– Да, я помню, – больше не улыбаясь, ответил Громов. Он откинулся на спину и уставился в темноту.

– Я тогда еще не знал, что меня переведут в сектор вычислений. Думал, что на полигоне придется работать. А это значит, что в любой момент, в любой день может… вот как сегодня. Тогда-то к Полине и побежал. Купил какой-то букет и побежал…

– Ильюха, не надо, – перебил друга Громов. – Не накручивай себя. Ты видел, что головного вагона у «калоши» не было? Значит, вся группа спаслась, ушла в сторону дома. Их, вполне возможно, уже спасли.

– Да, может быть, – без особого энтузиазма произнес Ткачев. – Я очень хочу в это верить.

– Илья, – Громов сел, серьезным голосом продолжил: – С Полиной все будет хорошо. Она – опытный практик, у нее за спиной больше двадцати выходов «в поле». Она знает о свойствах этой земли больше, чем мы с тобой вместе взятые…

– Ты не понимаешь…

– Все я понимаю, – перебил друга Руслан. – Не понимал бы, так не бросился бы по первому твоему зову. Вы с Полиной – самые близкие для меня люди. Сколько мы уже с ней знакомы? Десять лет?

– Двенадцать.

– Двенадцать лет, Илья. И не было случая, чтобы я начал сомневаться в Полинке. Она сильная, она умная, она осторожная. И ты это знаешь лучше, чем я.

Он не видел в темноте лицо Ткачева, но мог поклясться, что тот скорчил свою любимую мину из серии «так-то оно так, но все же».

– Она выходила в Зону последний раз полгода назад. И вот еще – позавчера, – тихо сказал Илья.

– И что?

– Все ее двадцать выходов за периметр были до Расширения Зоны.

Громов промолчал. Он и сам это прекрасно знал. Знал, но упорно не хотел думать об этом. Потому что, в противном случае, пришлось бы признать, что их вылет за группой Сидоренко изначально был обречен.

Руслан повернулся на другой бок и закрыл глаза. Лишь бросил через плечо:

– Давай спать, Илья. Этот разговор все равно ни к чему не приведет. Утро вечера мудренее.

База миротворческих сил ООН, г. Искитим, Новосибирская область

14 июля 2016 года

Гуреев быстро переоделся в гражданку, лишь пожимая плечами и невнятно отвечая на вопросы сослуживцев. Подхватил сумку и выскочил из корпуса, в котором располагался отряд, на улицу.

Корпус оперативного штаба и казармы отрядов быстрого реагирования находились немного в стороне от основных зданий искитимского спецконтингента ООН. Здесь располагались два сводных отряда особого назначения, призванные наводить порядок и бороться с криминалом на подведомственной территории. Рядом стояли ангары механизированной колонны, отвечающей за весь автопарк оперативного штаба, в том числе и за два вертолета. Тут же, за небольшим плацем, стояло одноэтажное здание дежурных врачей экстренной помощи, впритык к нему – маленький домик пилотов. Сам оперативный штаб умещался в двухэтажной блочной коробке с длиннющей антенной и значился как объект особой важности – под самую крышу забитый сверхценной аппаратурой, архивами и картотеками.

Руслан сбежал по ступенькам и увидел машину, возле которой стоял Сан Саныч. В старенькой иномарке пыльного серого цвета сидели еще двое человек, возрастом чуть старше Гуреева, а может, даже и ровесники. Один, с волосами ярко-рыжего цвета, колотил пальцами по рулю, второй, огромный здоровяк, откинувшись, дремал на заднем кресле. Одеты они были под стать своему командиру – в простые неброские футболки и свободного кроя штаны, не стесняющие движения.

Сан Саныч увидел Василия, махнул ему рукой. Гуреев не заставил себя ждать, быстрым шагом протопал по бетонке к машине. Сан Саныч хлопнул ладонью по крыше, улыбнулся:

– Это наш мул, наша рабочая лошадка. Залезай в седло, познакомлю с командой.

Василий улыбнулся столь неофициальному приему, чуть расслабился, хотя в голове крутилось масса вопросов. Но, будучи человек военным, он знал, что всему свое время. Поэтому открыл заднюю дверь и залез в салон, бросив сумку в ноги.

Сидящий рядом с ним парень открыл правый глаз, посмотрел на новенького и немного подвинулся к окну, после чего вновь потерял интерес к происходящему и задремал. Сидящий за рулем, рыжий и конопатый, наоборот, повернул голову широко улыбнулся и подмигнул Василию.

– Ну теперь с нами?

– Наверное… – не нашел что ответить Гуреев, но за него все сказал севший на переднее кресло Сан Саныч.

– Василий, – начал он. – Этот жизнерадостный огневолосый рахит с внешностью истинного ирландца зовется Ватсоном. Тот, который дрыхнет рядом с тобой, Аскет. Меня ты уже знаешь. А это Василий, господа головорезы, наш гид по местным достопримечательностям.

Аскет вновь открыл глаз и промычал что-то приветственное, Ватсон подал для рукопожатия руку.

– А почему Ватсон? – со смешком спросил Гуреев. Ему нравилась создавшаяся атмосфера. Если так и дальше пойдет, то это, скажем прямо, странное назначение пройдет быстро и не напряжно.

– Потому что не Шерлок Холмс, – ответил с улыбкой рыжий.

– И чтобы сразу определиться на берегу, – перевел внимание на себя Сан Саныч. – Василий, ты человек для нас новый, незнакомый, потому я должен озвучить тебе ряд правил. Во-первых, я здесь главный. Я командир группы, я ответственное лицо, я милую и караю. Мои указания всегда обязательны, мои приказы не обсуждаются. На этом задании нет власти, кроме моей. Второе – наша работа – наш распорядок. Мы работаем быстро, продуктивно и без соплей. Потому сейчас мы заедем к тебе, ты бросишь вещи, сходишь в сортир, поцелуешь маму, жену, детей, собаку и после этого переходишь полностью под наше крыло. Ясно? Хорошо. Третье – никаких лишних вопросов. Ты показываешь нам город, ты объясняешь нам, что к чему, ты помогаешь нам по мере необходимости. Без вопросов, без сомнений, без сантиментов. Это понятно?

Василий снова кивнул.

– Отлично, – похвалил его Сан Саныч. – Ну и четвертое, самое простое правило – не облажайся. Если кто-то ошибается, тем самым он подводит группу и ставит под удар задание. Если кто-то ошибается, он недостаточно подготовлен и не способен работать в нужном мне объеме. А если мы не выполняем возложенных на нас задач, то это значит, что мы занимаемся не своим делом. А я, поверь мне, привык заниматься именно этим и менять профессию не собираюсь. Скидок никому я не делаю, в отличие от выводов. Но ты не пугайся, ничего сверхсложного от тебя я требовать не стану, все в пределах твоей квалификации, которую мне представил ваш командир отряда. Это правило тоже понятно?

Сан Саныч улыбнулся, его улыбке вторил Ватсон, наблюдая за Гуреевым в зеркальце заднего вида.

– Вижу, что ты парень что надо, – продолжил командир группы. – Но так, чисто на всякий случай… Пока мы стоим возле твоей казармы, у тебя есть шанс выйти из машины и вернуться к своим делам. Я пойму и не буду думать плохо, честное пионерское. В противном случае наш рыжий друг сейчас заведет машину, и ты на несколько дней выпадешь из своей привычной жизни. И это без вариантов. А то мы тебя убьем.

И широко улыбнулся.

Василий хмыкнул, посмотрел сквозь стекло на окна казармы, на далекий периметр, за которым начиналась опостылое предзонье.

– Меня все устраивает, – твердо ответил он.

– Заметано, – хлопнул по приборной доске Сан Саныч. – Тебя куда везти?

– На Суворова, – и, поймав взгляд рыжего, уточнил: – Я там дальше покажу.

Сыто заурчал мотор, машина плавно покатилась в сторону КПП.

– Пока едем до твоего дома, можешь задавать вопросы, – разрешил командир группы. – Если смогу, отвечу.

– Вы откуда? – сразу же выпалил Гуреев.

– Из родственных структур, как и сказал тебе Владимир Евгеньевич. Подробности неважны.

– Я так понял, вам нужно найти кого-то или чего среди местных бандюков. Почему не обратились за специалистом в полицию или ФСБ? Почему именно к нам?

Сан Саныч рассмеялся, хлопнул рыжего по плечу. Ватсон заулыбался.