— Ты думаешь, нам придётся катапультироваться и болтаться в этой жуткой консервной банке среди волн, акул и электрических скатов? — нервно спросила Дэзи, косясь на красную кнопку, вызывающую саморазрушение лодки. — Я не хочу провести остаток жизни, играя в карты среди безбрежных просторов океана и просматривая микрофильмы на тему "Спасение утопающих — дело рук самих утопающих".

— Вряд ли до этого дойдёт, — успокоил её Вин-Чун. — Но всё же приятно сознавать, что в случае экстремальной ситуации мы сможем чувствовать себя в безопасности.

— В безопасности?! — возмутилась Дэзи. — Если взрываться, голодать и умирать от скуки и морской болезни ты называешь безопасностью, что же тогда опасность? За нами будут гоняться Танцующая Смерть, Чёрные Драконы и ещё бог знает кто. Вдобавок, Чанг предупреждал, что у Лёши заготовлено против нас какое-то секретное оружие огромной разрушительной силы. К сожалению, он точно не выяснил, о чём идёт речь, и мы даже не представляем, чего именно нам следует опасаться. Разве это не ужасно? Мне кажется, что я близка к нервному кризису. Я всего лишь мирная маленькая собачка, и бороться против двух мафиозных кланов — слишком тяжкое испытание для моего хрупкого организма.

— Да уж, твоя борьба была на редкость трудной и жестокой, — с фальшивым сочувствием в голосе заметил Чанг. — Ты провела столько часов среди мягких диванных подушек, поедая жареных цыплят, лангустов и пирожные, что любой на твоём месте не выдержал бы напряжения и сломался. Лишь в одном я с тобой не согласен. За последнее время ты так растолстела, что назвать твой организм хрупким просто язык не повернется.

— Я растолстела?!! — яростно завизжала Дэзи, бросаясь на крысиного босса.

Чанг стрелой взлетел на плечо Прямо-в-Цель и прильнул к его шее.

— Ничего себе, мирная маленькая собачка, — тяжело дыша, проговорил он. — Да против тебя никакая мафия не устоит, так что не стоит изображать из себя скромную и воспитанную леди.

Дэзи гордо вильнула хвостом и облизнулась.

— Пусть только эти мафиози попробуют связаться с нами, — заявила она, копируя интонации Безумного Хупера из вестерна "Кровь и копыта". — Мы надерём им их жёлтые задницы.

Чёрный Дракон пребывал на грани безумия. За последние несколько дней на него свалилось больше неприятностей, чем за всё его девятнадцатилетнее пребывание в должности президента "Фруктов и Бриллиантов".

Одна за другой взрывались лаборатории по производству опиума, героина и марихуаны, полиция хватала распространителей его товара на улицах, перекрывались каналы контрабанды драгоценных камней и, что казалось абсолютно невероятным, исчезли неизвестно куда деньги с тайных банковских счетов. Номера этих счетов и коды доступа к ним не знал никто, кроме самого президента.

Бессонными ночами Чёрный Дракон пытался вычислить, кто же привёл его организацию на черту почти полного краха, но это ему не удавалось. Ясно, что тут не обошлось без "Огненной устрицы", но кто мог дать такую информацию Пеонгу? Каждый член "Общества Черного Дракона" имел доступ к строго ограниченной части деятельности организации, и в свете того, что происходит, минимум человек пятьдесят одновременно должны были бы стать предателями, в том числе и сам президент, а это было совершенно нереально.

Тяжело ступая по податливому ворсу ковра, Черный Дракон подошёл к бару и налил себе полный стакан виски "Уильям Грант". Он всегда презирал людей, пытающихся отыскать решение проблем на дне бутылки, но было необходимо расслабиться и забыть обо всём, иначе бы он просто не выдержал. Виски обожгло горло и горячей упругой волной прокатилось по пищеводу. Президент с тяжёлым вздохом опустился в кресло. Стакан выпал из его пальцев, и ковёр бесшумно поглотил его, как зыбучий песок.

Напряжение стало спадать.

— Старею, — подумал Чёрный Дракон и, нажав кнопку селектора, приказал:

— Приведите собак.

Закрутившись в вихре проблем, президент почти не видел своих любимцев. Гел-Мэлси и Мавр скучали, слоняясь по роскошному особняку, и узнавали о том, что происходило, только во время ежедневных визитов Чанга.

Когда чёрных терьеров впустили в кабинет президента, их поразило, насколько постарел и осунулся Чёрный Дракон. Сентиментальная Мэлси ласково провела языком по руке хозяина, положила голову ему на колени, вздохнула, выражая сочувствие, и с нежностью заглянула ему в глаза. Главу детективного агентства терзали угрызения совести.

Мавру тоже не удалось подавить в себе прилив тёплых чувств к человеку, которого он считал воплощением зла на земле. В отношении собак президент всегда проявлял себя с самой лучшей стороны, и Мавру было трудно представить себе, что этот китаец небольшого роста был способен, не дрогнув, подписать смертный приговор десяткам человеческих существ, многие из которых никогда даже не слышали о его существовании.

Президент обнял терьеров.

— Вы не представляете, как я устал, — сказал он. — Единственное, чего бы мне сейчас хотелось, это забыть обо всём и уйти на пенсию, по воскресеньям ловить рыбу в тихом озере, выращивать в саду прекрасные цветы и разводить служебных собак, таких красивых, сильных и умных, как вы.

Чёрный Дракон представил себя в окружении множества собак всевозможных пород, от аргентинских догов до бразильских фил. Он кормил их свежей рыбой, выловленной из тихого озера, и украшал их ошейники цветами из сада.

От идиллической картины президента оторвало появление секретарши.

— В приёмной ожидают Третий Глаз, Pазящий Меч и Линг. Они просят принять их.

Отвратительная реальность обрушилась на Чёрного Дракона, унося прочь столь отрадные для души видения псов, мирно поедающих рыбу среди хризантем и роз. Президент сморщился и тихо застонал.

— Пусть войдут, — распорядился он.

Маявшаяся в приёмной троица пребывала в состоянии ещё более плачевном, чем сам президент. Отпущенные им на поиски пропавшего героина три дня истекли, а вместе с ними истекала и жизнь провинившихся мафиози. Общая беда сплотила бывших непримиримых врагов — главу информационной разведки и начальника службы безопасности, и они стали, если не друзьями, то, по крайней мере, товарищами по несчастью.

Пока они плакались друг другу в жилетку, каясь в прошлых грехах, Линг, который сохранил больше здравого смысла, ибо должен был заботиться о жене, тёще и девятерых отпрысках, с пелёнок демонстрирующих выдающиеся криминальные таланты, пытался найти выход из казавшегося безвыходным положения.

— Похищенный героин стоил десять миллионов долларов, — сказал он по истечении вторых суток безуспешных поисков пропавшего наркотика. — Если мы вернём эти деньги Чёрному Дракону, возможно, он сохранит нам жизнь.

— Да ты что, босса не знаешь? — возмутился Pазящий Меч. — Он заберёт деньги, а нас прихлопнет просто из вредности. Приказ был — вернуть героин, а невыполнение приказа — это смерть. Президент никогда не отступает от своих принципов.

— Вряд ли у нас есть другая альтернатива, — задумчиво произнёс Третий Глаз. — Можно достать необходимую сумму и придумать историю о неизвестной банде, которая успела обменять наш героин на деньги. Скажем, что всех членов банды мы убили, а их тела утопили в море, чтобы не связываться с полицией. Если мы будем твёрдо придерживаться одной версии, нас не удастся уличить во лжи. Кроме того, у Чёрного Дракона сейчас столько проблем, что ему просто не до нас.

Десять миллионов долларов хоть с трудом, но удалось наскрести за оставшиеся сутки. Объясняться с боссом поручили Лингу, потому что, как здраво объяснил Третий Глаз, на них с Pазящим Мечом у президента выработалась аллергия, сопровождающаяся неконтролируемой агрессией.

Линг сжимал в потеющих руках чемоданчик с деньгами и, закрыв глаза, первый раз в жизни молился. Секретарша распахнула тяжёлую дверь кабинета.