Упадок Боспора начинается со второй половины IIIв. По монетам, клеймам на черепицах, изготовленных в царских мастерских, отрывочным литературным упоминаниям и случайным надписям известны имена отдельных правителей, но установить их хронологическую последовательность не представляется возможным.

Династия Спартокидов правила на Боспоре до конца II в. до н. э., возможно, с некоторыми перерывами, но царский дом раздирался междоусобицами.

С этого времени начинается упадок Боспорского царства.

Борьба со скифами и сарматами затруднялась сокращением боспорской торговли в конце II в. Уменьшение доходов боспорских правителей не позволило им держать большую наемную армию. К тому же нужны были средства, чтобы откупаться от соседей и даже временами платить им дань. Все это сказывалось на внутреннем положении царства.

К концу II в. положение настолько обострилось, что можно было ожидать совместного выступления рабов и зависимого крестьянства против правящей знати боспорских городов. Изменение политической обстановки вынудило правящие круги Боспора обратиться к понтийскому царю Митрндату VI Эвпатору. В результате переговоров между обеими сторонами было заключено соглашение, по которому боспорский царь Перисад V «добровольно» передал свою власть Митрндату.

Это соглашение вызвало восстание, во главе которого стояла группа рабов-скифов, принадлежащих царю Перисаду. Руководителем восстания был скиф Савмак.

Одним из первых действий восставших было провозглашение царем Савмака. Таким образом, ими было организовано собственное царство.

Восстание Савмака угрожало Митридату потерей его владений и влияния в Северном Причерноморье. В течение нескольких месяцев Митридат подготовил флот и сухопутное войско и. весной 107 или 106 г. до н. э. отправил его под командованием Диофанта в Крым.

Восставшие не обладали достаточной военной силой, чтобы отразить нападение Диофанта. Об их ожесточенной борьбе свидетельствуют следы больших разрушений в конце II в. до н. э.: борьба происходила на улицах города даже и после того, как городские укрепления были захвачены Диофантом. Многих участников восстания Диофант казнил. Савмак был захвачен живым и отослан к Митридату в Синопу, где тоже был казнен.

Значительная часть побережья Черного моря после подавления восстания Савмака оказалась под властью Митридата. Подчинение Боспора и других государств Причерноморья Митридату вовлекло их в орбиту крупнейших событий, происходивших на Понте в первой трети I в. до н. э.

Значительно укрепились экономические связи с Понтийским царством. Это привело к тому, что прежние связи с торговыми центрами Эгейского бассейна значительно сократились. Известную роль в усилении вывоза из Северного Причерноморья в Южное играли поставки хлеба и других предметов питания в разоряемое войнами Понтийское царство. Однако этот интенсивный вывоз не столько способствовал развитию производительных сил Северного Причерноморья, сколько вел к истощению его экономики. К тому же результату приводили многочисленные налоги, которые население Причерноморья должно было платить царю.

Все это было причиной роста антипонтийских настроений среди боспорского населения. Уже в конце первой войны Митридата с Римом, в 83 г. Боспор восстановил свою независимость.

Митридату удалось подчинить себе Боспор только в 80 г. до н. э.

В 63 г. до н. э., после гибели Митридата, к власти пришел Фарнак. Недовольство боспорской знати войнами с Римом, которые Фарнак вел за отцовское наследство, привели к тому, что местная знать выдвинула в противовес Фарнаку знатного боспорца Асандра, провозгласив его царем. Однако правление Асандра не ослабило политического напряжения и не приостановило хозяйственного упадка, который переживал Боспор. Вместе с тем с середины I в. до н. э. во внутреннюю политическую жизнь Боспора начинают все более активно вмешиваться римляне, оценившие в ходе борьбы с Митридатом стратегическое значение Северного Причерноморья.

Переплетение эллинских и местных элементов в материальной и духовной культуре. Боспора особенно ярко сказалось в художественных ремеслах.

На изделиях из металла наряду с общими сюжетами чисто орнаментального характера начинают воспроизводиться в условном позднеионийском или позднеаттическом стиле сюжеты, связанные с жизнью и религией скифов.

Наиболее знаменитые и богатые курганы скифских степей полны памятников этого рода. Таковы Куль-Оба и курган Патиониоти около Пантикапея, Чертомлык и Со лоха на Нижнем Днепре, курганы на Среднем Дону. Они в основном совпадают во времени с расцветом Боспорского царства.

Специальная школа художников, существовавшая в Пантикапее и в других городах Боспора в IV— III вв. до н. э., изготовляла для скифской, синдской и меотской знати художественные предметы, отвечавшие ее вкусам и воспроизводившие привычный для нее быт. Достижения этой школы весьма значительны. Сцены скифской жизни трактовались здесь с большим реализмом.

Высокого уровня достигли боспорские мастера в производстве керамики, которая свидетельствует о художественном своеобразии местного производства. Особенно интересны терракотовые статуэтки и сосуды с яркой полихромной росписью (акварельные вазы), производство которых относится главным образом к IV — III вв. до н. э.

Симбиоз различных этнических элементов влиял и на религиозные представления. Ионийские поселенцы принесли с собой в Пантикапей и Фанагорию свои древние культы, среди которых особенно выделялся культ Аполлона. Однако наряду с этим они восприняли культы местного значения, которые подверглись лишь поверхностной эллинизации и которые по мере усиления роли местных элементов на Боспоре становятся преобладающими.

Среди местных культов особо важную роль играл культ верховного женского божества, которое соответствовало малоазийской великой матери богов, «владычице животных». По всей Синдике были разбросаны богатые и почитаемые святилища этой богини. Она именовалась то Афродитой Апатурой (в Фанагории), то Артемидой Агротерой (на Цукурском лимане).

Известное развитие на Боспоре получила поэзия, о чем свидетельствуют стихи, попадающиеся на боспорских надгробных плитах. Боспорское происхождение имели многочисленные скифские новеллы, живо рисовавшие местные условия жизни. Они распространялись по всему эллинистическому миру (некоторые из них были найдены даже в Египте как на папирусах, так и на черепках) и оказали влияние на греческую литературу.

На Боспоре существовала собственная историография, имевшая придворный характер: возможно, что именно к этой историографии восходит в конечном итоге повествование Диодора Сицилийского о Спартокидах, а также некоторые отдельные известия, сохранившиеся у других авторов.

В IV — III вв. Боспорское государство переживает расцвет. Это отразилось и на территории подвластных племен. Значительное число поселений, остатки которых обнаружены на Таманском полуострове и по нижнему течению Кубани, возникает именно в это время.

Та немаловажная роль, которую играл Боспор в жизни эллинистического мира, связана не только с эллинскими колонистами, обосновавшимися на берегах пролива, соединявшего Понт и Меотиду, но в такой же мере и с коренными жителями ближайших областей.

История Передней Азии и Восточного Средиземноморья со времени завоеваний Александра Македонского начинает все теснее и теснее сплетаться с историей народов Закавказья, которое стало сильнее втягиваться в международную торговлю. Связь с внешним миром осуществлялась через порты Колхиды, в частности через Фасис. К этому же времени относится и расцвет Диоскуриады. Тимосфен, наварх Птолемея Филадельфа, говорит о Диоскуриаде как о цветущем торговом городе, куда для торговли сходилось до 300 племен. Цифра эта явно преувеличена, но даже если ее уменьшить до 70, как это делает Страбон, она все же останется достаточно значительной и показывает, что Диоскуриада была крупным торговым центром. В этих городах сильно возрастает роль местных элементов, в результате чего греческие колонии на протяжении III — II вв. постепенно меняют свой характер, превращаясь в значительной мере в местные городские центры. На протяжении III — II вв. продолжается деятельная чеканка колхидок, которые получают широкое распространение по всей Западной Грузии.