– Нет, знаешь, я тут с парнем познакомилась. Его Кириллом зовут. – Я внимательно наблюдала за его реакцией. Кир сделал вид, что не слушает мою болтовню. Ха, как бы не так! Нас так просто не проведешь! – Вот, вызвался помочь, не знаю, принять ли его помощь?

– Ты с ума сошла! А если он тебя убьет?

– Я тоже по этому поводу переживаю. Но он говорит, что с ним все равно надежнее.

– Варька, дурилка картонная, поворачивай обратно! Ты же понимаешь, как это опасно?! – перешла на крик Ярик.

– Не могу, знаешь ведь, – тихо буркнула я. – Просто запомни. Он высокий, примерно метр восемьдесят…

– Метр восемьдесят пять! – со смехом поправил меня Кирилл.

– Метр восемьдесят пять. – Я ехидно заулыбалась. – Глаза темно-карие. Волосы длинные, ниже лопаток…

– Размер ноги сорок три, одежды – сорок восемь, – издевался он.

– Лапти носит сорок третьего размера. Одежду – сорок восьмого.

– Откуда такие подробности? – ахнула Ярослава.

– Он мне сам говорит. Ходит во всем черном – джинсы, пальто до колен, свитер с высоким горлом, рюкзак кожаный. Зовут Кирилл. – Я понизила голос и закрыла трубку рукой: – Мне кажется, ему можно доверять. Он улыбчивый.

Ярик недовольно причмокнула и, полагаю, покачала головой. Я попрощалась и нажала отбой. С одной стороны, ехать с каким-то парнем – очень страшно, а с другой – садиться одной в машину к неизвестному мужчине страшнее вдвойне. А так вроде бы и не очень, если ехать вдвоем с кем-то, которому ты хотя бы чуть-чуть доверяешь. Нет, все равно страшно. И зачем я поперлась автостопом в Питер, а? Вот идиотка…

Так, теперь все рассосется само собой. Если Кирилл задумал что-то плохое, то отвалится автоматом – ведь я рассказала о нем подруге, описала его, значит, он не рискнет со мной связываться. Если он хороший, то мой разговор никак на его намерения не повлияет. Посмотрим…

– Деньги есть? – бросил он через плечо, идя по обочине как ни в чем не бывало.

Вариант два. Поверим интуиции и решим, что он хороший. Да, пусть так и будет.

– Нет, – тем не менее соврала я. На самом деле у меня было с собой пятьсот рублей, но на билет на поезд их не хватило, а тут мало ли что…

– Не страшно, – явно улыбнулся Кир. – Ты чего в юбке-то поперлась?

– Я же сразу после школы. Отдала сумку с учебниками подруге и вперед.

– Нда… – Кирилл глянул на меня. Закашлялся и… закурил. А ведь говорил, что та была последняя.

– С чего ты взял, что мне нужна помощь? Он усмехнулся и выпустил дым колечками.

– У тебя глаза сумасшедшие, – протянул он сладко. – И руку ты не так поднимаешь. И вообще ты излишне дерганая. И злая.

Я резко остановилась и уперла руки в боки.

– Это почему я злая? – недовольно процедила сквозь зубы.

Парень развернулся и пошел спиной вперед, сияя, как новенький рубль, неприкрыто рассматривая меня с ног до головы.

– Потому что злюка, – дразнился он.

– Сам ты, – огрызнулась я.

– Я же сказал. – Кир поднял руку, глядя вдаль через мое плечо.

По трассе шла большая фура. Легковушки неслись мимо. Я с надеждой смотрела на приближающуюся к нам громадину.

– Как думаешь, я к субботе доберусь до Питера?

– Нельзя загадывать, – философски заметил он, проводив проехавшую мимо фуру равнодушным взглядом. Ветер, несшийся за машиной, подкинул его волосы и швырнул в лицо, словно охапку прошлогодней листвы. Кирилл смешно сморщился, скидывая их. – Но если бы я был девушкой и у меня были мозги, я бы поехал на «собаках»… Я захохотала:

– Как чукча, что ли?

– Почему как чукча? На «собаках» – значит, на электричках. Так их называют за то, что они останавливаются у каждого столба. – Я рассмеялась. Как точно подмечено! – Часов за двенадцать – семнадцать добраться до Питера можно. Опять-таки безопаснее.

– А что такое «тюлень»? Ты назвал меня так.

– «Тюлень» – это такие существа, вроде тебя, которые создают нормальным стопщикам проблемы. Они могут ехать большой компанией и создавать толпу на выгодных позициях, отчего оттуда потом не уехать. Еще они так же, как ты, машут рукой при голосовании. Напоминает махание ластами. Очень смешно. Ну и самые продвинутые «тюлени» не соблюдают элементарных правил безопасности, выбора позиции и приоритета. Но ты первый раз на трассе, поэтому я решил стать твоим ведущим. Считай, что небеса послали тебе меня.

Я хотела ответить резко, мол, сам он «тюлень», но потом передумала. Он ведь прав. Я действительно первый раз на трассе, ничего не знаю, и со мной может случиться все что угодно. Что ж… Пусть все будет так, как должно быть. Поеду с ним в паре. Карты же обещали мне помощь. Вот моя добрая фея и нарисовалась в виде странного парня в черном пальто, под которым будто бы прячутся огромные крылья. Как у демона.

Кирилл зашагал дальше. Я поплелась за ним. Было смешно смотреть, как он идет чуть вразвалочку, тяжелыми ботинками поднимая легкие облачка пыли над обочиной. Полы распахнутого пальто развеваются. Рюкзак, между прочим, дорогой. Я такие видела. Просила маму купить, но она сказала, что у нас нет денег. Вообще мы часто экономим на всем. Но не в этот раз! Сейчас я хочу, чтобы моя мечта стала реальностью. Я столько сил потратила на то, чтобы приблизиться к ней, что препятствие в виде мамы уже не потерплю.

– Варь, а ты чего в Питер подалась? – спросил Кирилл, опять поворачиваясь ко мне лицом.

– На концерт. Классической музыки. – Да. Именно так. Сама себе кивнула я. Незачем ему знать, на какой концерт я еду. Мало ли что… – Я билет купила три месяца назад. Я на него так долго копила…

– Сколько же он стоит? – вылупился Кир.

– Тысячу.

– Баксов?!

– Рублей, дурак!

– Всего тысячу рублей? – разочарованно протянул он.

Машины проносились мимо, никто не желал нас подбирать. Да Кирилл почему-то и не голосовал, шел куда-то вперед.

– Ну не все богатеи, как ты. – Я окинула скептическим взглядом его одежду из секонд-хенда.

– Наверное, это к лучшему, – подмигнул Кир. – Так, Варька, объясняю популярно. Встаешь на обочине, поднимаешь руку вот так, большим пальцем вверх, и голосуешь. Тебе быстрее остановят, ты девушка. Ты только в глаза водителю смотри. Но не умоляй: «Дядя, возьмите, мы никому не нужны!» А четко так всем своим видом говори, что мы поедем только на его машине и ни на чьей больше. Видишь, иномарка летит? Чую, нашей будет.

– Не женское это дело машины тормозить, – гордо задрала я нос, отходя в сторону. – К тому же ты сам говорил, что тормозить машины в юбке – опасно.

– Ну, во-первых, я этого не говорил, ты сама поняла. А во-вторых, кто виноват, что ты такая овца и вырядилась, как на бал? Давай тормозить твое корыто… В смысле тыкву… То есть карету… Принцесса, блин, беглая… – захихикал.

– Сам ты… – насупилась я, тщательно пряча улыбку. – Тоже мне кучер… Тьфу ты, – демонстративно скривилась и покачала головой, – крыса. Ой, нет, трубадур!

– Отлично, будешь моей трубадурочкой, – хохотал он, смешно закидывая голову назад и тряся волосами. – Поднимай руку, как учил. В глаза водителю смотри. Только самоуверенно и нагло, как принцесса, а не так, будто ты милостыню просишь.

– Только договариваться будешь сам, – предупредила я его.

– Палец подними! – крикнул Кир, отходя от меня метров на двадцать и тоже поднимая руку. Он со мной, что ли, будет голосовать? А я зачем тогда?

– А если не подниму? – упорствовала я.

– У тебя есть деньги?

– Нет…

– Тогда палец поднимай. Это знак такой, что стопишь. Драйверы понимают.

– Кто? – пришла моя очередь таращить глаза.

– Водители, – со вздохом отозвался Кир. – Господи, что бы ты без меня делала, трубадурочка?

Я показала ему язык, подняла палец вверх и сделала самое невинное лицо, какое смогла. Улыбнулась. Уже не так страшно, но ноги опять дрожат. Со мной Кирилл. Он друг. Он не бросит в беде, поможет. Я ему верю. Хм, надо же, меня еще никто принцессой не называл.