За этими словами стоял опыт общения. "Ангелы разговаривают с королевой на "ты", — вспомнил я. — "И могут непосредственно обратиться с просьбой. Лично. Любая из них в любое время". А отучившись и приняв присягу, я сам стану таким же. Почему за всеми перипетиями моего поступления я не задумывался об этом?
"Да ты вообще скромняга!" — подал голос мой бестелесный собеседник.
— Она встречается со всеми… Кандидатами в ангелы? — хмыкнул я.
Кассандра отрицательно покачала головой.
— Только с теми, кто проходит Полигон. У нас перед этим большой отсев, смысл встречаться с теми, кто не будет допущен? Но ты, считай, к нему уже допущен, это вопрос времени.
— Если она согласится взять меня, — уточнил я.
— А она разве против? — вновь подала голос Паула. — Ее огорошили, скажу честно, она долго думала насчет тебя. Но мне говорили, все это касается деталей: брать тебя или нет, вопрос не стоял.
— Все-то вы знаете!.. — я не зло про себя ругнулся, а где-то глубоко-глубоко в душе вздохнул с облегчением. Однако слишком глубоко, чтобы это повлияло на мое состояние. — Речь о главе государства, а у вас ее мысли и настроение как открытая книга!
— Как ты хотел? Мы ее охраняем! — улыбнулась Кассандра.
С этим было трудно спорить. И я в очередной раз задумался о масштабах власти в руках этих простых девчонок. Даже персонально этих двух, не имея в виду весь корпус. Мог ли я когда-нибудь подумать, что буду иметь такую же? Я-титуляр, учащийся школы генерала Хуареса, где каждое дерьмо, воняющее паленой орлятиной, стремилось показать всем за счет меня, какое оно крутое?
Нет, обратной дороги не будет, решил я. Что бы там ни произошло вечером. Вопрос лишь в том, что за человек королева, как к ней относиться — именно он вызывал трепет. Пока же Паула права, стоит взять, что она "нормальная", за отправную точку и не нервничать.
— Ну и как ты сам? Без нас? — Кассандра кивнула куда-то неопределенно вдаль, уводя разговор. Глаза ее деловито прищурились. Угу, "хватит о пустяках, теперь о насущном" — перевел я. А именно, моем поведении.
Я пожал плечами.
— Нормально. Извините, что свалил, не дождался. Не поверите, так домой захотелось!..
— Если б у меня был дом, и там ждала бы меня мама, я бы тоже сразу ушла! — поддержала Кассандра голосом, в котором не было и капли иронии. Паула при этом покраснела и отвернулась, что я тут же для себя отметил. — Это понятно, Хуан, я о другом. То, как ты Афину опустил — круто, поверь. Ты молодец, многие тебя зауважали. Но дружеский совет — держись теперь от нее подальше. Она мстительная, выждет и ударит, не поворачивайся к ней спиной.
— Мы друзья, — безразлично бросил я. — Она не будет мстить — не за что.
Это мое заявление вызвало бурю эмоций, если, конечно, можно назвать бурей ступор с отвиснутыми челюстями.
— То есть, как, друзья? — не поняла Паула, высунувшись между сидениями.
— Вот так, друзья, — обернулся я к ней. — Мы не расстались врагами.
— Porca troia, ну ты даешь! — воскликнула Кассандра на непонятном языке. — Значит, все-таки ты ее… Того? Спал ее? А почему мы ни о чем не знаем?
Я чуть не рассмеялся, настолько комичной выглядела эта реплика. Так и хотелось зарядить на ее "почему мы не знаем" чем-то изысканно ядовитым, чтоб сбить спесь…
…Но вот спеси-то в ее восклицании не было. Девчонки — представители "террариума", маленькой общины, где все друг о друге всё знают. Это сбило спесь с меня, удержав от ядовитых замечаний и проблем в будущем.
— Интересная логика, — я неопределенно хмыкнул. — Что, как "друзья", так сразу "спал ее"? Без этого никак не может быть?
— Нет, — честно и не менее наивно покачала головой Паула. — Так не бывает.
Мне вновь стало смешно. Но грубить красноволосой не хотелось — ее слова подтверждены личным опытом, и не ее вина, что он у нее такой. Кассандра же просто уткнулась в навигационную панель.
— Я не "спал ее". — Я обреченно вздохнул, понимая, что не так уж не права была Катарина — поначалу в корпусе придется сложно. Слишком много мировоззренческих конфликтов. — Мы просто беседовали. Хотите верьте, хотите нет. И пришли к выводу, что не поняли друг друга. Она не будет мстить.
Девчонки переглянулись и скептически скривились, но продолжать дискуссию посчитали нецелесообразным.
— Ладно, Хуан, — выдавила Кассандра, подытоживая. — Надеюсь, ты знаешь, что говоришь. Но все равно… Поаккуратнее в будущем. Пока не разберешься, кто там с кем, за что и против кого…
— Да что я, маленький? Не понимаю? — я натужно рассмеялся. — И "спать" никого не собираюсь, можете быть спокойны. Во всяком случае, пока не осмотрюсь. И вас этим не подставлю. "Не нервничайте", — скопировал я тон Паулы.
— Это правильно, — потянула Кассандра, а я вновь сравнил ее с прямой и простой в конструкции линейной винтовкой. Главного она добилась — донесла до меня, маленького и глупого, мудрую мысль, и этого достаточно.
— О, а я поняла, почему эта мымра себя так ведет! — вновь высунулась Паула. На губах ее играла ехидная улыбка. — Она хотела первая попробовать нашего мальчика, но получила пендаля! Вот и выделывается!
Я не знал, как ведет себя Афина в данный момент, но подозревал, учитывая, что ей кровно необходимо сохранить лицо. Не жалко, пусть говорит, что хочет — когда я приду, все равно все будет иначе. Меня в этот момент озадачил другой вопрос, как следствие первого: а что произойдет с моими девчонками, узнай они С КЕМ из их гадюшника я спал только что? Прямо сегодня ночью? Но, естественно, этот вопрос из ряда риторических.
А еще я поймал себя, что не определился, как относиться к Катарине, кто она для меня теперь. Это напрягало, как и то, что времени на определение у меня нет.
— А повтори, что ты там сказала, когда ругнулась? — перевел я тему в более безобидное русло. — Это на каком языке?
Кассандра отмахнулась:
— Не обращай внимания. У меня бывает.
* * *
Далее начался ад, описать который подробно у меня нет ни возможности, ни желания. Все прошло, как в тумане. Я терпеть не могу такие мероприятия, девчонки же попали на свою стезю и самовыражались по полной программе, полностью игнорируя тот факт, что многие вещи меня раздражают. Как, ну как, скажите, можно примерить один за одним десять (!) практически одинаковых костюмов, почти ничем друг от друга не отличающихся, даже оттенком, забраковать каждый из них и сунуть в руки одиннадцатый со словами:
— Теперь этот.
Я взмолился:
— Девчонки, может, хватит?
На что, будто удар хлыстом, получил усмешку Паулы, смерившей меня презрительным взглядом:
— Хуан, ты куда идешь? На тусовку к неформалам или на аудиенцию к королеве? Огорчу, даже неформалы в таком дерьме тебя не пустят. — Она так эффектно скривилась, глядя на лучший мой костюм, что я вспылил:
— Между прочим, я в "таком дерьме" в школу хожу! Неплохую школу!
Я чуть не накинулся на нее, она же не шелохнулась, что подействовало эффективнее, чем струя душа:
— И что, собираешься быть школьником до конца жизни?
В общем, я сделал важный вывод: когда у двух представительниц прекрасного пола на руках чужая халявная карточка с неограниченным кредитом, ходить с ними по магазинам вредно для здоровья. А спорить — бесполезно.
Через сколько-то там часов, уже не следил, сколько, мы, все-таки найдя в океане супердорогих по моим меркам костюмов нужный, обедали в кафешке при торговом центре и беседовали на отвлеченные темы. Говорить, что кафешка, как и торговый центр, мне-обычному не по карману, не стану — учитывая неограниченный кредит, это воспринималось самим собой разумеющимся. Только теперь они задали вопрос, который, ручаюсь, висел у них на языке все время. А в выдержке им не откажешь!
— Слушай, Хуан, — Кассандра сделала заговорщицкое лицо и подалась вперед. — Скажи, это правда?
