Можно ли этот препарат, спросила журналистка, приспособить для нужд человека?

Мантелиш ответил, что не может сказать определенно, но вероятность этого весьма велика. Какое именно растение выращивалось, танги никому из членов экспедиции не сказали, но любезно подарили профессору несколько литров готового препарата — который он и привез с собой — для экспериментов. Еще там, на планете Танг, предварительный анализ обозначил присутствие в панацее нескольких, не известных до настоящего времени аминокислот с довольно необычными характеристиками. Вопрос заключался в том, можно ли их синтезировать в лабораторных условиях? Исследование может занять несколько лет, если, конечно, в ближайшее время не выяснится, что эффективность панацеи для людей равна нулю. Однако уже совершенно ясно, что препарат безопасен. Профессор, а также несколько других членов его команды на протяжении всего времени, проведенного на планете, принимали препарат тангов, и никаких отрицательных последствий зафиксировано не было.

Вновь напустив на лицо наивное выражение, красотка поинтересовалась, означает ли это, что он, профессор Мантелиш, теперь бессмертен?

Нет, нет, что вы, ответил Мантелиш торопливо. У людей, как и у тангов, эффект от одной дозы постепенно проявляется примерно через четыре месяца. Чтобы сохранять молодость или вызывать постепенное омоложение дряхлеющего организма, необходимо регулярно повторять прием препарата примерно через такой интервал. В практике танги применяли чередование — позволяли себе стареть естественным образом лет десять, а затем использовать препарат в течение примерно такого же времени или до тех пор, пока не восстановится молодость.

Уже после первого сообщения о панацее Федерация начала патрулировать околопланетное пространство, чтобы защитить тангов и их чудесное растение от преступных посягательств. Вопрос, какую выгоду получит от открытия человечество, был все еще открыт. Однако, по мнению профессора, препарат тангов станет ценнейшим компонентом, используемым в качестве дополнения к различным процессам омоложения, практикуемым в настоящее время в Ядре…

— Старый болван! — пробурчал себе под нос спецуполномоченный Холати Тэйт. Он повернулся и увидел рыжеволосую молодую женщину с большими серыми глазами, которая подошла, видимо, недавно и теперь с интересом смотрела на экран: — Триггер, ты все слышала?

— Достаточно, чтобы уловить суть, — ответила Триггер. — Я вошла сразу же, как только узнала голос профессора… После такого признания профессору было бы безопаснее вернуться на Танг! У него, кажется, даже нет телохранителей.

Спецуполномоченный Тэйт, дотянувшись до терминала КомСети, набрал номер:

— Я звоню в полицию космопорта! Пусть дадут ему сопровождение. Найди еще один терминал КомСети и проследи, чтобы дом Мантелиша и его лаборатория оказались взяты под охрану к тому времени, когда он туда прибудет.

— Я только что сделала это, — сказала Триггер.

— Тогда проверь, нельзя ли срочно связаться с девушкой–репортером, прежде чем Мантелиш уйдет…

Триггер покачала головой.

— Я пыталась, но безрезультатно! Прямой эфир.

Она досмотрела последние полторы минуты передачи, тревожно кусая губы, в то время как спецуполномоченный разговаривал с полицией космопорта. Болтовня профессора Мантелиша могла стать для него источником крупных неприятностей. Известие, что у него в руках находится ответ на вечный вопрос: «Жить или не жить вечно?», было равносильно прямому приглашению всем преступникам, пребывающим в настоящий момент на Маккадоне, придти и забрать препарат. На месте руководства Университетской Лиги профессору Мантелишу следовало запретить передвигаться без тактичной, но квалифицированной няньки! Обычно или она сама, ил и Холати, или кто–нибудь еще играли эту роль, но разве можно было предположить, что камнем преткновения станет экспедиция, проходящая в пределах Федерации.

Когда спецуполномоченный закончил накручивать хвосты органам правопорядка, Триггер выключила визор и мрачно сказала:

— Вы кое–что пропустили, сэр. Мантелиш только что показал контейнер, в котором хранится запас препарата!

— Панацеи тангов?

— Да. Она находится в круглом чемоданчике, который он держал на коленях.

Специальный уполномоченный облегчил душу межзвездной руганью. Правда, изощренных словечек из–за присутствия Триггер Арджи он старательно избегал.

— Пойдем быстрее! — сказал он. — Возьмем мой кар и сгоняем в космопорт. Полиция не знает точного места, откуда шла трансляция, но если они успеют найти Мантелиша, то подождут нас, и мы сопроводим его в лабораторию.

— А если не успеют?

— Они позвонят в кар. В этом случае мы отправимся в лабораторию и будем там ждать его появления.

* * *

Почти сразу после прощания с очаровательной журналисткой профессор Мантелиш начал испытывать беспокойство по поводу того, что разболтал о своих открытиях. Он начал осознавать, что, возможно, поступил опрометчиво. Двигаясь вместе с толпой к выходу из космопорта, он вдруг остро ощутил наличие контейнера с препаратом тангов в своем чемоданчике. Для ученого, обычно озабоченного самыми разными научными вопросами, было почти невозможно думать о такой вещи, как личная безопасность. Тем не менее, теперь, когда его внимание сосредоточилось на ситуации, в которую он попал по собственной глупости, стало очевидно, что множество не слишком щепетильных людей, посмотревших последние известия, могли поддаться соблазну завладеть препаратом. Ради собственной корысти либо из–за чрезмерного рвения к самостоятельным исследованиям…

Обычный среднестатистический гражданин в такой ситуации, скорее всего, попытался бы найти ближайшего полисмена. Профессор Мантелиш, однако, был крайне независим в суждениях, и такое решение просто не пришло ему в голову. Он придал огласке тот факт, что направляется в лабораторию. Это было фатальной ошибкой. Поэтому ему нельзя идти туда — и это сорвет планы тех, кто в данный момент лелеял преступные мечты о препарате тангов. Вместо этого профессор вместе с препаратом решил немедленно отправиться в домик на берегу моря, о котором известно только самым близким. Только там можно предпринять необходимые шаги по сохранению препарата.

Удовлетворенный этим решением, Мантелиш ускорил свою и без того резвую поступь. Примерно в ста метрах впереди чернел вход на станцию аренды автоматических аэрокаров. Когда он подошел, полдюжины вполне безопасных на вид граждан повернули туда. Мантелиш пристроился за ними. Сразу же за порогом он отошел к стене, подпер ее спиной и приготовился в случае нападения пустить в ход свой чемоданчик в качестве бейсбольной биты. Прошло десять, двадцать секунд, полминуты, но никто к нему не подошел. Удовлетворенный, он поспешил на парковку за пропущенной группой и поравнялся с ними только тогда, когда они достигли каров и набились в один из них, смеясь и перешучиваясь. Мантелиш забрался в следующую машину. Кары тронулись с места. Профессор оглянулся, и, удостоверившись, что за ним не следят, поставил контейнер на багажную полку рядом с собой, захлопнул откидной верх и возложил длани на панель управления.

Аэрокар выпорхнул из транспортного окна пятнадцатого этажа здания космопорта, внизу сияли огни Сеуса. Мантелиш свернул налево, в направлении одной из главных трасс, и двигался по ней в течение минуты, затем резко направил машину к одной из высокоскоростных трасс, находившейся над ним.

Всего через четверть часа он оказался на месте. Жилая зона на берегу отличалась от центральных районов тишиной и уединенностью. Дом, с виду казавшийся маленьким, приютился на самом берегу океанского залива, на склоне холма, выше уровня моря на десяток метров. Приятное место, вполне подходящее для пожилого мужчины на пенсии, склонного к чудачествам. Никто из соседей профессора не знал его имени и не подозревал, что этот славный старикан — в нарушение всех правил зонированного проживания — в своем доме оборудовал лабораторию.

Мантелиш запер входную дверь и прошел в святая святых. Несколько секунд постоял неподвижно, оглядывая помещение. Все было так, как он оставил несколько месяцев назад — безупречная чистота поддерживалась сервис–машинами. Потом подошел к столу, на котором были разложены приборы и бумаги — наброски проектов, которые он не успел закончить перед отправкой на Танг. Поставил контейнер на столешницу между химическим пистолетом и ментальным акселератором, который работал в соотношении 280:1 и при использовании мог стать смертельно опасным, если нарушить приложенное к нему руководство. Профессор еще раз оглядел все вокруг и вышел на кухню через другую дверь.