Я сделал вид, будто не понимаю, о чем речь. Она пояснила:

— Насчет девушки. Что ты сказал девчонкам в игральной, когда нас не было.

— А что такое?

Ответила Паула:

— Так интересно же! Ты наш напарник, мы хотим все о тебе знать. А если это связано с мотивацией, из-за которой ты к нам пришел… То тем более!

Я откинулся назад и мысленно представил, что меня ожидает, закончись обед прямо сейчас. Несколько часов каторги, ибо мы купили только сам костюм, впереди еще рубашка, туфли и галстук. И решил оттянуть неизбежное, совместив нужное с приятным. Им, девчонкам взвода, все равно придется рассказать все без утайки, так лучше сделать это прямо сейчас, открыв себя, показав, что готов к диалогу о личном.

И я поведал. Все, как было. И про встречу в парке, и про танцпол, и про бандитов. И даже про свои подозрения насчет принадлежности ее к королевской семье.

Девчонки молчали. Долго, забыв о еде. Первой обрела дар речи огненноволосая:

— Ну, Хуан, ты даешь! Фартовый ты парень!

— А может наоборот, нефартовый? — усмехнулся я, чувствуя, как глаза мои зло прищуриваются, а пальцы непроизвольно сжимаются в кулаки.

— А может наоборот, нефартовый, — согласилась она, наблюдая за моей реакцией. — В любом случае вероятность повстречать такую девушку, знаешь какая?

Знал. Иногда я и сам не верил, что это произошло. Лишь диск да навигатор не давали усомниться в этом.

— А что скажешь насчет того, что она… — Я замялся. — …Ну, может быть принцессой?

Паула рассмеялась:

— Насмешил! Серьезно, Хуан, ничего более дурацкого придумать не мог?

— Это не я придумал. Это отметила одна сеньорита, которая в теме насчет венерианской знати. Она занималась проблемой.

На сей раз улыбнулась даже Кассандра.

— Не верь сеньоритам "в теме", Хуан, — резко посерьезнела Паула. — Это, как правило, малолетки, насмотревшиеся гламурных изданий и сетевых передач о хорошей жизни. Лучше слушай тех, кто, действительно разбирается, кто вращается в этом мире или рядом с ним.

— В таком случае, позвольте, сеньорита, послушать вашу версию? — я перешел на более тихий и выразительный тон, слегка склонив голову. — Как человека, вращающегося в этом мире и около.

Эта бестия зарделась — ее поразила серьезность, с которой я обратился, а я действительно обратился без тени насмешки. Задумалась. И лишь через несколько минут выдала вердикт:

— Хорошо, попробую. Да, я считаю, она может быть аристократкой, не отметаю такую возможность, но…

— Она аристократка, Паула! — повысил я голос. — Это точно!

Девушка вытянула руки в защитном жесте:

— Я же говорю, не спорю! Допустим, она аристократка. Я ее не видела лично, потому допустим,  — уточнила она, выбивая из под меня возможные аргументы. — Но она точно не Изабелла Веласкес.

— Почему?

— Загибай пальцы.

Я откинулся назад, приготовившись слушать.

— Первое. "Изабелла" — одно из самых распространенных имен на планете. После имени "Мария", на втором или третьем месте по частоте встречаемости. Это благородное имя, древнее, среди знати полно Изабелл, даже больше, чем среди простого народа.

С этим я мысленно согласился.

— Второе — танцы. Среди знати хорошо танцуют все — это что-то вроде знака принадлежности к высшей касте. "Как это так, я — самый богатый и знатный человек этого мира, а мое чадо не может показать себя на балу или приеме?" Примерно так. Они занимаются ими все, с детства, и это не обсуждается. Поездки по конкурсам же — хобби, от избытка времени, не думаю, что твоя девочка занимается этим серьезно, во всяком случае, по твоему рассказу это не ясно. По этому критерию ты не отличишь ее от Изабеллы Веласкес, но и не сравнишь — та тоже танцует хорошо, но непрофессионально.

— А техника боя? Она была… Очень шустрой! — вспомнились мне ее удары. Как и удары девчонок, сражавшихся с Номой на ринге. Что-то в них было общее, хотя и отдаленно.

Паула пожала плечами.

— Здесь то же самое, что и с танцами. "Что это за чадо, если не умеет постоять за себя"? Они все занимаются, Хуан, с детства, и подчас настолько экзотическими вещами, что даже корпус со своей техникой курит в сторонке. Поверь, каких только тренеров они не нанимают! Я и слов таких выговорить не смогу!

— Это похожая техника.

— У нас нет особой техники, — возразила она. — Есть совокупность приемов и методик, приспособленных конкретно под наши организмы. Ты это поймешь, позже, когда столкнешься. А быстрая… Я же говорю, техники есть всякие, их неимоверное количество. В том числе такие.

Я крякнул от досады. Пожалуй, в этом можно девчонкам поверить — насчет техники они разбираются лучше меня.

— Четвертое, — спокойно продолжала Паула. Я про себя загнул еще один палец. — Волосы. Беловолосых среди элиты тьма, каждый третий или каждая третья — этот ген буквально въелся в них за сотни лет. Я про аристократию в целом, и не только венерианскую, на Земле то же самое. Они же спариваются только среди своего тесного круга, не такого великого, всё меж собой да меж собой. А ты учил генетику, сам можешь сказать, к чему это может привести. За столетия он въелся в их кровь так, что ничем его не выведешь, все они — его носители, даже те, кто с нормальными волосами.

Естественно, генетику я изучал, а проблему новых викингов муссировал отдельно, читая комментарии по проблеме разных видных ученых. Здесь она была права.

— Далее, семья. Она правильно сказала, почти половина кланов номинально управляется женщинами. Но управляется НОМИНАЛЬНО, Хуан, почти нет кланов, где женщины управляли бы реально. И по твоим словам, ее мать из таких — их компанией заправляет отец.

Но вот королева, глава клана Веласкес, — добавила она в голос как можно больше ехидства, — САМА управляет своей империей, своей "компанией". Ты, юноша, забыл об этом. Про нее говорят многое, но это враки — даже дон Серхио, отец их высочеств, каково бы сходство его с описанным тобою отцом той девушки не было, не управляет Венерой. Он занимается небольшим узким сектором работ, он важен, но таких, как он, у королевы несколько. И всей полноты власти она никогда никому не доверит. Так что с этой стороны твои аргументы свидетельствуют против. — Она непринужденно рассмеялась.

— Но дети? — не сдавался я. — По ним же все сходится! И принцу Эдуардо почти столько, сколько мне, и кузен…

— Это ничего не значит, совпадение, — перебила она. — Знаешь, какова среднестатистическая численность количества детей в семьях знати?

— ???

— Три. Реже — два. Один и четыре встречаются, но иное количество, кроме перечисленных, редко. Так что… — Она сделала жест рукой, словно помахала крыльями. — Здесь пролет. То же и насчет кузенов — посчитай вероятность с таким количеством домочадцев иметь хотя бы одного кузена заданных параметров?

— Но у принцессы он есть.

— Да, есть. На Земле. В Империи. — Глаза Паулы зло сверкнули. — Однако, ты забыл про младших детей императора, а у него еще два сына кроме Фернандо, подходящего под твои параметры. Они тоже ее кузены, так что здесь не сходится стопроцентно.

И еще ты кое о чем забыл. В-последних. — Она понизила голос почти до шепота. — О важном, САМОМ важном. Имперская линия семьи Веласкес это ДРУГАЯ семья. Другая, Хуан, понимаешь? Это отдельный род, отдельная династия, и только фамилии у них одинаковы.

Я отрицательно замотал головой.

— Но это же не так. И все это знают.

Она сокрушенно вздохнула.

— Дон Филипп, отец Леи, не был женат на ее матери, Хуан. Она — Веласкес, но как бы другой, местный, как дочь своей матери. Понимаешь? Для земной аристократии они не родственники, да и для вашей… — Скептическая ухмылка. — Это категория людей, которая блюдет традиции и обычаи; для них важно лишь то, что ОФИЦИАЛЬНО произошло или не произошло. Лирика имеет значение только в реальном времени, в перспективе же нет никакой разницы, кто чей отец и кто чья дочь. Главное, законный это ребенок или нет. А мы говорим именно о перспективе, так как виновники события давно мертвы. Поверь мне, я выросла в их среде, знаю образ мыслей сеньоров аристократов. Это так.