне хвастаться нечем! Мое дело молодое, я по городам по чужим не бывал, ничего не видал, нечем и хвастаться!» — А Милютина жена выскочила и говорит: «Ваше Царское Величество! Он много бывал по трактирам, и по кабакам, и по б…ам, и этим можно похвастаться!» — Царю сделалось это конфузно. «Не тебя спрашивают, твое дело бабье, молчать! По крайней мере он предоставил 12 бочек золота на собор, а вы дали всего один рубь серебра! Он вас купит всех!»

Всё-таки похвастаться (надо). — «Да, — говорит, — есть у меня чем похвастаться! Послушать есть чего! Как вы выбрали меня в городничины, захотелось мне погулять по городу с кучером. Выехали мы за город в такой палисад. По этому палисаду бежит чернобурая лисица. У меня отеческий пистолет хороший. Как я полыснул,лисица с копылковдолой. Только подбегаю к ней, она соскочила, убежала. Зарядил во второй раз. Едем дальше. Бежит другая чернобурая лисица. Как полыснул,и эта с копылковдолой (застрелил, значит). Только подбегаю к ней, хочу ее за уши взять, она убежала, и эта.

В третий раз зарядил. Едем ещё дальше. Попала опять лисица нам, третья. Эту как полыснул,с ног долой и не трепеснулась что есть. Что и сделал? — Кожу-то с нее снял, а мясо еще могло убежать». — Тут все захлопали в ладоши: «Неправду сказал!» (Не верят.) — «Это я могу вам на прахтике показать, мясо и кожу!» — «Это было бы хорошо; показал бы нам, мы бы лучше поверили!» — Он вынимает эту самую станушку, астанушка была именная, Милютиной дочери. — «Вот, говорит, — я как отеческим пистолетом как пласнул, — говорит, — вишь, дробь разлетелась».

Тогда царь понял в этом деле. Приказал генералу вылезти, а Городничину за стол сесть с Милютиной дочерью. — «Когда умел честь взять, так и невеста твоя!» — Генерал вылез, а он залез к ней за стол. Матери с отцом не шибко охота, а деваться некуды!

Утром повенчались, завели пировку.

Чудесная сила

48(16). ИЛЬЯ МУРОМЕЦ

Рассказал А. Д. Ломтев

Жил-был мужичок. У него было 12 сыновьёв и 12 дочерей; один, Илья Муромец, был без ног. Отец его отвез в леса, в особенную избушку, и он Богу молился 12 лет. Летней порой приходит к нему старичок. Старичок поздоровался с ним и говорит: «Илья Муромец, нет ли что у тебя напиться?» — Илья отвечает: «Есть у меня пивцо, отец привез, только у меня ног нет; не сходишь ли сам ты?» — Старичок сказал: «Как добрые люди ходят, так и ты стань да поди!» — Тогда Илья Муромец стал, взял туес,пошел, принес туеспива. Старичок немного попил и говорит: «Илья Муромец, ну-ка теперь после меня допей это пиво, из этого туеска!»— И он выпил. Объяснил старику, что «я чую в себе силу непомерную: чтобы был столб от земли и до небеси, а в столбу бы кольцо, я взял бы за кольцо и поворотил все».

«Ты принеси еще, Илюшенька, мне пива!» — Принес он туеспива. Старичок попил, остатки подает: «Допей, Илюшенька, остатки!» — Выпил и говорит: «Теперь против той силы треть доли у меня нету, мало остается силы!» — «Будет тебе! Против простонародия, — говорит, — будет и этой!» — Старик с ним распростился; только старика и видел он.

Илья Муромец собрал кое-что с собой, отправился домой пешком. Приходит домой. Мать очень сделалась рада. А родитель был на пашне, их дома не было с детями. Приказал Илюшенька: «Родительница, напеки лепешек и блинов, я отправлюсь на пашню к родителю, гостинца понесу им». — Мать напекла блинов и лепешек; он отправился на пашню. Приходит. Некоторые братья признают, что «это братчик Илья Муромец идет наш». —  Тоон скричал: «Идите, родитель, и вы, братья, пообедать, горячих блинов есть!» —  Тоони побросали топоры, шли на стан;с ним поздоровались, начали обедать. Илья Муромец (сказал), Когда они пообедали: «Ложитесь, родитель, и вы, братья, спать, а я немножко порублю там лес!» — Тут сказали братья, что «мой возьми топор!» А другой: «Мой возьми!» — «Ладно, братья, ложитесь только спать! Который топор поглянется,тот и возьму».